По щеке стёкла слеза, другая. Вот они уже текли потоком. Лиззи не хотела их сдерживать. Сейчас на ум пришли все их разговоры с подругой, занятия квиддичем, ссоры. В тот момент всё это, даже самые неприятные ситуации, казались чем-то сказочным, родным, приятным и… невероятно далёким.

Лиззи всегда легко находила общий язык с людьми, но практически никогда не подпускала кого-то близко к себе. А сейчас… Майкл уехал, отцу самому нужна помощь, а Элли, Элли… Кара за эту закрытость пришла. Теперь больше некому было её поддержать в тяжёлый момент.

Внезапно девушка взяла со стола салфетку, вытерла лицо от слёз. Точным движением отправила её к письму. Снова обмакнула перо в чернильницу и продолжила писать. Что бы с ней не происходило, она была обязана работать, делать всё наилучшим образом. Чтобы помочь, чтобы выиграть эту надвигающуюся войну. Чтобы никогда больше не было таких жертв. Теперь она была мракоборцем, как всегда и хотела, и она не будет тратить свои новые возможности попусту.

***

– Остолбеней, – раздался выкрик противника и Элайна, не успев среагировать вовремя, только инстинктивно вытянула руку, используя щит.

Заклинание отскочило, но так и не долетело до Николса, вызвавшегося помочь девушке с тренировкой.

– Слабо, – сказал он, глядя на тяжело дышавшую девушку.

– Знаю, – зло прошипела Элайна.

– Твои заклинания неплохие, но не хватает опыта и скорости реакции.

– Неплохие, – Элайна сжала руку в кулак, едва сдерживая бешенство. – А должны быть идеальными. Ещё раз.

Усмехнувшись, противник обрушил ещё град выстрелов из своей волшебной палочки. Заклинания были самыми базовыми, но наносились с такой скоростью, что Элайна физически не могла успеть за ними.

Теперь Элайна, до этого толком не видевшая мужчины в деле, поняла, почему Николс был правой рукой Хозяина. При всей своей мнимой несерьёзности, он был исполнителен, умён и, самое главное, отлично умел действовать по-своему, не спрашивая никого и не боясь неудачи. Он не владел особенно сильными заклинаниями, но имеющийся у него запас довёл до автоматизма, действуя очень быстро и мгновенно продумывая тактику боя.

Лучший кандидат для начала тренировок. Занимаясь с Николсом, Элайна открыла для себя многие слабые стороны. Несмотря на владение сильными заклинаниями, она не могла применять их в неожиданной ситуации. Колдовала довольно медленно и была плохо подготовлена к реальному бою. Сказывались индивидуальные тренировки и полное отсутствие опыта.

Разговор с Хозяином прояснил для девушки многое. Организация не имела названия, да и в принципе её члены старались максимально избежать конкретики. Избежать любых связей с прошлым. Их воспоминания хранились в Омуте памяти, а они сами оставляли из своей прошлой жизни только имена. Как напоминание о том, что пришлось пережить, и о том, ради чего сражаешься. А сражались они за самих себя, за благополучие общества, за свободу.

Всё было чётко: кто-то занимался разведкой, наблюдал за деятельностью министерства, кто-то участвовал в сражениях, кто-то разрабатывал стратегии дальнейших действий, кто-то привлекал новых сторонников. Итоговая цель была одна: захват власти. По возможности, избегая войны и лишних жертв гражданских. Но по возможности – максимально открыто. Никто не хотел править из подполья, стремясь осторожно прививать стране новые законы. Реформы были не вариантом. Нужна была революция. Новая власть, новые законы, новое государство.

Отмена Статута о секретности, с последующим раскрытием существования волшебников для всего немагического населения. Официальное признание волшебников элитой, которая должна править. Приоритет способностей личности над её происхождением. Всё просто: чем ты сильнее – тем выше твоё положение. Идеальная модель для развития общества. И ради этой модели безликие тени, отказавшиеся от своей прошлой жизни, верные слуги общества, готовы были пойти на всё. Пойти по головам. И возглавлял эту организацию он, самый невероятный человек из всех, кого когда-либо знала Элайна, мистер Уильям Лиззард.

То, как он с нуля, в одиночку построил такую империю, поражало девушку до глубины души. Элайна хотела только понять, как он это сделал, перенять хотя бы малую долю его навыков. Он стал её кумиром, её идолом, её Богом, практически достигшим в глазах девушки величия Господа.

Теперь в жизни Элайны была цель. Бороться за свои идеалы, становиться лучше, сильнее, расти над собой, приносить пользу обществу так, как эту пользу видела сама Элайна. Что могли сделать все эти чиновники, мракоборцы, министр магии, когда перед ними стояла такая сила? А она, Элайна Сьюзен Кейтлин, была рождена для того, чтобы идти бок о бок с этой силой, разнося её свет по миру. Просвещая, спасая. Чтобы когда-нибудь увидеть чистое небо, чтобы понять, что это небо создала она сама. До этого девушка жила как будто в чужой шкуре, старалась носить маски, чтобы подходить под окружающий мир, чтобы быть той, кем её хотели видеть. Но теперь она могла больше не носить маски. Здесь она была самой собой.

Заклятие попало девушке в грудь, и она упала на землю. Длинные волосы разлетелись по лицу, а во рту встал ощутимый привкус крови. Девушка упрямо встала, вновь приняв боевую позу.

– Думаю, на сегодня достаточно, мисс Кейтлин, – сказал Николс, усмехнувшись. – Как видишь, даже если ты владеешь более мощными заклинаниями, чем противник, он всё равно может тебя победить.

– Я сдерживалась, – сквозь зубы проговорила Элайна. – Если бы сражалась в полную силу, от тебя бы живого места не осталось.

– Я и не отрицаю, – мужчина посмотрел на неё с долей снисхождения. – Только надо понимать, что не всегда получится сражаться в полную силу. Иногда нужна более тонкая работа. В таком бою проиграешь – до более серьёзного и не дойдёт.

– Ещё раз, – упрямо сказала Элайна, смотря противнику в глаза.

– Бесполезно. Не получилось сейчас, попробуешь десять, двадцать, сто раз – результат будет тот же.

– Я поняла.

– Вот и отлично, – сказал Николс и вышел из комнаты.

Элайна задышала тяжелее. Она сжала руку в кулак, посмотрела на неё и, не отдавая себе отчёта, ударила ей об пол. Потом ещё раз, ещё.

«Ненавижу! – каких же сил ей стоило не прокричать эти слова во весь голос. – Тупая, слабая, бесполезная!»

Каждая мысль сопровождалась ударом. Костяшки пальцев болели, но Элайна не останавливалась, пока не почувствовала сильное головокружение. Похоже, сказывался удар об пол. У Николса не было ни малейшего желания её щадить. Да и она, честно, этого не хотела.

Девушка вскинула голову к потолку, желая сделать боль не такой ощутимой. На нём были изображены странные картины, похожие на те, которые видела Элайна в храмах.

Люди, сражавшиеся на копьях друг с другом, мёртвые, лежавшие вокруг. И голубое-голубое небо, казавшееся случайным гостем на этой картине. По центру потолка она увидела человека, который казался главным на этом изображении. Он раскинул руки и, глядя на окружавший его ужас, смеялся. Смеялся широко и открыто. Не наслаждаясь чужими страданиями, а смотря вокруг себя с надеждой, что за этими страданиями придёт счастье, радуясь этому.

Сама того не поняв, Элайна широко раскинула руки и, вторя человеку на картине, засмеялась. Ей было больно, чудовищно больно. Она осталась одна во всём мире, осознанно навсегда потеряла всех тех, кого любила. Ради чего? Непонятной цели? Предназначения? Счастья?

Ветер распахнул окно, растрепал волосы, а Элайна так и стояла на месте, широко распахнутым взглядом смотря на солнце и смеясь, сквозь слёзы. Теперь она была свободна.

Глава 3.

Совесть, Благородство и Достоинство —

вот оно святое наше воинство.

Протяни ему свою ладонь,

За него не страшно и в огонь.

Лик его высок и удивителен.