– Да, можешь! Если ты простишь её!

– Конечно! Я прощаю её и посылаю ей свою любовь!

Настя встала и, разбросив в сторону руки, закричала:

– Мамочка! Я люблю тебя! Я прощаю тебя! Я думаю, ты была права!

Легкий ветерок ласково коснулся её щеки.

***

Впереди показалась небольшое село. Путники остановились.

– Как думаешь, надо нам сюда заходить? – Настя вопросительно посмотрела на Ивана.

Тот задумчиво молчал.

– Тоже видишь, что здесь нам что-то трудное предстоит?

– Вот я и решаю, готова ты или нет к этим трудностям.

– И как думаешь?

– Знаю одно – нельзя всю жизнь трудности стороной обходить. Это как нерешенная задача. Пока с ней не разберешься, будет тебя преследовать. Думаю – ты справишься. Прими как очередной урок.

– А что будет?

– А это мы на месте и увидим.

Иван твердой походкой пошел к селу. Настя за ним.

Подошли к добротному дому. Во дворе залаяли собаки. Настя подошла к ним поближе и что-то сказала. Собаки замолчали и виновато завиляли хвостом. Настя погладила одного здорового пса. Тот благодарно лизнул руку.

– Вот сволочи! – на крыльце стоял здоровенный мужик с берданкой в руках. – Охранники называются! Пристрелю! – и он поднял ружье.

– Не гневись, добрый человек. Не виноваты твои псы ни в чём. Это я их попросила не лаять.

– А ты кто? – глаза мужика округлились.

Настя встала перед ним без страха и спокойно сказала:

– Путники мы. Вот с дедушкой идем в святые места. Устали. Хотим попроситься на ночлег. Коли пустите, добрые люди, будем благодарны.

– Вот еще! Всякий сброд в дом пускать! Нищих не привечаем. Ступайте своей дорогой.

Тут в калитке показался Иван. Он выглядел как старый дед. Настя невольно заулыбалась. Иван сказал:

– Добрый человек! Я очень устал! Коли нет места в доме, пусти в сарай на сене отдохнуть. А мы тебе за постой заплатим.

Он достал из-за пазухи платок и развернул его. На платке заблестели золотые монетки и драгоценные кольца. Глаза мужика загорелись жадным огнем. Он протянул руку к платку, но дед быстро спрятал его обратно.

– Переночуем, а утром и рассчитаемся. Так, где разрешишь кости мои на покой определить?

Мужик замялся. Потом почесал затылок и неуверенно сказал.:

– Дак в доме у нас тесно. А в сарай, вроде как, неудобно гостей определять.

– Ничего. Мы с внучкой ко всему привычные. И в сарае переночуем.

И пошел к сараю. Хозяин за ним. Настя оглядела двор. На крыльцо вышел молодой здоровый парень и с удивлением уставился на девушку.

– Ты кто?

– Настя! А ты кто?

– Никола! – парень говорил нараспев, стараясь прийти в себя.

Настя пожала плечами и пошла вслед за дедом. Парень остался стоять на крыльце с раскрытым от изумления ртом.

Когда Иван и Настя устроились на сене, старец сказал:

– Что ты, Настасья, думаешь по поводу наших хозяев?

– Да тут ясно всё. Люди они не добрые, жадные и завистливые. Корысти ради, на любую подлость пойдут. Надо быть наготове.

– Правильно говоришь. Вот и посмотрим, что они делать будут.

А в доме тем временем за большим столом собралась вся мужская половина дома. Во главе сидел отец, по сторонам трое сыновей.

– Вот что скажу я вам, сыны мои. Сёдня нам бог послал странников. Да не простых. Много золотишка у них есть. Да девка молодая.

– Ой, батя, до чего же хороша девка! – Никола глупо улыбался.

– Цыц! Слюни-то подбери. У нас еще старший Федул не женат. Вот ему и отдадим девку.

– Не, батя! Мне! – упрямо сказал Никола и набычился.

– Молчать! – кулак опустился на стол, зазвенела посуда в буфете. – Отцу перечить! Высеку!

Никола покорно опустил голову. Отец продолжал:

– Как заснут, пойдем в сарай. Деда прирежем, золото заберем. Девку свяжем. В погреб пока посадим. Через несколько дней, будет как миленькая. За кого хошь пойдет. Хоть за самого сатану – и он довольно заржал.

Настя видела всю эту сцену, сидя на сене в сарае. Она знала, что нужно делать. Но ей захотелось не просто проучить этих недобрых людей, но и на путь истинный направить. Она улыбнулась. Тем временем в доме случилось вот что.

Вдруг стол, около которого седели мужики начал шевелиться. Все уставились на него с недоумением. Доски стола начали качаться как на волнах, сбрасывая с себя оставшуюся посуду. Отец машинально пытался руками остановить эти движения. Парни с ужасом выскакивали из-за стола. Вдруг все прекратилось. Стол твердо стоял на месте. Парни в недоумении переглянулись. Отец грязно выругался.

– Померещится, черт знает что.

Парни сели на свои места.

– Не, батя, не померещилось. Стол начал шевелиться! – Никола смотрел на отца огромными от страха глазами.

– А может, это наши постояльцы чего чудят? – сказал Федул, самый рассудительный из сыновей.

– Да там чудить то некому. Старик, в чём душа держится, да девка малая. Лет четырнадцать – пятнадцать, не более.

– Так, а кто тогда?

– А может, души тех мужиков, что недавно на дороге прирезали? – тихо прошептал младший сын Мишка.

– Не дурите! Показалось, вот и весь сказ! Хватит сопли распускать. Сходи, Мишка, глянь, спят путники, али нет. Только тихо! Чтоб ни травинка ни шумнула. Понял?

– Ага, батя, я мигом! – и выскочил из-за стола.

Тихо, стараясь не шуметь, он подкрался к сараю. От увиденного у него глаза полезли на лоб. На ковре, постеленном на сено, сидела девушка невиданной красы. Одета она была как сказочная принцесса. Перед ней стоял сундук, набитый золотом и драгоценными камнями. Те камни так сверкали, переливались таинственным светом, что Мишка не мог отвести от них глаз. Он как во сне повернулся и побрел в дом. Там он встал перед родней и постепенно пришел в себя.

– Ты чо, приведение увидел? – сурово спросил отец.

– Не. Сундук с золотом! И камнями самоцветными!

– Ты, чо, рехнулся? Какой сундук в сарае? Не дури! Сходи ты, Никола, глянь, спят – нет?

Никола подкрался к сараю. Та же картина. Только он уставился на деву. Такой небывалой красоты он еще не видел. Смотрел, затаив дыхание. Потом повернулся как по команде и побрел в дом.

– Ты чо, стоишь, будто кол проглотил? Спят, али нет?

– Дева! – Никола говорил с трудом подбирая слова – красоты невиданной!

– Тьфу! Что за черт!? У вас что, крыша поехала? Федул, сходи ты. Может, хошь ты, что путного разглядишь?

Когда детина подкрался к амбару, то увидел, что старик мирно спит, а рядом девчушка свернулась клубком.

– Спят, батя! Точно, спят!

– Слава Богу, хошь один сын нормальный! Ну, что, – он повернулся к младшим сыновьям – готовы, оболтусы, на дело идти. Дурь то из головы выбросите. Девку хватайте да вяжите. А мы с Федулом стариком займемся. Веревку то не забудьте.

Тихо подкрались к сараю. Отец достал из-за голенища нож. Распахнули осторожно дверь.

– Что за черт? Где они?

На слегка примятом сене никого не было.

– Только что были. Спали – Федул развел руками.

– Рано, видать, тебя похвалил. Тьфу – он злобно выругался.

– Да, жаль. Сундук тот был, видать, тяжелый – на всю жизнь бы хватило – Мишка чесал затылок.

– А я бы ту девку никому не отдал. Против отца родного бы пошел, а не отдал! – Никола блаженно улыбался.

– Тьфу! – снова чертыхнулся отец. – Дал же бог недоумков.

Вдруг все враз обернулись. Их большой дом был объят пламенем. Из дома в исподнем выскакивали бабы. Жена с дочерьми хозяина. Они дико визжали. Сыновья бросились к дому.

– Стойте! – заорал отец – поздно. Ничего не спасете, только сами погорите. Хоть лошадей выведите. А то огонь скоро на конюшню пойдет.

Через некоторое время на месте большого дома стояло голое пепелище. На бревне посреди двора сидел глава семейства. На глазах у него были слезы. Девки тихо скулили. Сыновья молчали. Отец встал. Повернулся на восток, размашисто перекрестился.

– Прости, господи!