Интерлюдия

Голубцов был трезв, аки стёклышко. Потрясения от потери денег, разрушенные надежды на результаты работы сыщика и приказ Хрунова шевелиться, накладывали на его жизнь строгие ограничения. Розыск сычёвских подельников Гребня, Кривого и Лаптя, в миру известных как Петухов Макар, Мокрецов Гордей и Горохов Василий, наконец, дал результат. Один из старых сидельцев знавших Лаптя рассказал, что у того в селе Брюханово Кузнецкого уезда есть родственник, который служит приказчиком у местного купца Пьянкова. Возможно они там и скрываются.

Под предлогом закупки масла с местной маслодельни, туда был послан Прохор Шаркунов, сравнительно молодой и не глупый парень, отзывающийся на погремуху «Щелкан», который и установил, что троица бывших подельников Сыча живёт там вполне открыто и даже помогает Пьянкову в кое-каких делах.

Немедленно была организована команда из пяти человек и вместе с Прохором отправилась в Брюханово, но взять Гребня не удалось, видимо кто-то его предупредил и тот вместе с Кривым ушёл, подстрелив трёх нападавших. Попавшийся голубцовским бандитам, раненый Лапоть, причастность свою и подельников к ограблению Голубцова в Барнауле отрицал, не сознавшись даже тогда, когда его спрашивали довольно жёстко. И даже напоследок сказал, что Гребень сильно осерчал и пусть теперь Голубцов и хозяин его Фрол Хрунов ожидают ответку.

Угроза эта на Голубцова особого впечатления не произвела. Не он первый угрожал Голубцову расправой. Желающих свести счёты с Хруновым и его клевретом, было хоть отбавляй, но пока бог миловал.

Тут ещё эта неприятность в виде негласного запрета появляться ему в Барнауле. Голубцов слишком привык решать вопросы самостоятельно и постоянно контролировать исполнение приказов. Появление Сивого и последовавшие за этим события выбили его из привычного ритма жизни. Нужно было придумать долгосрочный план действий, выбрать людей, которым можно передать полномочия. А уж требование не брать на это дело идиотов было фундаментальным. Первоначально хотел послать туда Шалого, но Шалый как и трое оставшихся в живых, был в своё время отпущен Жернаковым за мзду, а значит под подозрением.

Вот ведь какая беда. Пока был единственным лидером и авторитарным управленцем, он и горя не знал, а теперь надо было найти человека, чтобы поручить задание, с полной самостоятельностью при принятии решений. Да где же такого сыскать? По характеристикам такого человека даже из десяти не сделать. За борделем Щукиной следи, за слухами на базаре следи, за полицейскими чинами следи. Нет, это он хватил лишку. Так, навестить, новости официальные узнать, что на него нарыли, что в дело подшили. Десяток... Десяток... Может действительно, послать нескольких людей? Каждому выдать простое задание, парочку человек для связи. Такое не доверишь письму или тем более телеграмме. Это надо было обмозговать.

Как ни странно, но помог ненавистный Жернаков Павел Кондратьевич. Пытаясь думать так же, как и пресловутый сыщик, Голубцов вспомнил о его команде. Нет никакой мистики в его работе. Он очень умело работает с людьми и правильно подбирает людей в команду. Вот только времени на выстраивание новых отношений нет. И самому ехать нельзя. Значит послать человека... Прохора Шаркунова. Щелкан во всей этой эпопее никак не засветился, его даже в Барнауле никогда не было. Решено, поедет Прохор. Людей ему подобрать под каждое намеченное занятие. Голубцов аж повеселел, когда его план стал обрастать деталями.

Команда подобралась на загляденье. Ну прямо глаз не оторвать. За три дня привели их в божеский вид, приучили носить костюмы, а то смотрелись в новом облачении, как куклы на шарнирах. Легенда была самой простой - закупка хлеба. Надо подобрать или построить несколько складов, выбрать поставщиков, обговорить детали и, быть может, нанять охрану. План был хорошим хотя бы тем, что составлял его опытный человек за 160 рублей. Уж как он всё расписывал - заслушаешься.

По второму разу слов было меньше, зато Голубцов всё старательно записывал. Медведев, тот самый торговец, что его консультировал, даже задумался: "Что это так засвербело у помощников миллионщика, что они хлебом решили заняться? Неужто намечается голод? Так погода - она вот, в воле божьей. Хотя... Если миллионы на скупку хлеба пустить и с перепродажей подзадержаться, то даже в урожайный год прибыль будет. «Монополия".

Были обговорены места встречи для координации действий и принятия решений Прохором. Первый пункт: гонцы отправлялись регулярно. В крайнем случае, при получении важной информации сменщика было велено не ждать. Для этого требовалось, чтобы точно появился Сивый или его помощник. Притом помощник должен был начать действовать. Никакие слухи или сплетни не могли послужить причиной начала активных действий. Вести только пристальное наблюдение. Только по горячим делам можно судить о появлении "Ивана". Слишком хорошо расследование Жернакова показало, что надо действовать осторожно и осмотрительно.

Прохор волновался. Умело скрывая свои чувства и желания, он работал, гнул спину, резал глотки. Однако его мечтой было в один день самому стать главой бандитской шайки. Он учился узнавать у людей информацию, втираться в доверие, находить самую лучшую минуту, чтобы удачно высказать свою мысль. Когда другие люди думали, что он подлизывается к Голубцову, они ошибались. Щелкан детально изучал его привычка и линии поведения. Когда другие думали, что его лихой характер опять привёл к драке в пивной, то он всего лишь тренировал свои умения подавлять чужую волю, ну и натыкаясь на силу, сам в ход пускал кулаки.

Когда другие думали, что он помешан на ножах и оружии, Прохор периодически работал у своего дядьки в кузнеце молотобойцем - мускулатуру качал. Качал? Тогда такого понятия не было, зато все видели, какие молотобойцы сильные. Да и профессия карман не тянула. Вот и в этот раз Прохор поймал свою птицу удачи за хвост. Вся команда, набранная Голубцовым - все они были его ставленниками. Он уезжал в другой город с деньгами, где перебили всех авторитетных бандитов. Он уезжал в город с людьми, которые готовы были ему подчиняться и понимали, что их кусок хлеба с мясом и чарка водки зависят от вот этого конкретного человека - Прохора. Он уезжал в Барнаул за шансом, к которому стремился так долго.

Вот и сейчас Прохор слушал одного из своих людей по кличке Шмыгаль.

- Докладывай, что узнал по кафе - шантану.

- Там недавно стрельба была и полицейские. На подкуп полицейских у меня ни денег, ни разрешения. С девками попробовал познакомиться, но смотрят на меня, как барыни на извозчика. Видал одну пробивную и бойкую, Фроськой вроде кличут, но та даже от пятирублёвой ассигнации отвернулась. Да в борделе и цен таких нет, а её что? Ей миллионщика подавай сразу?

- Угомонись. Ты два дня не мытый. Щетиной зарос, на варнака похож. Там заведение для господ чистеньких. Какие там цены мы ещё узнаем, но это точно мимо нас. Поспрашивай извозчиков, кого они в то заведение возят? Поспрашивай у прислуги. Там печи топят, продукты завозили, сам говорил, значит стряпуха будет. Как половых будут набирать, так приведи себя в божеский вид и устройся работать. Изнутри всё легче следить, чем на улице ошиваться в мороз. А Фроська это уже интересно.

- Так это понятно, но ведь сама она та ещё…. От Щукиной сбежала, - добавил подчинённый информации к размышлению.

- Точно знаешь об этом?

- Да наведывался я. Я ж молодой и бойкий.

- Ха-ха-ха, молодой и бойкий. Много спустил денег?

- Рубль.

- Рассказывай, что про Фроську выведал?

- Да всё как обычно. Две девки из села на заработки приехали. У господ всё занято. Они в бордель устроились. Сначала полы мели да чистоту с порядком наводили, а потом под купчишек богатых легли.