Настало утро. Кровь из порезов испачкала плед, на котором я уснула. На чердаке пахло дерьмово – я забыла закрыть бутылку, и всё провоняло спиртом – поэтому я зажгла несколько аром–палочек и направилась в душ. Нужно было пройти так, чтобы никто меня не заметил, но на улице только рассветает, а значит, что семья сейчас готовится к завтраку.

Спустившись в коридор, я зажмурилась от яркого света, голова у меня болела, словно меня били по ней кувалдой. Я добралась до ванны и наполнила её ледяной водой. Нужно было хоть как–то прийти в себя, а от тепла мне становилось только хуже. Минут двадцать я оттирала от себя засохшую кровь и косметику. Потом вымыла голову и достала фен.

Приведя себя в порядок, я направилась в свою комнату. Нацепила толстовку, которая была мне почти до колен, и взяла телефон. Коул позаботился и зарядил его – ночью мне было совсем не до того, чтобы заряжать грёбанный телефон – поэтому сейчас я могла его спокойно включить.

Увидев своё фото, я слегка улыбнулась.

– Всё произошло из–за тебя. – обратилась я к снимку.

Я вспомнила все события прошлой ночи и схватилась за голову. Я краем глаза увидела свой личный дневник, на меня напал истерический смех.

– И вправду случилась катастрофа. – сквозь смех, сказала я пустой комнате.

Немного успокоившись, я начала звонить Бель.

– Да, моя хорошая. Что–то случилось? – услышала я в трубке.

– Привет. Хотела извиниться за вчерашнее, это…

– Всё было супер. Конечно, Итан и Софи теперь вряд ли скоро к нам присоединяться. Обиду на нас кинули. – Бель слегка загрустила.

– Слушай, Белка, с Итаном же всё в порядке? Я вчера не смогла его увидеть.

– Ну как тебе сказать, на лице у него мало что осталось целым. Твой паренёк постарался.

От осознания того, что все знали причину их драки, меня начало трясти с новой силой. Я начала говорить Бель, что не знаю этого человека, что он просто защитил меня и ничего большего, но обманывать так долго подругу я не могла. Поэтому сказала, что это знакомый родителей. По сути, я ни в чём не соврала – Коул действительно знакомый моих родителей и больше у нас с ним ничего нет – а упомянув про семью, я сама быстро закрыла тему. Никому нельзя было любопытствовать на счёт нас, поэтому скидывать все на семью– лучший вариант.

– Слушай, а зачем ты мне вчера звонила? Ты же мне всегда пишешь. – поинтересовалась я у Бель.

Вчера Коул сказал мне, что только благодаря звонку подруги, он понял, что у неё день рождение. Но она не любила звонить сама– боялась, что в такие моменты выглядит назойливой. Да и на мой номер никто из знакомых не звонил просто так, только если случалось что–то экстренное.

– А я и не звонила. Я часов с пяти уже в клубе была. Оттуда позвонить сложно, сама знаешь.

– Странно… – задумчиво сказала я и всё–таки смогла попрощаться с Белкой.

Действительно странно. Коул меня обманул.

Только вот зачем ему это? Откуда он смог узнать про праздник?

– Может он разблокировал мой телефон? – ответила я самой себе.

Но тогда его реакция была бы хуже – у меня в телефоне очень много фото и видео, похожих на то, что стоит на заставке.

Да и вся моя личная информация была в нём.

– Как он узнал тогда мой пароль? – спросила я тишину в комнате.

С этими мыслями я спустилась вниз. Мать с отцом уже завтракали, поэтому я взяла кружку с чаем и села к ним за стол. Мама, не отвлекаясь рассказывала отцу, как ей жаль, что Мелиса уехала до завтрака, и им не удастся нормально провести этот день. Отец же иногда встревал в её монолог и говорил, что теперь он будет работать на Джеффа Скидмена, а значит они с Мелисой часто будут видеться.

И я с Коулом.

Значит не пересекаться с этим парнем у меня не получится. Папа сказал, что сегодня у их компании для Джеффа будет какая–то презентация, поэтому отцу нужно будет пораньше выйти на работу.

– А ты во сколько будешь выходить? Может тебя подвезти? – обратился папа ко мне. – Во сколько у тебя первая запись? – почти со смехом произнёс он.

– Если бы в тюрьме было бы всё цивилизованно, то мы бы сейчас об этом не говорили. Давай не будем об этом, пожалуйста? Я сама доеду, спасибо.

– А что, уже не так тянет помогать людям? Или ты их боишься? – вклинилась в разговор мать.

Когда мне исполнилось восемнадцать, я попросила родителей устроить меня на работу в городскую тюрьму. У меня была идея помогать людям, делая им качественные татуировки. Я долго упрашивала их поговорить с начальником тюрьмы, и спустя полтора года отец уже подготовил все документы. Организацией самой идеи и презентации для всех «шишек» готовила я сама, так как это была моя инициатива. А вот документацией помог мне отец. Он ловко убедил кого нужно в том, что так мы и поможем людям, и найдём себе нужных партнёров. Про бизнес отца знали немногие, но что касалось тюрем – все были в курсе и поддержали нас.

Первые пару месяцев я со страхом проходила в отведённую мне комнату вместе с двумя полицейскими, спустя ещё пару недель, я уже приходила одна. Теперь я там работаю, как обычный сотрудник – прихожу на рабочее место и сижу в одинокой комнате в ожидании какого–нибудь заключённого, который соизволил набить себе ещё одну наколку. Для меня были созданы определённые условия безопасности, а клиенты платили мне не только деньгами. Кто–то помогал папе, кто–то делился со мной важной информацией.

Один пожилой мужчина даже подарил мне самодельную шахматную доску с фигурками, сказав, что это благодарность за его здоровые руки – этому мужчине я забила рукава всякими разными узорами, которые яро отображали его статус здесь. Мне было приятно работать в этом месте, к двадцати годам я уже не боялась туда приходить, а даже начала получать удовольствие.

Единственным минусом было то, что заключённые не могут записываться, поэтому за день ко мне могло прийти человек десять, а мог и никто не зайти. Отец часто подкалывал меня на счёт этого, а мама старалась учить получать от таких людей больше выгоды. Но меня это не интересовало. Я хотела помочь, вот и помогаю. Больше ничего и не нужно.

Приодевшись в джинсы и топик с кофточкой, я накрасилась, чтоб не было видно синяков под глазами, которые ярко сияли из–за вчерашней ночи. Выглядела я не очень хорошо, но зато прилично. Я собрала нужные тетради и вызвала такси. Уже к одиннадцати я проходила проверку на посту, а потом направилась в импровизированный буфет, где были только холодильник, маленький стол и кофе–машина.

Я заваривала себе кофе, когда ко мне подошёл низенький мужчина в форме.

– О, Дэр, я и не знал, что ты сегодня работаешь! – мужчина приобнял меня за плечо и потрепал макушку так, что волосы моментально превратились в подобие гнезда.

– Пит, я убью тебя когда–нибудь, зачем волосы–то так лохматить? Да и чего ты удивляешься так, я же всего два раза в неделю выхожу. Сегодня как раз мой рабочий день. – я пригладила свои пряди и попыталась причесать их пальцами.

– Просто сегодня новеньких привозят, думал тебя не пустят сюда.

– А, так я уже давно привоз этих рыбок1 видела. Ничего особенного. – сказала я и налила себе горячий кофе.

– А ты не слишком мелкая, чтоб говорить на местном жаргоне? – Пит рассмеялся. – Тебе такое не идёт, если тебе интересно моё мнение. А вообще, пару недель назад смогли поймать легенду– самого Борзого – на этой кличке он сделал такое театральное преувеличение, как будто Пит сам его поймал. – сегодня его к нам определили, опасный он тип, будь осторожна.

Борзый был самым неприятным клиентом моего папы, он постоянно рисковал, и на отца могли завести какое–нибудь дело. Меня этот тип раздражал лично, он часто пытался ко мне прикоснуться.

Поначалу невинно– то кулаком почешет макушку, то постучит по плечу. А когда я повзрослела и у меня округлился таз, то он уже пытался прикоснуться ко мне по–другому. Он задевал меня рукой, – бедро задевал, естественно – часто обнимал на прощание и клал руку на задницу. Я поначалу сама его посылала ко всем чертям, говорила, что руки ему поломаю – это его только смешило.