Когда Януш подъехал к церкви, той уже не существовало. Серая пелена тумана окутывала несколько домов, в том числе и прекрасное здание старинной архитектуры, чей шпиль украшал крест.

Денег на дорогую свадьбу у молодожёнов не было, поэтому прибыл Януш на своей машине – стареньком Фирмусе с расползавшимися пятнами ржавчины на боках. Конечно же, он опоздал – пробка на мосту через Гонзу была просто чудовищной – и, наверное, именно благодаря опозданию остался жив. Приди он вовремя, туман поглотил бы и его. Именно это и произошло с его невестой.

Ликвидаторы ещё не прибыли – отчасти из-за того, что всё произошло совсем недавно, а отчасти из-за тех же проклятых пробок. Но вдали уже звучали сирены – ни один житель Ворнберга не перепутал бы их ни с полицейскими, ни с пожарными, ни с сиренами медиков.

Януш стоял напротив стены тумана, держа в одной руке букет из нежнорозовых пионов – именно такой хотела Анна. На улице он был один.

Остальные, едва завидев туман, бросились наутёк. Пустая улица была разрезана вдоль гладкой и блестящей, как стекло, стеной, уходящей в небо, за которой переливались клубы сотен оттенков серого.

Букет выскользнул из ладони Януша и с тихим шелестом упал на асфальт.

Этот звук привёл жениха в чувство. Стряхнув оцепенение, он бросился к тому месту, где должна была стоять церковь – самого здания за пеленой не различить, но Януш знал эту улицу очень хорошо и с закрытыми глазами нашёл бы любой дом.

Были бы здесь ликвидаторы, они бы его остановили. Януш с разбегу влетел в туман, и окружающий мир тут же растворился в сером мареве. Пробежав несколько шагов, Януш остановился, пытаясь высмотреть хоть что-нибудь.

Он ещё ни разу не заходил в пенумбру, и лишь по байкам слышал, что в ней, при желании, можно найти нужную дорогу. Увы, реальность байкам не соответствовала. Ни стен, ни даже дороги под ногами Януш не видел.

Байки, где рассказывалось об участи несчастных, провалившихся в бездну, Януш старался не вспоминать. Он просто шёл вперёд, с каждым шагом всё медленнее и неувереннее, и старался разглядеть хоть что-то.

Очередной шаг вдруг не нашёл опоры, и Януш упал, провалившись в никуда.

Серая пелена вдруг потемнела до черноты, а потом падение прекратилось.

Осталась лишь невесомость, в которой парили разломанная надвое церковь, куски улицы и других домов, автомобили, а ещё люди, окружённые тусклыми золотыми искорками – светлячками, которые водятся только в одном месте.

Януш провалился в бездну.

Он огляделся и увидел рядом чугунный фонарный столб. Потянулся к нему, ухватился – и тут же заметил стайку приближающихся золотых искр. Как и все, Януш знал, что делают светлячки бездны со своими жертвами – высасывают из них жизнь, погружая их сперва в кому, а после превращая в такую же вечно голодную искорку.

Оттолкнувшись от столба, Януш полетел в сторону церкви. Ничто, казалось бы, не замедляло его полёт, но ощущение было такое, словно он не летел, а плыл сквозь масло. Пролетая мимо ярко-синего легкового автомобиля, Януш уцепился за боковое зеркало и оглянулся – светлячки его почти догнали. Тогда он решительно оттолкнулся и снова полетел в сторону церкви.

На пути его появился первый человек – старушка с тростью. Её глаза были закрыты, лицо сильно побледнело – пожилых и ослабленных бездна истощает быстрее всех. Януш хотел было взмахом руки отогнать светлячков, возбуждённо мерцавших вокруг старушки, но быстро понял, что это ничего не даст. И, как бы противно ему от этого ни было, он использовал бабушку так же, как автомобиль и фонарь до этого – нашёл в ней опору и оттолкнулся, продолжая двигаться к церкви.

Поодаль Януш видел и других людей. Кто-то из них тоже летал от дома к дому, отмахиваясь от золотых искр. Бесполезно – уничтожить или хотя бы прогнать светлячков невозможно. Все, кто попал в бездну, обречены на один конец – если, конечно, ликвидаторы не успеют вытащить их раньше.

Януш наконец-то подлетел ко входу в церковь. Одна из распахнутых массивных дверей висела, оторванная, в воздухе. Внутри царила пустота.

Гостей у молодожёнов не было. За рядами пустых деревянных скамеек Януш сразу увидел ослепительно-белое кружевное платье и направился к его хозяйке.

Анна потеряла сознание. За фатой её лицо казалось ещё бледнее, так что на секунду Януш подумал, что потерял её. К счастью, пульс на шее хорошо ощущался, а кожа её оставалась тёплой. Обрадованный, Януш одной рукой прижал невесту к себе, а другой стал отталкиваться от скамей и, стараясь не обращать внимания на светлячков, отправился обратно.

Но дела обстояли неважно. Нагнавшие его наконец-то паразиты бездны мигом приступили к еде. Не успел Януш покинуть церковь, как уже почувствовал нарастающую слабость. Усилилась жажда, появились лёгкая дурнота и головокружение. Ещё несколько минут, и Януш должен был погрузиться в сон, из которого уже не выйдет.

Мысли стали путаться, но пока что чувство опасности не притупилось. На горизонте сознания уже замаячил соблазн остановиться, отдохнуть, собраться с силами, поспать… Но Януш ещё не утратил способности мыслить здраво и понимал, что остановка сейчас означает смерть.

Вылетев наружу, он постарался захлопнуть за собой дверь, чтобы задержать светлячков, но у него ничего не вышло. Дверь двигалась медленно, как во сне, а золотые искорки легко облетели преграду, не собираясь отказываться от ужина. Выругавшись, Януш продолжил своё бегство. Было неважно, куда бежать – главное, не останавливаться.

В своей спешке, часто оглядываясь, он забыл, как легко можно потерять опору в бездне. Не рассчитав полёта, он слишком поздно понял, что вокруг нет ничего, за что можно ухватиться, от чего можно оттолкнуться. Их полёт замедлился, а в какой-то момент упругий воздух и вовсе перестал их пропускать. Светлячки нагнали их и плотно окружили, а всё, что мог сделать Януш – это вяло отмахиваться, с каждым движением теряя всё больше сил. Сонливость навалилась на него невероятно, огоньки словно заплясали перед глазами, и он вдруг отчётливо понял, что сейчас уснёт, и поделать с этим он ничего не может. Из последних сил он прижал Анну к себе, зарылся лицом в её волосы и вдохнул её запах. Пусть это будет последнее, что он запомнит в жизни – ощущение её щекочущих, так часто раздражавших его волос на лице и аромат её кожи. Януш улыбнулся, прощаясь…

Внезапно светлячки отпрянули на несколько метров и зависли в отдалении.

Тяжёлая ладонь легла на плечо Януша и потянула его куда-то. Ликвидаторы, понял он перед тем, как провалиться в сон.

– Я хочу тебе кое-что показать, – сказала Анна, потянув Януша за руку.

– Да ну? – удивился тот. – И что же это?

Они прошли по траве мимо плакучих ив и оказались у подножия небольшого холма.

– Кто быстрее наверх?

Не успел Януш отреагировать, как Анна бросилась наверх. Догнать её труда бы не составило, но он решил этого не делать. И был вознаграждён счастливой улыбкой любимой.

– Красивое место, – скупо похвалил Януш, оглядываясь.

– Красивое? Сноб! – Анна игриво ударило его кулачком по груди. – Это место потрясающее! И оно не только «красивое». Это, между прочим, самый центр города.

– Ты хотела сказать, центр парка?

– Нет, именно города. Я всё измерила на картах!

– Ты серьёзно? – Януш захохотал, и она засмеялась в ответ.

– Серьёзно, – шепнула она ему на ухо, когда он обнял её и прижал к себе.

Когда Януш очнулся, сквозь жалюзи пробивался оранжево-красный свет, ложась на комнату горизонтальными полосками. Он находился в больничной палате, это было понятно по трубке, торчащей из руки, по аппаратам, подключенным к его груди и правой руке, и по холодной обстановке вокруг.