Лестница тихонько скрипнула окончательно убравшись в днище корабля. Я не помнил гравитацию Земли, поэтому теперешнее притяжение Венеры воспринялось организмом достаточно адекватно. В воздухе висела легкая прозрачная дымка. Воздух, казалось, был пропитан каким-то ненастоящим, сверхъестественным испарением с четким оттенком белизны, поднимающимся снизу вверх на высоту два метра. Кто-то со стороны заметил, что здесь должно быть настоящая вонь!

"Метан," – тяжело пояснил воскликнувшему человеку наш биолог. Приборы на компьютере были в норме. Собственно можно за жизнь не опасаться и снять забрало скафандра оставив голову обнаженной. В закрытом костюме дышалось к стати вовсе не плохо. Автоматическая подача воздуха в "замкнутом" состоянии комбинезона работала что надо… И все же хотелось ощутить аромат этого места всем телом, всеми рецепторами земного организма понять атмосферу неизведанной планеты. У костюма были небольшие недостатки связанные с обзором и глухотой. Воспринимать в нем информацию я не мог в полной мере адекватно. Он также сковывал движения. В нем не сказать, чтобы было некомфортно, нет. Просто вся атрибутика ощущалась как рыцарские доспехи стягивающие и сдавливающие суставы. Приходилось проявлять усилия, чтобы заставить скафандр сгибаться. поднявшись на горную гряду я дождался пока остальные последуют вслед за мной. Присев я зачерпнул рукой песок, показавшийся мне неестественно сахарным, излучающим искристый свет. Первое, что возникло в голове: это же своего рода некий минерал! А что если начать добывать его прямо из непосредственного источника?

"Кажется в песке что-то есть," – сказал я обернувшись к команде.

"Изучим. Надо для начала исследовать местность," – ответил биолог упершись взглядом в сторону горизонта.

На Венере все ощущалось иначе, нежели чем на Земле… Все здесь казалось каким-то зыбким, ненастоящим, каким-то искусственным… Думалось – возможно шлем тому непосредственная причина, точнее забрало, стекло, отделявшее тело от внешнего мира. Нужно удостовериться в том точно… Я хотел было открыть защелку, но ко мне подошел(даже подбежал) священник. Духовник поглядел в мои глаза через защитное стекло своего скафандра, от чего показалось, что он хочет меня исповедать перед тем, как совершится опрометчивый поступок не подлежащий никакой логике.

"Да, что такое?" – заговорил я с ним. Члены отряда позади медленно поднимали локаторы на вершину дюны. Один за другим чемоданчики, царапая песок, погружаясь в него сантиметра на три, оставляли ровный след упрямо волочась вперед. Какой же он податливый этот песок!

"Послушайте, вы капитан, вам не следует снимать скафандр ни при каких обстоятельствах. Это мое мнение. Давайте все вместе завершим наш поход и…" – выговаривал мне нравоучения священнослужитель… Тут позади что-то упало. Оказалось – свалился шоумэн, который к стати не произнес пока что ни единого слова в нашем окружении.

"Что за странный тип. Даже поп-дива иногда пищит, а этот ходит неприкаянным… Немой он что ли?" – тихо произнес я, пытаясь отсоединить перемычку на своем шлеме.

Увидим это священник подошел ближе пояснив: "Он исповедовался мне перед полетом. Ему было страшно. Наш товарищ, барахтающийся в песках Венеры, не проходил курса полета. Он не приспособлен к нагрузкам. Его тело не адаптировалось и не адаптируется к здешним условиям. Поглядите на него: он в шоке пытается встать, толком не отдавая отчета, где находится и что делает. На земле он вел весьма популярное шоу "Дурная кровь", был эдаким весельчаком, заводилой публики, а теперь вся его позолота поблекла. Теперь этот мужчина представляет из себя весьма жалкое зрелище, подобие мужчины… Где его пылкие речи, которые он бросал на своей передаче в лица зрителей, когда начиналась игра?"

Я встрепенулся на мгновение забыв о своей "маленькой шалости".

"То есть вы хотите сказать мне о том, что этот самый чудак – ведущий не проходил трехмесячный курс подготовки к полету?" – Товарищ покачал головой.

"Он купил себе место за двадцать миллионов. Я собственно, что хотел сказать: не стоит быть, как вот этот самый джентльмен, не надо поддаваться сиюминутному импульсу, не надо искушать судьбу, ибо все мы смертны и покинем здешний мир в свое время. Не приближайте время своей смерти снимая шлем кто бы что тут не говорил!"

Представилась картина: к духовнику перед полетом, непосредственно перед самой посадкой на борт шаттла, подбегает запыхавшийся ведущий телепрограммы(о которой мне совершенно ничего не известно), встает на колени и рыдает… Говорит всякие неинтересные вещи, совершенные им при жизни, плачет, чуть ли не ползает по залу аэропорта… Священник увидев мою улыбку на лице все понял.

"Я думаю вы не понимаете как происходит исповедь. – Я покачал головой. – Жизнь дается один раз, сын мой. Она ценнее золота и всего другого в нашем грешном мире."

"Представляю…" – улыбнулся я.

Со стороны собеседника последовал крайне неодобрительный вздох.

"Молодой человек, я всегда желал отправиться туда, куда еще не ступала нога человека. Мне удалось побывать и в Африке, и в Индии с Китаем, в горячих точках, где проходили конфликты, бывал я в джунглях, далеких темных лесах, в жгучих пустынях… Мне много кто исповедовался. Я множество раз рисковал своей жизнью в миссионерских путях. Я предавал земле усопших не один десяток раз. Прошу вас не глупить. Нам одного глупца в полете достаточно. Мы должны все остаться в живых."

После этих слов он отдалился и взобрался на соседнюю дюну, вскарабкавшись на нее на четвереньках. Человек, чье оружие – СЛОВО, прибыл на Венеру для помощи нам-заблудшим бедолагам. Теперь он красуется на горе, взирая в сторону горизонта, откуда вставало вечное солнце. Что он там видит? Что хочет увидеть? Мы тут одни, совершенно одни! никого кроме нас тут нет и не может быть! Я медленно подошел к шоумэну и попытался поговорить с ним, но человек с жидкими усиками меня не услышал. После чего я не быстро пошел к остальному составу группы. Меня успел перехватить плечистый мужчина.

"Чего мы тут делаем? – заговорил со мною военный. – Черти что, а не команда. Половину бы оставить в космолете и не брать с собой в путь."

"Деваться некуда – выбора нет. Нам придется брать то, что есть. По факту – большинство присутствующих нам полезны, других постараемся задействовать по мере необходимости. Кроме этого странного мужчины, стоящего в стороне – шоумэна, он – обуза. Проповедник сказал, что он – тут лишний… не проходил подготовку, купил билет, теперь гуляет по Венере в полном шоке да растерянности, не понимая толком, где по факту оказался." – Товарищ по экспедиции на это мне ухмыльнулся.

"То есть проповедник, певица и шоумэн идут вместе? Они идут в одной связке совместно? Ох, ну и интересная троица! Они наделают дел! Сразу же представился их поход, по исходу которого придется выручать их самих. Меня до сих пор заботит, каким это образом подбирали команду. – Военный цокнул в сторону языком при этом топнув ногой. – Думается мне, что мы – всего-то экспериментальные крысы. Такие, своеобразные первопроходцы, чьи жизни не жалко, совершенно не жалко выбросить в дебри космоса. Кажется, что нас считают расходным материалом. Хотя возможно, исходя из своего военного прошлого, я ошибаюсь… Хотелось бы, чтобы я ошибался."

Алиса сказала: "Первоочередное задание – исследование Венеры, все остальное – второстепенно." Может быть здесь действительно зарыта правда. Где-то тут, в этой посредственной фразе, выданной роботом, таится главная истина. В этой самой строчке скрыт весь смысл нашего нелегкого путешествия. Слетать на разведку, проверить территорию, осмотреться так сказать, взять пробы грунта, воздуха, биоматериала и прочего, а по возможности выжить, попытаться остаться в живых или как-то так. Я не помню, что было точно написано в договоре по этому поводу. Ни черта не помню. Как только мне предложили полететь на Венеру, принять участие в очень опасном предприятии, так сразу все инстинкты самосохранения тут же отключились. Интересно, может быть у кого-нибудь из членов экипажа было нечто схожее?