Элиза продолжает натирать мою каменную длину, раздвинув ноги шире. От её сдерживаемых постанываний в глазах темнеет. В моём воображении она скачет на члене, сидя верхом на мне. Полностью голая. Её тяжёлые сиськи колышутся перед лицом, я мну их ладонями, щипая за соски, а после довожу до оргазма, стимулируя крохотный бугорок между половых губ. Вот как сейчас.

– Хочу тебя трахнуть, слышишь? – хриплю ей в ухо. – Не по-детски. Жёстко и грубо. Чувствуешь, какой он твёрдый из-за тебя?

Слегка сгибаю пальцы внутри неё, находя особую плотную зону, и начинаю массировать манящими движениями. Не проходит и минуты, как Элиза сдавливает член до звёзд перед глазами и начинает стонать, закусив нижнюю губу. Стенки вагины сжимаются и разжимаются, сжимаются и разжимаются…

Чёрт. Двадцать сокращений. Сам не понимаю, какого хрена я их считал. Никогда не занимался подобной ересью. Но тот факт, что оргазм у моей Эсми длится дольше, чем на то указывает статистика сексологов, вынуждает мысленно себе поаплодировать. Ночка обещает быть бурной.

– Ай-яй-яй… – подшучиваю я, вынимая пальцы и размазывая влагу по складкам. – Так дело не пойдёт. Ты кончила, а я нет. Что делать будем?

– Исправляться? – улыбается Элиза, демонстрируя ровные зубки.

Она бросает жадный взгляд на мою ширинку, и только собирается её расстегнуть, как водитель объявляет по громкой связи, что мы приехали.

Разочарованно морщусь, но промедление сейчас – подобно моей смерти от обрыва на пиковой фазе. Быстро поправив на девушке трусики и юбку, снова целую под мочкой:

– Разумеется. Побежали?

Рассмеявшись, она слезает с меня и отворачивается, чтобы выбраться из машины. И кто из нас двоих более нетерпеливый? Не удерживаюсь и прижигаю шлепком округлую задницу, обещая ей отвязное времяпровождение.

Элиза

– Ну, как тебе, мисс Королев? – Повернув ноутбук экраном ко мне, Келли радостно хлопает в ладоши, предвкушая мой восторг.

Я же пассивно потираю глаза от дневного сна, который нарушила подружка, примчавшаяся с ноутбуком под мышкой и с лозунгом: «Кто много спит, тот мир не завоюет!». Умолчав о том, что спала я всего часа три благодаря Блэйку, тянусь за кружкой с кофе, вглядываясь в фотографию в увеличенном масштабе.

С неё на меня смотрит отфотошопленная я, стоящая на фоне вывески «Warner Bros. Studios» с жёлто-синим логотипом всемирно известной кинокомпании. К деловому брючному костюму лимонного цвета прилагается моя ослепительная улыбка, затмившая даже калифорнийское солнце, и два выставленных пальца в виде английской V. В оригинале этот снимок был сделан в день открытия моей студии. Я по-настоящему светилась от счастья.

– Почему Уорнер Бразерс? – задаю самый тупой вопрос из всех возможных. Котелок совсем не варит, как говорил покойный папа.

– Скажи спасибо, что не «Brazzers1», – зудит Келли на двойном «z», сделав раздосадованный круг глазами.

Невольно хохотнув, я попёрхиваюсь отпитым кофе, который пошёл носом и символично забрызгал буквы «er» на фото, оставив только «Warn». Знак, да? В переводе с английского это «Предупреждение».

– И что же я там делала, стесняюсь спросить? Снималась в «Кролике Роджере»? – смеюсь я натужно, еле прокашлявшись. Зато сон как рукой сняло.

– Заключала сделку по продаже новых съёмочных павильонов, – с нескрываемой гордостью отвечает подруга, протирая заляпанный экран рукавом лонгслива.

Безусловно, мне очень приятно, что она так рьяно впряглась в эту авантюру, но мой внутренний скептик уверен: время потрачено впустую. Компания «Паблик билдингс», положившая глаз на моё помещение, специализируется на сделках с недвижимостью под прибыльный бизнес. На черта им специалист, продающий ангары?

– Келли, почему такой странный выбор?

– А почему нет? Мы с Беном перебирали варианты полночи и решили, что это: а) мегапрестижно; б) выделит тебя среди остальных конкуренток и в) никто не додумается проверять документы купли-продажи павильонов, раскиданных в разных уголках страны.

– И не подкопаешься, – признаю я с улыбкой.

Пусть эта затея и не выгорит, но настроение, подпорченное моим ночным блудом, существенно поднимается.

Расплываюсь в улыбке, потому что отношусь к этому, как к чему-то нереальному и несбыточному. Как к детской игре в куклы, где каждой отводится своя роль. Роль моей Барби – милашка-впариватель павильонов. Роль Кена – злодей из «Паблик Билдингс», которого облапошит и поимеет Барби. Неплохая ролевая игра.

– Бен не стал подчищать твой аккаунт в соцсети. Вряд ли кто-то найдёт тебя по нику «sugar_baby69», и у тебя там скучные фотки-расчленёнки. То рука, то нога, то пол лица. По ним никто не поймёт, что это запчасть от успешного специалиста по недвижимости.

– Твой Бен взломал мой аккаунт? – ахаю я, на этот раз игнорируя сарказм Келли.

– Почему сразу «взломал»? Ты сама вчера продиктовала все явки и пароли, – настороженно сузив глаза, подруга добавляет: – Тебе и правда нельзя спиртное.

– Нельзя, – подтверждаю я, закусывая губу, так как в мозг выстреливает очередная вспышка из прошлой ночи.

В ней мы с Блэйком сидим у него на кровати, прислонившись к изголовью. Узнав, что я русская, он вынудил научить его некоторым словам и фразам. Его произношение дико меня смешит, а он смеётся от того, что смеюсь я. В процессе «обучения» красавчик подкармливает меня клубникой, а сам потягивает шампанское из бокала, от которого я изначально отказалась со словами: «Мне нельзя спиртное». Но в противовес этим же словам я беру бокал, отпиваю из него, не глотая, и, забравшись на Блэйка верхом, переливаю игристый напиток изо рта в рот…

– Теперь, собственно, резюме. – Сдув упавшую на лоб чёлку, подруга садится по-турецки и прокручивает файл до пунктов моей биографии.

Немного свешиваюсь с дивана, чтобы рассмотреть их поближе. На первой строке я снова разражаюсь хохотом:

– Я проходила практику в Google?

– Лиззи, не забывай, что ты метишь на должность правой руки директора.

– Звучит пошло.

– Нормально звучит, – хихикает Келли. – Просто у кого что болит, тот о том и говорит, маленькая извращенка.

– Окей, – поддаюсь я, иначе мои мысли вновь утекут к Блэйку. – Что там дальше? Я умею вышивать крестиком, плести макраме и танцевать чечётку?

– Почти. В университете ты была в сборной по лёгкой атлетике и завоёвывала призовые места, а в составе сестринства организовывала благотворительные мероприятия.

– Круто. Там есть хотя бы один реальный пункт? – Я слегка скисаю от того, что портрет, нарисованный боевой подругой, выглядит в миллионы раз лучше меня настоящей.

И что греха таить, я не прочь, если бы это всё было правдой. Вот только в сборную по лёгкой атлетике меня не приняли из-за врождённой аритмии, я закончила колледж, а не университет, и сестринства в моём учебном заведении не было.

Чуткая Келли приобнимает меня за плечи.

– Образование маркетолога нам на руку, поэтому мы оставили эту специальность.

– И всё?

– Ты предлагаешь вписать умение депилировать?

– Это не единственный мой навык, – защищаюсь я. – А как же горные лыжи и плавание? А умение готовить?

– Этого не отнять. Кстати, пелмени есть? – с загоревшимися глазами Келли вдруг вспоминает о своём любимом блюде в моём исполнении. Не получается у неё звук «ль», как бы я ни учила, и это каждый раз умиляет.

– Есть.

– Замечательно. – Потерев ладони друг о друга, подруга щёлкает мышкой несколько раз. – В общем, я тебе тоже отправила резюме. Обязательно изучи его, чтобы быть во всеоружии и не сесть в лужу. Там есть ещё несколько моментиков.

– Стой-ка, что значит «тоже»? – Выпрямляюсь по струнке, боясь услышать ответ.

Я ведь думала, мы сейчас поржём над моей вымышленной жизнью, как обычно, посплетничаем. Она уйдёт, взяв с меня обещание, что я отправлю резюме по адресу, а я это обещание не сдержу и с завтрашнего дня начну думать над стратегией сохранения бизнеса. Но мои опасения подтверждаются: