Самоё смешное, что Илюша Гуревич пользуется у них авторитетом, чуть ли не вровень с Архипкой, который не по одному разу отлупил каждого члена банды. Илюша же никого не бил, но авторитет завоевать успел. Я в нём не ошибся, и он наверняка бы подался в революционеры, но теперь нашёл себе дело по нраву и революция, если она и состоится в этом мире, обойдётся без Илюши Гуревича.

Сару пришлось уговаривать и уговаривать интенсивно. Поначалу она даже всплакнула, решив, что я покидаю её навсегда, но я сумел её убедить в неоправданности своих опасений. Перспектива стать моей заместительницей в делах, сначала её немного напугала, но после уговоров и подтверждения, что я её не оставлю, согласилась. Осталось ввести её в курс дела и познакомить с партнёрами по бизнесу. Чёрт, придётся бегать как наскипидаренному, чтобы всё успеть. Но в той жизни, я привык к авралам, так что меня ими не напугать. Справлюсь!

На следующий день с утра навестил Семёна Аркадьевича Тесслера. Узнав, что я еду в столицу и беру с собой Ярошенко и обоих Иванов, Гехта и Сухова, он несколько расстроился. Работа по совершенствованию мотора была в самом разгаре, и отъезд наиболее активных изобретателей очень тормозил дело.

- Семён Аркадьевич, это не страшно Парни отдохнут и подумают, вас я попрошу подумать, как нам сделать аэродинамическую трубу для продувки моделей планеров.

- Аэродинамическая труба? – удивился Тесслер. - Что это за зверь?

Я как мог, объяснил устройство и предназначение аэродинамической трубы и даже набросал эскиз улитки и рабочего колеса центробежного вентилятора, слава богу, что в той жизни пришлось ремонтировать довольно большое количество таких устройств. Семён Аркадьевич заинтересовался новой задачей и лишь посетовал, что времени на изобретательство у него мало.

- Так в чём дело, Семён Аркадьевич? Бросайте вы этот сереброплавильный завод, его всё равно скоро закроют, и переходите работать ко мне. Организуем с вами конструкторское бюро и мастерскую для изготовления опытных образцов.

- Вы, видимо имели ввиду, опытовые образцы? – перебил меня дотошный инженер.

Я немного тормознул, но потом понял разницу. Для этого времени опытными были люди, плод их творчества назывался опытовым, а возможно я чего-то не понимаю. Но бог с ним раз ему больше нравиться называть свои моторы опытовыми, пусть будет так.

- Да, разумеется! Я просто оговорился. Но над моим предложением вы подумайте. Оклад я вам положу тот же плюс премия. Кроме того, если организуем предприятие по изготовлению моторов, то возьму вас в совладельцы.

- Предложение интересное, но надо подумать, - неуверенно сказал Тесслер.

- Думайте, Семён Аркадьевич. Кстати вы напишите, какое нам оборудование нужно для производства моторов. Я в столице постараюсь заказать или сразу купить.

- Список составим, да и без списка, Владимир с Иваном Гехтом знают, в чём у нас нужда, - сказал Семён Аркадьевич и как-то странно замялся.

Я хотел было уже распрощаться с ним, но он обратился ко мне со странной просьбой:

- Алексей, как вы посмотрите на то, что я сделаю предложение Дарье Александровне Зотовой?

Изумлённо на него уставившись, я тупо спросил:

- Предложение? А разве вы не женаты?

- Я – вдовец! – оповестил он.

- Ну так вы у Дарьи Александровны и спрашивайте.

- Она согласна, но сказала, чтобы я с вами поговорил.

Вон оно что! Дарья женщина в себе не уверенная и после внезапной смерти мужа и болезни несколько отчаявшаяся, но получив от меня поддержку, стала воспринимать меня как старшего родственника. Повторное замужество её немного пугала и она искала некие моральные гарантии.

- Это для меня несколько неожиданно. Дарья Александровна напоминает мне мою … мать, - соврал я, - Я поддержал её в тяжёлое для неё время и видимо, поэтому она так и сказала. Я ни в коем случае не против вашего с ней союза. Единственное моё условие - это не причинять ни ей, ни её детям зла, – несколько напыщенно и пафосно сказал я и мысленно добавил: «Иначе я с тебя шкуру спущу!», но вслух говорить этого не стал.

- Помилуйте, Алексей, о каком зле вы говорите? – воскликнул Семён Аркадьевич.

- Да это я просто так, к слову! – произнёс я и окинул инженера своим фирменным взглядом, от которого тот слегка поёжился.

Так в суете сборов прошло полторы недели. Я успел сделать почти всё. И вот, наконец, весь наш цыганский табор находится на палубе парохода «Сильный», и капитан Роговский с неодобрением смотрит на нашу пёструю компанию. Лишь ученик капитана юнга Антон Савельев обрадовался нам с Архипкой. Он сначала расспрашивал нас о своих родных, а потом повёл показывать паровой двигатель. Он с энтузиазмом неофита стал рассказывать нам устройство паровой машины и всего парохода. Было видно, что Антоха нашёл себе дело по душе и года через три-четыре будет у нас свой в доску капитан, тем более, что я был намерен расширять пароходную компанию. Капитан и совладелец нашего пароходства был озадачен поисками еще одного корыта с паровым двигателем.

О путешествии по железной дороге в царской России. https://dzen.ru/a/XOrTCx_DLwCzipOQ

Основной паровоз ушедшей эпохи https://dzen.ru/a/XToC2wk-WgCy8UnS

История железных дорог России. 1881-1890https://dzen.ru/a/ZRMnpjISKRuYhP_T

Глава 20

Санкт-Петербург встретил нас мелким дождём и порывистым ветром. Отправив женщин в сопровождении Ярошенко и Сухова в гостиницу, мы всей толпой на четырёх извозческих экипажах отправились по адресу, который я взял у своих староверов. Это был склад одного из наших столичных партнёров. Там сдали на хранение обстоятельному мужику с окладистой бородой наше имущество и поехали в туже гостиницу, что и наши дамы. Себе, как руководителю экспедиции я взял не дорогой, но отдельный номер, остальные же заселились по трое.

Утром следующего дня я в сопровождении Гурьева и Евтюхова был уже в кабинете заместителя директора Департамента полиции, Мещерякова Арсения Владимировича.

- Добрались? – отметил странным вопросом наше появление в его кабинете. – Ну, здравствуйте господа!

Вежливо ответив на приветствие, я сел напротив его стола в удобное кресло, а Гурьев и Евтюхов, по установившемуся правилу, притулились на стульях, стоящих у стены.

- Рассказывай, Алексей, что вы с собой привезли, а то вон Артемий Николаевич докладывал, что вами сделан самолёт и вы на нем уже летаете. Вы случайно его не привезли с собой в столицу?

- Ну, самолёт – это слишком громко сказано, - ответил я. – Настоящий самолёт у нас появится не ранее чем через год, а пока это только первый ещё очень сырой прототип. Правда вполне летающий прототип. И Артемий Николаевич его уже самолично опробовал, хотя в воздух ему подняться, пока не удалось.

Мещеряков посмотрел на Гурьева и тот подтвердил:

- Так точно, Ваше Превосходительство! Я делал проездки по аэродрому и совершил несколько подскоков. Большего пока Алексей мне не разрешил.

- Подскоков? Что такое «подскоки»? – спросил Мещеряков.

- Подскоки – это когда аппарат поднимается на пять-шесть метров и после того, когда на этой высоте пролетит десятка два метров, садится. Подскоки необходимы для отработки навыков управления самолётом. Полёты же у нас совершили Архип Назаров и Екатерина Балашова.

- Барышня? – удивился Мещеряков.

- Вы же её видели, когда смотрели наши полёты на параплане.

- Ах, эта! – вспомнил Арсений Владимирович. – Отчаянная девица!

- Отчаянная! – согласился я. – Главное талант у неё к управлению, что парапланом, что самолётом. Но самолёт мы в столицу не привезли, хотя полёты продемонстрируем.