– Ох Бибс, ты супер! – я расцеловала женщину в обе щеки и сломя голову побежала вниз.

Черничный пирог Бабетты, который она пекла по особым случаям, был моим самым любимым блюдом. Я много раз умоляла её приготовить его просто так, на ужин к фильму, но она не соглашалась. Говорит, что мама будет сильно ругаться, ведь вся наша семья следит за фигурой. И никого в этой семье не волнует то, что если я и ем, то только этот чертов черничный пирог!

Спустившись в столовую, я заметила папу, сидящего с опушенной головой, которую он держал руками. Либо отец не спал всю ночь, либо был чем–то расстроен. Мне оставалось это узнать, ибо нужно понимать, как с ним разговаривать весь завтрак. Я стояла в проходе и смотрела на папу, гадая что случилось, когда ко мне сзади подошла мама и обняла меня за талию. Я чуть не взвизгнула от испуга, но вовремя закрыла рот тыльной стороной ладони и слегка прикусила её.

– Если хочешь ему помочь, то будь аккуратна сегодня вечером и не выкинь какой–нибудь из своих приколов. – прошептала мне мама на ухо, как змея, сжимая меня в объятьях.

Брезгливость в её тоне прямо–таки сочилась, как вода из дырявого шарика. Она и обнимала меня так, словно я вшивая уличная собака.

– Когда ты так говоришь, ты похожа на змею – прошептала я маме тем же тоном.

– Ещё одно такое высказывание, и я запру тебя на твоём чертовом чердаке. – пригрозила мне мама, поцеловала в щёку и ушла за стол к папе, я заметила, как она вытерла рот тыльной стороной ладони после этого.

Со стороны может показаться, что мама меня очень любит и мы с ней просто так шутим. Но я знаю правду, и состоит она в том, что мама мне действительно угрожала. Она десятки раз закрывала меня на чердаке, без доступа к воде или еде, за оскорбления в её сторону.

Мама не хотела, чтоб я, как летучая мышь, сидела на чердаке. Поэтому решила, что метод «клин клином вышибают» больше всего мне подойдёт. Однако судьба маму не очень любила, и её попытки обернулись против неё же самой. Я только сильнее привыкла к чердаку.

Сначала я и вправду боялась находиться в тёмном и холодном помещении. Но спустя время, я принесла туда гирлянду, книги и пледы. Это место стало мне роднее комнаты, в которой я должна была жить. Большинство своего свободного времени я проводила на чердаке, но я там была по своей воли. Когда меня там запирала мама, мне всё так же было страшно. Не иметь возможность выйти, быть запертой и отдалённой от мира– меня очень пугает такая ситуация. И мама этим пользуется.

С папой мы так и не обменялись даже парой слов, а после вкусного завтрака я побежала в комнату собираться. Пусть я не сильно ждала гостей, но красиво наряжаться я всегда любила. А если появится шанс попасть на день рождение подруги, то я была бы рада выглядеть, как королева, и не потратить на это кучу времени.

В моём арсенале много платьев и юбок, которые так нравились моей маме, ведь они закрывали мои выпирающие коленки. Брюки и лосины мама терпеть не могла, а именно поэтому мой выбор сегодня пал на них. Я начала примерять разные майки и блузки, которые могли бы подойти к кожаным лосинам, но ничего не получалось. Всё казалось каким–то простым, а поэтому сразу летело на кровать– убирать буду потом или попрошу Бибс.

И вот только спустя минут сорок поиска я всё же нашла ту саму кофту. Мама могла бы меня не только закрыть на чердаке, но и побить конкретно за такой наряд, ведь спина у этой кофты была полностью открыта, а передняя часть висела, словно это была паутинка. Мои плечи оголялись, и подчёркивались костлявые ключицы. Бежевого цвета кофта слегка просвечивалась, поэтому пришлось одевать топик, что меня немного возмутило.

Однако я была бы не я, если бы не нашла топ, который был из крупного кружева, со скрещенными ленточками на спине. Он идеально вписывался в образ и не закрыл ничего «лишнего». Стоя перед зеркалом, я поняла, что мне не хватает украшений, но все они казались тяжёлыми, по сравнению с моим нарядом.

Я нашла только длинные серьги, которые, как крутящиеся струи воды, спускались на плечи. Эти серьги хорошо подчеркнули мою тонкую длинную шею, что мне очень понравилось. Завершив свой образ духами «Магнолия–лав», я покружилась перед зеркалом.

Пушечка!

Собралась я на удивление быстро. Уже к шести я была готова и спустилась помочь Бабетте накрыть на стол. Мы с ней обсуждали Скидменов, параллельно раскладывая посуду. Я представляла, как Скидмены будут говорить, как будут одеты, и кто вообще придёт – мне казалось, что порций как–то много.

Семь порций, одна из которых во главе стола. Мне было интересно, кто туда сядет– мама или папа. Отец сидел там только когда приходили деловые партнёры. Мама, же– когда приглашала своих друзей. Я стала пародировать свою мать, представляя, как она командует Джеффом Скидменом – Бабетту это немного развеселило. Такой вариант событий для меня был бы естественным явлением. Хоть остальным это может показаться странным.

За пол часа до прихода гостей, мама уже была, как на иголках. Бегала по дому, проверяя его на чистоту. Давала папе указания, как и где нужно сидеть. Всё–таки папу посадили напротив меня, а мама заняла то самое место, чтобы обозначить– это семейный, а не деловой ужин.

На папе был его самый… обычный костюм, который он носил на все свои совещания. Тёмно–синий костюм тройка и галстук и серыми полосками. Мама же умудрилась найти запонки с изумрудами и заставила папу надеть их. Сама она нарядилась в своё самое красивое платье, тёмно–виноградного цвета. Мать стала похожа на фиолетовую гадюку или даже королевскую кобру.

Я не поняла, на кого она больше смахивала. Эта змея решила выделиться всем, что у неё есть: кольца с камнями, серьги, браслеты, туфли. Ожерелья мама терпеть не могла, говорила, что они похожи на ошейник, в чём я с ней почти согласна. Исключением для меня были тоненькие цепочки – мне они всегда очень нравились.

Без пяти минут семь мы уже стояли у входа. Папа и я со смешками переглядывались. Нам не был так интересен приход Скидменов. Папа должен был и так встретиться с Джеффом в офисе на презентации, а мне хотелось побыстрее уйти к подруге. Мама же волновалась очень сильно– поглядывала в зеркало, то и дело поправляя своё платье.

– Может ей плохо? Давай ветеринару позвоним? – прошептала я отцу на ухо.

Папа, смеясь, стукнул меня плечом и приложил палец к своим губам, показывая, что надо говорить тише, дабы мама не заметила. Но всё же сам себя этим рассмешил, и мама, обернувшись, шикнула на нас.

– Отец и дочь. Один другую краше…–вздохнула мама и почти закатила глаза, – Только для меня одной эта встреча так важна? К тебе возможный партнёр вот–вот придёт. Состоятельный, между прочим! – обратилась она к отцу и поправила его галстук.

– Для меня– важная встреча будет завтра, а сегодня– бессмысленный ужин. – рыкнул папа и добавил чуть тише, подняв глаза кверху. – Вот бы в шоу не превратилось.

Маме не нравилось, когда с ней кто–то так говорил. Никто в её семье не может делать ей замечания или осуждать её действия. За этим всегда что–то следует. И в основном, это «что–то»– плохое. Поэтому мама моментально вскипела, но, не успев что–то сказать, резко обернулась и вытянулась по струнке. Я же придвинулась к окну.

Приехали гости.

– Значит катастрофа… – пробубнила я себе под нос, смотря на черный кортеж.

Три дорогих машины заехали в наш двор, потом вышли водители с охраной и начали открывать двери. Первыми вышли две женщины. Одна была похожа на милую, но элегантную бабушку, а вторая– на подростка. Только лицо выдавало её возраст– она была ровесницей моей мамы. Однако больше сходств у них не было, и я уже подумала, что должна появиться третья девушка. Ведь не зря одна порция показалась мне лишней. Но эта девушка должна быть точно похожа на мою мать. Другая просто никак не смогла бы ей понравиться.

– Мелиса… – протянула моя мама шёпотом, не отводя глаз от окна.

По восхищённому и немного тоскливому взгляду матери я поняла, что эта девушка– простая, как типичный американский подросток– и есть та самая «сестра».