Этот подход давал свои плоды. Родители видели в Элайне умную, талантливую девочку, легко, практически играючи, справлявшуюся с любой задачей. Постоянное похвалы со стороны родителей, учителей. Одноклассники, смотрящие на неё с удивлением, тихой завистью и непониманием. Всё это благоприятно сказывалось и на самооценке. Если она просидела всю ночь за уроками ради идеального результата, а потом ей сказали, что она – лучшая в классе, то девочка мгновенно забывала обо всей работе – видела лишь результат. А раз она была лучшей, раз справлялась со всем, что ей давали, раз, в конце концов, могла выполнить то, что не могли и те, кто был гораздо старше, Элайна решила, что была гением. А раз она – гений, то и требования должны быть соответственными. Если она с чем-то не справлялась, то проблема была не в том, что физически восьмилетний ребёнок не может знать того, в чём плохо разбираются и профессионалы. А просто в том, что она плохо работала. Если она будет работать лучше, то и результаты будут достойными.

Постепенно число вещей, которые ей не удавались, начало уменьшатся.  И чем больше она знала, тем более высокомерной становилась. С каждой новой прочитанной книгой, с каждой новой решённой задачей, Элли в своих глазах всё сильнее и сильнее отдалялась от ровесников. А, вскоре, начала отдаляться и от взрослых. Начала смотреть на всех людей свысока, будучи уверенной, что они-то уж точно не могут быть умнее её. Первое, поверхностное впечатление о людях она считала самым важным. Если кто-то не проходил в её глазах эту «проверку», то дальше девочка просто не видела смысла общаться с таким человеком и принимать его мнение всерьёз, а если проходил, то дальше Элайна была готова закрыть глаза практически на все его косяки. Хотя он, в любом случае, бы остался ниже её уровнем.

А потом… родился Джон. И тогда вся жизнь полетела в трубу. Родители практически перестали обращать на дочь внимание, решив, что она уже давно в нём не нуждается. Все их мысли, все их действия, заняла забота о младшем брате. Они больше не говорили с Элайной во время ужина, не делились ничем, и, самое главное, не хвалили. Наоборот, начали прикапываться гораздо чаще. Совсем отстранились. Элайна, раньше искавшая разговора с родителями, теперь боялась этого. Начала сбегать из дома, стараться проводить с семьёй гораздо меньше времени. Начала читать указания о том, какой ей следовало быть в глазах людей, точно мантру перед сном. Стала чаще молится. И вот, в один день, её мольбы исполнились. Может быть, не так, как она того хотела, но Элайна ушла из дома. Навсегда. Оставив в напоминание о прошлой жизни только одно: имя «Элли». Первым, кто её так назвал, был младший брат.

Волшебная палочка оторвалась от виска, потянув за собой серебристую нить воспоминания. Элайна опустила его в чашу и слегка размешала, увидев на поверхности собственное лицо.

– Благодарю вас за доверие, мисс Кейтлин, – сказал мужчина. Было видно, что он начал выглядеть гораздо более расслабленно. На губах отразилась спокойная улыбка. – Думаю, теперь, если вы не слишком устали, я мог бы рассказать вам о целях нашей организации.

– Не устала. Лучше начать этот разговор сейчас.

Глава 2.

«Если помнишь, во время тайной вечери Пётр сказал Иисусу: «С тобою я готов и в темницу, и на смерть». А господь ему на это: «Говорю тебе, Петр, не пропоет сегодня петел, то есть петух, как ты трижды отречёшься, что не знаешь меня». После вечери Иисус смертельно тосковал в саду и молился, а бедный Пётр истомился душой, ослабел, веки у него отяжелели, и он никак не мог побороть сна. Спал. Потом, ты слышала, Иуда в ту же ночь поцеловал Иисуса и предал его мучителям. Его связанного вели к первосвященнику и били, а Пётр, изнеможённый, замученный тоской и тревогой, понимаешь ли, не выспавшийся, предчувствуя, что вот-вот на земле произойдёт что-то ужасное, шёл вслед… Он страстно, без памяти любил Иисуса, и теперь видел издали, как его били…»

Антон Чехов, «Студент»

Элизабет Мейсон сидела за столом своего кабинета в министерстве магии и смотрела в окно. Удивительно точное отражение погоды на улице. Ещё когда она была здесь в первый раз, в детстве, это поразило её больше всего. Тогда она ничего толком не понимала, только бегала вслед за мамой, решившей провести ей экскурсию. Мама показала девочке каждый из этажей, кратко рассказала о них. Но тогда Лиззи было всё это неинтересно. Единственное, на что она обратила внимание, был офис мракоборцев на втором уровне. Маленькая Лиззи смотрела по сторонам заворожённая, слушала разговоры сотрудников, хоть ничего и не понимала. Да, наверное, уже в тот день её судьба была предопределена. И каждый день только двигал её к заветной цели, к этому кабинету министерства.

После окончания школы девушка, не думая ни секунды, подала свои документы в отдел магического правопорядка министерства и, спустя около недели, получила утвердительный ответ. Потом курсы, на которых её учили основам, потом стажировка. Лиззи делала всё, чтобы получить заветную должность, поражая кураторов своей работоспособностью. В ней удивительным образом сочетались спокойствие, лаконичность, опыт руководителя, способность видеть и стремиться исправлять свои недостатки и отличные боевые навыки. Поэтому, примерно через два месяца после начала стажировки, её уже назначили на должность младшего офицера, давая небольшие поручения, такие как заполнение отчётов, охрана пленных и кураторство для новых участников департамента.

Лиззи выполняла все эти задания с невероятной скоростью и всегда с наилучшими результатами. Практически никто в отделе не понимал, как у неё всё это получалось, но ответ был прост. Она положила всю себя на алтарь работы, стремясь заглушить тем самым всё то, что творилось в душе. И у неё это получалось. Лиззи любила свою работу, любила чувствовать, что может приносить окружающим настоящую пользу.

Лиззи достала из пачки сигарету и закурила. Она была полностью погружена в собственные мысли. Курение помогало ей отвлечься от реальности, расслабиться. Рука взяла перо и начала выводить текст в документах точно по образцу.

Внезапно она вздрогнула, услышав стук в дверь. Через секунду, в её кабинет влетел бумажный самолётик. Один из тех, которыми работники министерства доносили друг до друга сообщения. Мэйсон развернула лист бумаги и начала читать.

Прочитала раз, другой. Рука затряслась. Девушка смотрела на послание, не в силах поверить в реальность происходящего. Сердце бешено колотилось. Лиззи скомкала листок и изо всех сил бросила его в дальний конец кабинета. Навыки охотника не подвели и на этот раз. Послание попало точно в мусорное ведро, раскрывшись перед самым падением. В нём были выведены строчки: «Всем мракоборцам. Недавно произошёл инцидент с очередным убийством на одной из магловских улиц Лондона, отдалённой от мест всех остальных убийств. Единственная выжившая, мисс Элайна Кейтлин, была найдена мёртвой на следующий день на краю Запретного леса. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, и постарайтесь, чтобы гражданские не узнали об этом случае. Искренне ваш, Гарри Поттер, глава отдела магического правопорядка.»

Лиззи подожгла ещё одну сигарету. Она старалась отвлечься, забыться, но не получалось. Она прекрасно понимала, что в роли мракоборца может оказаться в опасности в любой момент, была готова к этому. Не боялась ничего, даже собственной смерти. Но никогда прежде не думала о том, что подобное могло произойти с кем-то из её близких. Не потому что это было физически невозможно, а потому что девушке казалось, что несчастия могли происходить со всеми, кроме них. И вот, жизнь в очередной раз доказала ей обратное.

Элли… Она ведь даже не знала, что подруга тоже принимала участие в мракоборческой деятельности. Мертва… Причём она даже смогла уйти от убийц в первый раз, что никому не удавалось прежде. Но потом они всё равно её настигли. Тогда, когда она не могла сопротивляться. Была это месть, желание завершить начатое или банальный страх за то, что Элайна могла рассказать мракоборцам что-то тайное? В любом случае, это была жестокость, невероятная жестокость!