– Приятного, Владислав Владленович, – чинно-пристойно отзываюсь я, удобнее перехватывая ложку и примериваясь к квадратному куску десерта, думая, с какого угла лучше начать его есть.

Не то чтоб это было важно, но тут своего рода привычка детства: сперва рассмотреть со всех сторон, уже потом начать наслаждаться вкусом. А вкус и впрямь божественный. Тут Владислав Владленович не прогадал, приведя меня в это место. Безумно вкусно! Кажется, я повторяюсь, но и ладно. Просто прикрываю глаза и со стоном удовольствия сую в рот новый кусочек пирожного.

– Начинаю думать, что нам стоило зайти в ресторан, нормально позавтракать.

Едва не давлюсь от подобного комментария. После чего тут же краснею, когда ловлю на себе внимательный взгляд цвета морской волны.

– Простите, – произношу приглушённо, как только проглатываю уже взятый в рот кусочек. – Я…

Не знаю, чем оправдать свою невоспитанность. Ладно бы дома так вела себя, а тут… на людях. Кошмар какой!

Тем удивительней становится ответ моего спутника.

– Никогда не извиняйтесь за то, что вам приносит радость и удовольствие. Намного приятнее наблюдать за тем, как девушка наслаждается едой, чем за тем, как она вынужденно запихивает её в себя.

В очередной раз чувствую, как меня заливает краской смущения. И дальше я действительно просто технично запихиваю в себя сладкое. И зарабатываю при этом ироничную ухмылку, отчего злюсь на себя ещё больше. И опять тянет поплакать. И ещё кусочек пирожного заказать, чтобы заесть стресс. А ещё лучше встать и уйти от сидящего напротив мужчины. Чтобы уже перестал прожигать меня своими нереальными глазами. О которых я почему-то сегодня никак не могу перестать думать. Наверное, потому что это впервые, когда мы оказываемся в столь пикантной ситуации, наедине, да ещё вне рабочего места. И Владислав Владленович смотрит на меня, не отрываясь.

– Что? – не выдерживаю я, откладывая ложку в сторону, несмотря на недоеденный кусок.

Не лезет он в меня больше. Не под таким тошнотворно пристальным вниманием. В том смысле, что тошнить начинает от него. Или просто тошнить. Кофе тоже никак не помогает избавиться от неприятного ощущения. И Владислав Владленович вмиг улавливает во мне изменения.

– Что с вами? – интересуется ответно.

А я и сама объяснить не могу.

– Кажется, пирожное несвежее попалось, – хмурюсь, кладя руку на шею.

И раздумываю, стоит бежать в уборную, или так пройдёт?

Нет, неприятный ком в горле растёт. И я все-таки не выдерживаю, поднимаюсь и, извинившись перед своим спутником, спешу поскорее добраться до уборной. Очень вовремя, потому что едва я переступаю порог, как все съеденное уже точно просится наружу. Я даже кабинку не закрываю за собой, настолько не до того становится. Падаю на колени, тут же избавляясь от лишнего. Снова и снова, пока без сил не сажусь окончательно на пол, спиной опираясь на перегородку и тяжело дыша. В теле дикая слабость, переходящая в дрожь.

В жизни больше не буду ничего заказывать в этой кофейне!

– Эй, ты в порядке? – слышится откуда-то сбоку, а потом в поле моего зрения появляется миловидная незнакомка с заплетёнными в простую косу темными волосами.

Смотрит она открыто и добродушно, с капелькой обеспокоенности. На ней вязаное платье с высокой горловиной в черно-оранжевую полоску, которое подчёркивает беременность, вызывая во мне дикую зависть. Мы с Борей уже полгода стараемся завести ребёнка, но у нас все никак не получается. Но я отвлеклась. Кажется, девушка что-то у меня спрашивала.

– Я в порядке, – улыбаюсь через силу. – Просто пирожное испорченное, похоже, попалось.

Брюнетка тоже улыбается и кивает.

– Давай помогу встать, – протягивает мне руку.

И я, чуть подумав, принимаю.

– Спасибо, – благодарю.

И за помощь, и за её доброжелательность.

Отлепляюсь от перегородки и иду умываться. Тело по-прежнему полно слабости, поэтому передвигаюсь медленно, придерживаясь рукой за стенки. И лишь после того, как умываюсь прохладной водой, мне становится заметно легче.

– У меня тоже так было в первом триместре. Думала, не выживу, – понимающе усмехается девушка, не спеша уходить.

То ли действительно переживает за меня, то ли по каким-то ещё своим соображения, не знаю. И не хочу знать.

– Я не беременна, – отзываюсь грубее, чем намеревалась, выпрямляясь.

Слишком сильно её слова бередят душу, отчего во мне просыпается иррациональное желание прогнать её, хоть и понимаю, что это глупо и неправильно.

– Оу, – растерянно тянет незнакомка. – Я… Прости, пожалуйста. Я просто подумала… Извини, – тушуется под моим взглядом через зеркало.

Киваю, принимая извинения.

– Ничего, ты же не знала, – улыбаюсь я ей ободряюще, чтобы сгладить первое впечатление. – Просто это своего рода больная тема, – признаюсь. – Мы с мужем хотим ребёнка, но у нас все никак пока не получается.

Девушка теряется ещё больше в первое мгновение, затем опять улыбается.

– А у меня вот, наоборот, первый раз – и сразу залёт. Даже не ожидала. И вообще беременеть прямо сейчас не планировала. Думала, сперва университет закончу хотя бы. А вышло… сама видишь.

Она кладёт ладонь на живот и с ласковой улыбкой гладит его по часовой стрелке.

– Здорово вышло, поздравляю. – На этот раз я искренне радуюсь за неё, несмотря на то, как внутри опять все сжимается.

Хоть кто-то же должен быть счастлив?

– Не переживай, у тебя тоже все будет, – кладёт она мне руку на плечо в жесте поддержки. – А возможно, что уже все-таки есть, – хитро косится на мой живот.

– Вряд ли, – качаю головой, а сердце у самой начинает отбивать чечётку.

Вдруг правда?

Вот Боря-то обрадуется!

Смотрю на себя в зеркало и улыбаюсь, предвкушая его реакцию. Очень глупо, с учётом того, что это всего лишь догадки, и даже не мои. Но так хочется верить в чудо. Да ещё накануне Восьмого марта.

– Ладно, мне пора, – убирает девушка руку и отступает. – А тест все-таки сделай. Мало ли? – советует напоследок, прежде чем покинуть уборную.

Я с пару мгновений задумчиво смотрю ей вслед, после чего тоже спешу выйти в коридор. Да, следую её совету. Собираюсь найти ближайшую аптеку и купить тест. Может, она права? Хоть бы! Я даже пальцы скрещиваю на удачу.

Правда, как выхожу, так и замираю на месте. Все дело в моей новой знакомой. Которая сейчас с радостной улыбкой прижимается к высокому мускулистому мужчине, одетому в достаточно дорогой костюм графитового цвета в тон глазам. Светлые волосы аккуратно зачёсаны назад, придавая их обладателю ещё больше солидности. Блондин смотрит на свою спутницу с такой нежностью, что у меня сердце щемит. Потому что на меня он никогда так не смотрел. Мой Боря. Который сейчас стоит в обнимку с другой женщиной, с интересом слушая все, что она ему говорит. Пока я, в свою очередь, тихо умираю, глядя на них двоих. И чем дольше любуюсь этой композицией, тем сильнее разрастается во мне ядовитая пустота, сотканная из отчаяния и непонимания.

Как же так?

Жмурюсь в надежде на то, что мне просто показалось. Но стоит снова открыть глаза, как я натыкаюсь взглядом на них. И да, мужчина – действительно мой Боря. То есть не мой уже, получается. Её. Или как? Что вообще происходит? Не понимаю. Ничего уже не понимаю. Мне хочется подойти к ним, спросить… хоть что-то. Но ноги как приросли к полу. Да и что спросить? Кто она такая? Почему он с ней, а не со мной? Почему она носит его ребёнка, а не я? Откуда она взялась? И почему он не рассказал мне о ней раньше? А я уверена, что хочу все это знать?

– Алёна Игоревна? – доносится словно издалека голос моего босса, но я игнорирую.

Вся моя суть сосредоточена на том, кто… что? Изменил мне? Предал? Унизил? Оскорбил? Все вместе? Или как это называется? Может, они просто знакомые и вовсе не мой Боря виновник её положения? Нет, он. Просто знакомых так не целуют. С душой. Пока моя собственная разлетается в ошмётки от той бури, что пробудилась во мне, выворачивая все внутренности наизнанку.