Тем не менее, распахнув окно её комнаты, я тут же почувствовала дикое облегчение от прикосновений свежего утреннего воздуха.

Пройдя к шкафу, я открыла дверцы в поисках более-менее подходящего плаща или пальто.

Черт, я и забыла как Присцилла любила «витиеватые» узоры на шмотках. Сплошные шали, кимоно и прочего рода нетипичные предметы одежды. А сколько здесь было жаккардовых блуз и платьев – одна только вышивка могла бы порадовать любого известного кутюрье и улучшить ему настроение на годы вперед.

Передвигая вешалки в поисках чего-то попроще, мои глаза наткнулись на длинный черный плащ из совершенно обычной плащевой ткани. Разве что подол сзади был выполнен из пяти-шести рядов то-ли атласа, то ли чего-то похожего и расшит… да, цветами камелии, образовывая таким образом не длинный, но красиво развевающийся шлейф. Этой женщине дай волю, она бы весь город расшила цветами и птичками.

Выхватив плащ, я тут же накинула его на себя. Совершенно впору. Посмотревшись в зеркало, я уловила легкое покалывание в районе щек. Они раскраснелись. Мне вдруг стало слишком отчетливо ясно, насколько я похожа на Присциллу. И пусть она говорила в своём же дневнике, что внешностью я пошла в отца… Из зеркала на меня глядела молодая версия моей матери. Разве что не такая пестрая и без широких непослушных колечек длинных черных волос.

Покрутившись у зеркала, я зачем то взбила подушку на кровати и вышла восвояси.

Мельком глянув на часы и обнаружив, что, возможно, заставляю Салливана ждать меня на улице вот уже семь с половиной минут, я схватила сумочку и выпорхнула из квартиры.

Так и есть – стоит за остекленной дверью лавки, смотрит вдаль и совершенно не подозревает о том, что буквально секунду назад Лавка уже подсказала, что меня ожидают.

Стоило мне скрипнуть полами Лавки, как его взор тут же обратился на меня. Слух у него точно отменный. Легкая улыбка моментально озарила его лицо, а правая рука бросилась вперед, чтобы приветственно помахать мне. Ответив тем же, я открыла дверь наружу и громко хлопнула так, что внутренний замок автоматически закрылся. Почти морозный ветерок обдал мое лицо легкой холодной пощечиной.

– Замерз? – спросила я, выискивая глазами более комфортный отрезок его лица. В первые секунды мне показалось, что я слишком смущена для прямого контакта «глаза в глаза».

– Нет, меня грел этот кофе, – ответил Лиам и я наконец заметила, что все это время в его руках находились бумажные стаканчики с крышками, – Еще один плюс быть сыном владелицы местной кофейни – кофе в любую минуту дня, – прокомментировал тот и предложил мне мою порцию напитка.

– Своевременно! – поблагодарила я, решив не упоминать, что накануне так напилась кофе, что меня уже потряхивало. Однако, такие жесты всегда милы и ни в коем случае не должны оставаться не замеченными.

Лиам жестом пригласил меня в свою машину – темно-серая Шевроле Тахо. Слишком большая машина для Мортвилля. Но не слишком большая для самого Лиама Салливана.

Теплый салон авто приветственно обдул мои ноги горячим воздухом, а в ноздри моментально залетели ароматы кардамона и перца в самом неожиданном их парфюмированном выражении.

Усевшись на пассажирское, я тут же пристегнулась и выжидающе глянула на соседнее сидение. Лиам переключил передачу и тронулся.

– В морг? – спокойно уточнил тот, оглядывая мои руки – они довольно крепко вцепились в сумочку, выдавая волнение их хозяйки перед встречей с Присциллой.

– В морг, – выдохнула я.

Разбивая тишину мерными глотками кофе, я наконец нашлась для вопроса, что иной раз приходил мне в голову, пока я занималась утренней рутиной.

– Лиам…

– Что? – тут же ответил тот, вероятно, тоже желая разрезать затянувшуюся паузу молчания.

– А чем ты занимался все десять лет? – да уж, формулировка не самая удачная.

Салливан негромко усмехнулся и вскользь глянул на меня, стараясь не отвлекаться от дороги.

– В каком смысле? Учился, работал…

– Ну… – попробовала зайти с другого края я, – А девушка? У тебя есть девушка?

На более глубоком уровне я тут же почувствовала, как остыл салон. На несколько незначительных градусов. Но ведьминого чутья было достаточно для того, чтобы понять, что тема довольно колкая.

Негромко прокашлявшись, словно расчищая те самые связки в горле, что отвечают за неприятную или болезненную информацию, Салливан все же ответил:

– Жена, – его ответ прозвучал однозначно.

– Что? – так опешила я, что даже на секунду растерялась.

– Была, да… Она умерла, пять лет назад.

– Что?! – еще более бестактного ответа или реакции на подобную информацию я никогда в жизни не выдавала. В моменте мне стало так неловко, что я покраснела, пряча глаза и не зная, как себя вести дальше.

Лиам моментально считал мой стыд и как истинный джентельмен (или же психолог), спас тонущую девушку (и такое тоже было, два-ноль, Терра).

– Она скончалась от внезапной остановки сердца – спазм коронарных сосудов, ей было всего двадцать три года, – ответил тот, выворачивая руль вправо – так спокойно и размеренно, словно он уже много лет в терапии.

– Боже, прими мои соболезнования! – разволновалась я, словно маленькая девочка, которая совершенно не знает, как себя вести, когда бабушка привела тебя в храм, а ты еще на входе обалдела от того, что все люди поют, а невидимая сущность у порога хватает тебя за щиколотки. Хотя откуда такая ассоциация – не представляю. Я и в храме то никогда не была.

– Все в порядке, это было давно и я прожил ситуацию много раз, – горестно улыбнулся Салливан, снова оглядывая меня своими темными глазами.

– И долго вы были женаты? – ну раз уж пошла такая пьянка, продолжила расспрос я.

– Всего лишь два года, мы даже обжиться не успели, как… Ну, в общем, вдовец из меня так себе, неполноценный, – усмехнулся тот, скрывая за улыбкой, похоже, чувство вины. Неполноценный – где-то я уже это слышала. А вообще, может мне и показалось, но нет, я точно была уверена – что-то он недоговаривает, – Ее звали Роза.

– Роза… – только и нашла, что вымолвить я.

– Ну а ты? – моментально нашелся тот и снова сделал глоток уже почти остывшего кофе.

– Была ли замужем? – улыбнулась я, сильно-сильно заставляя себя не пошутить в стиле «я невеста Сатаны», хотя по факту это не правда – просто глупый стереотип о ведьмах. О, черт… кажется я начинаю уживаться с этой мыслью. Лиам кивнул, – Нет, разве что замужем за университетом, в котором работаю уже четыре года, но у меня были отношения, если ты про это, – ответила я. В сущности, особо рассказывать нечего – несколько мужчин, один не сильно лучше или хуже другого и каждый из них выбирался исключительно по внешним данным – для разрядки и развлечения. Дольше года я ни с кем не смогла встречаться.

– А сейчас? – спросил Салливан. Про себя я подумала, что он через чур прямолинейный. Или же мне такое нравится? Не понимаю

– Нет, сейчас нет, – рассмеялась я, хотя в голове опять придумала забавную, по своему разумению, шутку о том, что я в отношениях с самой строптивой сущностью в мире – Лавкой «Цветы Камелии».

Минутой позже, посмеиваясь над моими шутками о местном дорожном движении, Салливан наконец доставил меня к месту встречи и припарковал свой автомобиль. Не успела я отстегнуться, как мне тут же открыли дверь и подали руку. И теперь в моей голове вертелось примерно следующее: «Розе он руку так же подавал или я особенная?». Терра, твоя мертвая мать примерно за несколькими стенами, очнись!

Морг представлял собой отдельное присоединенное танатологическое отделение, находящееся в Центральном медицинском учреждении города Мортвилль. Через дорогу судебно-медицинская экспертиза и полицейский участок.

– Как удачно – случись что, и живых, и мертвых можно свозить в одну координату, – прокомментировала я, обращаясь к Лиаму.

– Здесь еще и к психологу можно сходить, – ответил тот.

– Ты тут и работаешь? – удивилась я, ведь из последнего разговора помнила, что Салливан держит частную практику. А как консультант полиции он точно не может принимать пациентов.