Для "трюмных крыс" (так называли трудящихся в нем) была оборудована специальная псевдокаюта, где можно перевести дух. От лестницы к ней вел деревянный мостик, поэтому можно не бояться промочить ножки. Сев на него, сняв тяжелые солдатские сапоги, Трон босыми ногами потопал по доскам, держа обувь в руке. Шершавые ступни прочно удерживали его на дощатом помосте.

Огромная бочка, хоть и привязанная к прочному дубовому столбу канатом, во время качки, потеряла половину своего содержимого. Какой-то умник забыл закрыть ее крышкой после последнего использования. Быстро сняв с себя всю амуницию и одежду, бросил в рядом стоящее корыто. Туда же полетели до этого снятые сапоги. Залив водой из бочки, добавил столовую ложку голубоватой жидкости из рядом стоявшего пузырька. Результат не заставил себя долго ждать. Грязные вещи покрылись пеной, зашипели. Спустя минуту, во время которой матрос смывал с себя калаштормовую муляку, щедро окатывая себя водой, мастерски орудуя большим деревянным ковшом, попеременно натираясь жестким куском мыла.

Пена обратилась толстой пленкой, заключив в свой кокон очищенные вещички. Закончив водные процедуры, обвязав чистыми кусками грубой материи, которые стопочкой лежали в корзинке неподалеку, пояс и стопы, взял из корыта кокон, выдвинулся в обратный путь. Грязная вода уходила через просверленные отверстия в полу настила, смешиваясь с уже имеющийся трюмовой жижей.

По пути в каюты, находящиеся под бизань-мачтой, абордажник встречал повеселевших офицеров и матросов, прикладывающихся к бутылочке с ромом. Буря миновала – выдохнем, ребята.

Достигнув конечной точки своего пути, Трон застал за карточной игрой таких же, как он, абордажников: Князя и Помещика. Абордажники всегда считались выше обычных матросов. Такой, знаете ли, недоофицер. Личный состав у них имелся. Около дюжины парней, зачастую зеленых матросиков, да неограниченное количество юнг с безымянными, которых успеешь урвать у боевых товарищей перед делом. Они выполняли, как правило, самую грязную, кровавую работу. Многие из калакенцев звали их просто: "палачи", непременно после этого сплевывая сквозь зубы.

Юноши пришли на корабль почти в одно время. Если Помещик некоторое время побегал в качестве юнги, то Князь сразу занял место абордажника. Помещик, любимый сын в своей семье, планировал служить не в жарких водах Калакеана, а получать опыт в эскадре адмирала Лорика, осуществлявшего защиту Северных морей. Но, как известно, порой наши желания мало осуществимы.

Молодой, воспитанный, высокоинтеллектуальный, на время стал пиратом. Среднего роста, хорошо сложенный, улыбчивый, всегда искал мирные решения из любого конфликта. Его карие глаза светились добротой, и любил хорошо пошутить. «Понюхать жизни», именно с этой целью вышел в море, дабы в будущем достойно вести дела в общинных владениях своего отца, стать достойной заменой. Орудуя рапирой, его противники не заливали кровью все вокруг, а застывали в неестественных позах, приняв их после мгновенной смерти. Ибо его рука разила точно наповал.

Словно Alter ego Помещика, Князь, разваливал пополам двухлезвийным топором неприятеля, превращая содержимое тел в безобразное, обугленное месиво. Его секира, семейная реликвия, при ударе поджигала врага. Другой ее особенностью являлась самозатачиваемость и отсутствие формирования зазубрин. В отличие от своего боевого товарища, Князь работал грязно, испытывая божественный экстаз, изничтожая кругом все, что попадалось на глаза. Рыжеволосый, в веснушках, кареглазый. Охотник до шуток и проделок, однако как Трон на рожон не лез. Из всех троих самый высокий и самый тяжелый. Хотя до прихода на флот его вес превышал текущий раза так в два. Смог обуздать аппетит, скинуть лишнее. В память об этом остались лоскуты кожи, обвисшие по всему телу. На море хотел научиться военному ремеслу, ибо в будущем придется защищать княжество, во главе которого рано или поздно придется встать.

В той же каюте, на влажных тюках, лежал Ловелас, рассматривая картинки с голыми женщинами. Карточная игра, в которой большая роль отводилась внимательности и памяти, а не раскладу, очень занимала приятелей. Безусловно, везение тоже было не лишним. Ловелас закончил рассматривать карточки. Убрал их во внутренний карман жилета, потянулся и произнес:

– Чё, пацаны, азартными играми балуетесь?

– Нет, они пушки чистят да говно выносят, – Трон подошел к корыту с отходами и смачно туда плюнул. – Не видно что ли, что в карты играют? Или окуляры подводят?

– Ой, Трон…– Ловелас перевернулся на влажном лежбище, вперив взгляд в стену, – я посплю, мне завтра в день за штурвалом стоять. Как меня достало это все.

– Рулевых попросишь, постоят, в чем проблема? Не могу взять в толк, к чему произносимый тобою вздор? – Бритоголовый мерил помещение шагами, смотря за развлечением своих друзей. – Ты когда последний раз за штурвалом нормально стоял? Надоело ему все, посмотрите-ка на него! – Трон зло сыпал неприятными фактами. – Не нравится, ядро в ручки и прыгай в воду! Послужи хотя бы один раз в жизни благому делу. Для тупых – объясню. Станешь кормом рыбам!

Бородач ответа не услышал. Офицер молчал. Не снимая окуляров, провалился в сон. Один раз он уже проспал весомые дары в своей жизни, пытаясь провести впечатление на женщин. Как все сейчас видели, та ситуация ни капельки его не научила. Щуплый пират, не один год уже прослужил на корабле "ТАртуга". У всех складывалось такое впечатление, что прослужит до глубокой старости. Темные, вечно непричесанные волосы, подстриженные где-то в темноте ржавым, в зарубинах кинжалом, создавали петушиный гребешок. Опросив команду, ни один из бравых членов не смог бы ответить, какие планы у него на жизнь. В общем вид у него был еще тот. Вечно мятый костюм, стертые ботинки. Зато на левой руке красовался искусной работы золотой браслет, а окуляры были явно не из дешёвых. Добротные линзы в оправе из черепашьего панциря. Многочисленные карточки с голыми представительницами прекрасного пола, распиханные по карманам, ручной рисовки, явно на заказ. Не та гнилая продукция, печатаемая в огромных количествах. Нет-нет. Любимое оружие – трость, которой в бою махал из стороны в сторону, лежала рядом. Ловелас любил бить противника по горлу, глазам, метил в пах, стараясь меньше применять усилий, извлекая больше урона. По большому счету, при стычке старался прятаться за спины товарищей, искать жертву попроще, слабея себя. Как дело доходила до дележа, не выпускал из поля зрения ни одной медной креветки. Стоит отметить, несмотря на всю неказистость, был любимчиком фортуны, смог дослужиться до офицера, построив какую-никакую карьеру.

– Опять ты его трогаешь?! Как будто что-то изменится! – Помещик бросил последние карты на стол, победно завершив партию, забирая пару серебряных рыбок Князя в свою мошну. – Ему что-то доказывать, что в лужу пердеть! Толку ноль!

– Да, верно, тем более, мы с этого тоже имеем! – Князь собрал карты в колоду и убрал их на полку, – бесценный опыт! Не всегда же в абордажниках бегать.

– Часть добычи, опыт и полный рот забот. – Ворча, моряк решил перекусить. Оставаясь в одной набедренной повязке, подошёл к ящику с провизией. Достал пару кусков говяжьей солонины, буханку черствого хлеба, налил компотику в три глиняных кружки, подав две из них своим боевым товарищам. Компотиком прозвали особый напиток, напополам состоящий из пресной воды, а другую составляла наливку на ягодах. В этот раз вишневых. Трапезу ведь лучше разделять с приятными людьми.

– Даже на провиант рыбок кидаем, в порту отовариваемся за свой счет. – Трон бухтел под нос, нарезая солонину, раскладывал ее по деревянной тарелке, – да, други?

– Мы знали, куда шли, ведь в других адмиралтействах нет такое свободы. – Князь достал трубку, стал набивать ее душистым табаком.

– И нет такого бардака. – Парировал лысый.

– Что верно, то верно, – Князь поставил кружку на бочку, подперев бок рукой, спросил, – кто на верхней палубе?