И как они только поладили?

Следом за женщинами, но уже у другой машины открылись ещё две двери. Из первой вышел до ужаса высокий мужчина, футов шесть, не меньше. Я успела заметить только седину на его голове и длинную белую бороду, потому что меня привлекло то, что было на другой стороне машины – водитель протянул кому–то руку, видимо предлагая помощь, но резко её убрал и отошёл на три шага назад.

– Может ворчливый… – «Старик» хотела сказать я, но оборвала себя на полуслове.

Из машины вышел высокий, черный как ночь и широкий в плечах силуэт.

Ты дьявольская тень или сам дьявол?

Восхищаясь приближающейся тенью, на которую, как на зло, не попадал нормально ни один луч от фонарей, я не увидела мамину реакцию. Появление этого человека явно не обрадовало маму так сильно, что я услышала, как папа говорит ей «тише–тише». А когда повернулась, увидела, что он вообще гладит её по плечу!

Ты мой герой номер один, если моя мать тебя так ненавидит!

Охрана открыла двери, и мы наконец увидели всех Скидменов при свете. Вблизи я даже заметила веснушки у милой Аннет. Я знала имена трёх Скидменов: Отец семейства– Джефф, мать– Аннет, а их приёмная дочь– Мелиса. Но вот четвёртый гость оставался для меня загадкой.

Ты, блин, уже в доме, подними свою грёбанную голову и сними эти чертовые очки! Дай мне увидеть тебя, необычный человек!

Однако, как бы громко я ни кричала у себя в мыслях, вслух я ничего не сказала. В отличии от матери, которая уже была готова серенаду запеть перед пришедшими.

– Добрый вечер! Аннет, дорогая, Вы всё такая же красавица, как я Вас помню. Джефф… – мама слегка опустила голову, в знак приветствия, – Мел… Мелиса… здравствуй, родная, ты ничуть не изменилась, такая же молодая и прекрасная, я так скучала по тебе. – она взяла гостью за руки и улыбнулась.

– Коул, здравствуй. – ледяным голосом сказал отец.

Я проследила за его взглядом и наткнулась на ту самую, большую тень. Только вот сейчас я уже видела, что у этой тени – Коула, как назвал его папа – чёрная рубашка, расстёгнутая на неприличные четыре пуговицы. Под ней я заметила орнамент татуировки, который, видимо от самой груди, тянулся по шее. На нём всё было чёрное – брюки, туфли. Даже часы на левой руке были из чёрного металла, словно тяжёлая цепь. От мужчины, словно жар от печки, исходила тьма, будто это был опасный зверь.

Коул поднял голову и его черные волосы сложились в нелепую укладку, которая, вдобавок к рубашке, прибавляла ему дерзкой сексуальности и какой–то… опасности. Парень снял свои очки, и я увидела его черный, озлобленный взгляд.

Не это я хотела первым увидеть в его глазах, конечно.

Казалось, что он вот–вот сожжёт моего отца одним взглядом.

Внешний вид этого мужчины была настолько мрачным, что создалось впечатление, будто это тени кружат вокруг него. Высокий рост и крупное телосложение только добавляли ему мрачности. А ещё этот взгляд… он меня напугал, и я сделал шаг назад, чем привлекла его внимание.

Увидев меня, Коул почему–то не сразу отвернулся, а пристально всматривался в меня. Будто изучал, как маленькую куколку. Но я не была бы собой, если бы не ответила на это. Я не привыкла к тому, что меня так пристально разглядывают, поэтому решила показать всем своим видом, что я его не боюсь и ничуть не стесняюсь– я неотрывно смотрела на его симпатичное лицо.

Надеюсь, он не умеет читать мысли, иначе узнает, как, где и в каких позах я представляю нас

Я, как дура, смотрела на него, вместо того чтобы что–то высказать этому нахалу – в прочем, в своей глупости я никогда и не сомневалась, но достаточно быстро смогла взять себя в руки. Нельзя таять от какого–то мужика, как ледышка в духовке. Пусть он ничего и не сказал ещё, но я уже чувствую что–то неладное. Не просто же так маме так не понравился его приход.

Ты смотри, смотри, красавчик. А мама пока тебе глаза выколет.

Эти мысли вызвали у меня улыбку, которая спугнула Коула.

– Что же мы стоим? Проходите за стол! – резко пришла в себя мама и повела гостей в столовую.

Расположение за столом не понравилось не только мне – всё, потому что Коул сел почти напротив меня, рядом с папой. Джефф тоже был не в восторге. Хотя скорее всего он был в ярости. Старшего Скидмена посадили в конец стола и, тем самым, очень рискнули, ведь таким расположением за столом мама проявила высшую степень неуважения к старшему. И речь идёт не только о возрасте, но ещё и о статусе.

Однако, недовольство Джеффа можно было заметить только по его глазам. В точности также, по его глазам я быстро поняла отношение этого человека к нашей семье. На маму Джефф смотрел с презрением, на папу– с интересом и уважением. На меня же этот старик смотрел и с интересом, и с презрением. Наверное, так смотрят на глупых детей или обезьянок в зоопарке. Но почему–то его взгляд меня пугал, а не раздражал. Я будто пыталась не разочаровать своего строгого дедушку, хотя обычно мне плевать, что обо мне думают чужие люди.

Какой бы напряжённый не был ужин– да и весь день по сути– он меня не сильно тревожил. Делая вид, что я удовольствием поглощаю еду, я на самом деле мысленно себя успокаивала.

Потом будет легче… потом еды не будет… никто не заметит…

Как мантру повторяла я у себя в голове.

Может быть я была сильно погружена в свои мысли – мне начало казаться, что все вокруг понимают, о чём я думаю. Особенно Коул… Он как–то подозрительно часто и подолгу смотрел то на меня, то на мою тарелку. Может он думает, что я какая–то странненькая, потому что в тарелку положила черничный пирог и обложила его зеленью.

Странное сочетание– но не для меня, ведь я всё хорошо продумала: Маленький кусок пирога способен насытить меня ещё и на завтрашний день– но на крайний случай от него можно легко избавиться. А вот зелень – в моём случае это салат «Айсберг» – поможет ненадолго забить желудок «пустыми калориями». Ну и довольно заметный объём порции делает, что даёт несомненный плюс в его сторону.

Каждый приём пищи я планирую заранее. Это своего рода ритуал. У меня даже есть шаблоны по наполнению тарелки:

в гостях

когда никто и не заметит

когда рядом чьи–то любопытные глаза

на лечении

при родных.

Долгий и неотрывный взгляд Коула из–под опущенной головы создал для меня не очень уютную атмосферу. Мне хотелось не только уйти из–за стола, но и уехать из города в принципе. Это напомнило мне о Бель. Моя «Белка», рыжая сумасшедшая, даже не знает, что её подруга– другими словами, слабачка перед своей мамашей– тут, и я никак не смогу к ней прийти.

Взгляд Коула был, несомненно, пугающий, но в то же время очень завораживающий – весь вечер меня завораживал и завораживал, чертов красавчик. Тёмно–карие глаза, длинные ресницы и густые брови, а ещё этот нос с лёгкой и неидеальной горбинкой. Это всё постепенно сводило меня с ума. Тяжело было не смотреть на них, но возможно. А вот от сильных рук, с закатанными рукавами, локти которых Коул предпочёл положить на край стола, было куда сложнее оторваться. Орнаменты татуировок интересовали меня также сильно, как и прекрасные мышцы, которые были натянуты, словно жгуты.

Всё оставшееся время, проведённое за столом в том же напряжении, мама решила украсить пинками по моей ноге и убийственным взглядом. А когда все начали перебираться в гостиную, она и вовсе схватила меня за руку и повела на кухню. И только убедившись в отсутствии любопытных глаз и ушей, начала отчитывать меня.

– Когда ты успела стать такой распущенной? Что, не можешь глаз оторвать от этой твари, которая называет себя «мужчиной»?

– Мам, мне просто было интересно, что это за человек! – громким шёпотом я попыталась защитить себя.

– Да тебе и в штанах у него было бы интересно! Что он…

Моментально вспыхнув от злости, я выдернула руку из цепкой хватки матери, тем самым перебив её.