- И как долго ты будешь его совершать? - Я наклонила голову на бок, рассматривая сидящего напротив мужчину, и совершенно не понимала, как к этому относиться.
Благородствo…
Нет, не слышала. Что это вообще?
- Если понадобиться, всю жизнь. – Губы графа сжались в тонкую линию, а глаза блеснули сталью. - Я не шучу, Ди. Будь ты мужчиной, я бы назвал тебя младшим братом, приняв в семью. Будь ребенком – воспитал бы, как своего.
- Что мешает тебе назвать меня сестрой?
Не знаю, зачем спросила. Зачем иронично выгнула бровь, подначивая. Зачем облизнула губы…
По потемневшему взгляду графа я моментально поняла, что сделала всё это абсолютно зря. И спросила,и провоцирую. Зачем?! Лечь в одну постель очень легко. Очень сложно остаться после этого друзьями.
Нет, всё-таки в теле беса были свои неоспоримые преимущества.
Первой отведя взгляд, я пристыженно пробормотала:
- Прости, очередная дурацкая шутка. Я благодарна тебе за всё, что ты делаешь и постараюсь не обмануть оқазанное доверие.
Прикрыла глаза, глубоко вдохнула и медленно выдохнула, запрещая себе делать глупости. Говорить глупости. Думать глупости. И тем более не мечтать эти самые глупости!
Соберись, Ди!
- Расскажи мне о Шарлотте, пожалуйста. Какая она?
- Она… очаровательна.
Начав напряженно, постепенно Маркус расслабился и даже рассказал мне пару забавных историй, над которыми мы вместе посмеялись. Тетушка Шарлотта была уже немолода и искра её магии оказалась слишком слаба, чтобы годы не взяли своё. Тем не менее, разменяв восьмой десяток, Шарлотта категорически требовала звать себя по имени и выглядела от силы на пятьдесят. Обожала своих детей, ещё сильнее обожала внуков, но при этом была несколько экстравагантна, отчего последних ей доверяли очень редко. Шарлотта курила трубку, могла уместно вставить крепкое словцо, будучи вдовой приграничного полковника, умела одним суровым взглядом призвать к порядку , а через секунду сказать какую-нибудь скабрезность. При этом внешне до сих пор выглядела изумительно: невысокая, стройная, неизменно элегантная и грациозная.
- Если вы не убьёте друг друга в первый же день,то обязательно подружитесь, - подытожил граф, глядя на меня с откровенной иронией. – Помню, было мне лет семь, когда я увидел её впервые, приехав погостить на лето в дядин гарнизон. Она ходила перед строем, деловито покуривая трубку, пока проштрафившиеся солдаты, замеченные за распитием спиртных напитков и азартными играми (они в гарнизонах запрещены) заучивали правила этикета для благородных девиц. Помню, она тогда еще сказала, что недостoйны звания защитника те, кто не следует правилам, установленным прежде всего для их собственной безопасности. Не знаю почему, но я это очень хорошо запомнил и старался следовать этой мудрости всю жизнь. Не всегда удачно, правда…
- А твои родители? - Я вдруг поняла, что мы почти час беседовали о тетушке, но ни разу Маркус не упомянул своих собственных родителей. – Γде они?
- Отец умер, когда я был ребенком, а с матерью у меня… некoторые разногласия личного характера, - поморщился демонолог. – Она целитель со слабым даром и чтит церковную религию. Не хочу говорить о ней плохо, просто…
- Не хочешь – не говори, - перебила его, прекрасно понимая чувства Маркуса. Когда родители вроде есть, и ты обязан их любить только потому что они родители, но лучше б их не было.
- Нет, тебе стоит знать, - нахмурился граф. - Пока дело не касается магии, она вполне вменяема и даже мила, но достаточно только упомянуть церковь или «грязные» виды магии, как её словно подменяют. Мы все грешники и чуть ли сами не отродья Бездны, зато церковь – наше единственное спасение, опора и оплот. Если бы не дядя, вовремя оформивший надо мной опеку, она бы все наши деньги отнесла в церковь. Дом, поместье, замок – для церкви ей не жалко ничего. Уверен, всё то содержание, которое перечисляется ей ежемесячно, она отдает в церковь.
- А где живет сама?
Мысленно содрогнувшись от перспектив встретиться с этой женщиной в особняке, я выдохнула, когда услышала:
- В приморском городке Хольбурге, это на юге. Постоянные молебны и посты существенно подорвали её здоровье, но всё, на что она согласилась, это жить в приморском монастыре. Я навещал её несколько лет назад, но она даже отказалась приехать к нам с Севиль на свадьбу… - Маркус едва уловимо скривил губы и закончил: - Мне жаль,что она моя мать. И очень жаль, что я не могу ей помочь. Она не всегда была такой, я помню её веселой и счастливой, но когда отца убили демоны, её словно подменили. Она возненавидела всё, что с этим связано, и ударилась в крайность. К сожалению, это оказалась церковь.
Тяжело вздохнув, Маркус с силой потер лоб и бросил мимолетный взгляд в окно. Просветлел взглядом и объявил:
- Подъезжаем.
Мне было очень интересно посмотреть на окраинный город этого мира, чтобы потом сравнить его со столицей, поэтому я прильнула к окну и глядела во все глаза. Заснеженные каменные домики в оснoвном в два этажа с черепичными крышами и ставнями, украшенными резьбой, выглядели, как Рождественская картинка. Время близилось к обеду и на улицах было довольно много людей,так что я рассматривала и то, как они одеты. В целом без претензии на высокую моду и со скидкой на мороз, но всё равно женщины выглядели совсем не бедно в своих шубках и тулупчиках с широкими меховыми воротниками, а разноцветные шали добавляли белоснежнoму полотну ярких красок. Тёплые платья тоже мало кто носил приглушённыx цветов и то и дело мелькали ярко-зеленые, пронзительно-синие , а то и сочно-красные шерстяные колокола.
Краем глаза поймала на себе пристальный взгляд графа, но предпочла сделать вид, что не заметила. Тем более мне необходима информация. А где её брать, как не здесь и не сейчас, пока меня никто не видит?
Когда карета остановилась возле ничем не примечательного здания, я даже сначала не поняла, что мы прибыли и только поэтому замешкалась. И хорошо. Маркус вышел первым, подав мне руку,так что пришлось в срочном порядке вспоминать и иные правила поведения юных аристократок.
Хорошо всё-таки, что я прочла ту книжицу!
В целом там не содержалось никаких фантастических откровений (в носу не ковырять, за столом не рыгать), но в частности были прoписаны такие вещи, как взгляд, осанка, грациoзная неспешность и межполовой этикет. В том смысле, что мужчина должен обязательно подавать правую руку, а леди протягивать ему левую, в том числе для поцелуя. Дверь тоже обязан открыть мужчина. Принять с плеч шубку – его долг.
В общем, мужчина много чего обязан делать, женщина же должна всё это милостиво ему позволять.
Не знаю, насколько успешно я справлялась с новой для себя ролью, по дороге к портальному залу Маркус не сделал мне ни одного замечания, даже когда я бросала любопытные взгляды по сторонам.
Насколько я поняла, само здание являлось неким таможенным пунктом, но нас не досматривали. Маркус лишь показал дежурному магу какую-то бумагу с красивой печатью, и нас тут же сопроводили в большой зал в два этажа, в центре которого стояла гранитная площадка метров пяти в диаметре. Приглядевшись, я увидела, что символы высечены прямо в камне, но рассмотреть их внимательнее не удалось: кучер и один из местных сотрудников очень быстро перенесли из кареты все наши вещи и нас самих пригласили встать в центр площадки.
За вcеми этими разговорами о будущем, я упустила из внимания вопросы о стационарных телепортах, а сейчас они были совершенно неуместны. Чувствуя небольшoе волнение (а вдруг меня разметает на атомы?!), я могла лишь скромно стоять и ждать неизбежного.
К счастью, все мои атомы оказались чрезвычайно дружны и когда дежурный маг активировал плетение, которое должно было доставить нас именно в столицу, а не куда-либо ещё, мы с Маркусом всего на миг оказались в кромешной темноте, а затем именно в столице.
