— Пойду с деканом поговорю, — тяжко вздыхаю. — Виктория Владимировна плохого не посоветует…

— Да согласна я, согласна… — бурчит, не поднимая глаз, бухгалтерская дама.

Останавливаю уже поднятую ногу, гляжу на неё с огромным сомнением. Нерешительно и медленно ставлю на пол.

— Хорошо, Ольга Владимировна, — принимаю непростое управленческое решение, — я, на первый раз, прощу вам ваши неуёмные притязания, но давайте договоримся: это первый и последний раз. Иначе я вас вычеркну из первой золотой сотни ключевых работников Агентства. В конце концов, если вам что-то неясно, вы всегда можете спросить. Вежливо и мило, я знаю, вы умеете.

Мадам слегка смущённо улыбается, и я понимаю, что победил. Но радовать её тем, что ей ещё светит полставки бухгалтера Ассоциации, уже не стану. Сама виновата, чуть не профукала светлые, реальные и высокоденежные перспективы на сиюминутные и сомнительные копейки. И премию за первоначальный вал работы, как уже задумывал, придержу. Ну или меньше начислю. И садистки скажу, за что уменьшил. Вот такая я управленческая и злопамятная тварь.

Иду к себе в кабинет. Первым делом — минус в карму будущему главному бухгалтеру. Потом остальные дела.

Мой кабинет.

До стола не дохожу, дверь не успевает войти в родные и уютные створки, как приглушённо охнув, снова распахиваются. За мной в кабинет врывается Марк:

— ВиктОр! Срочно подписывай! — моё имя называет на французский манер, с ударением на втором слоге.

На стол плюхается куча бумаг.

— Надо сегодня успеть, обязательно успеть! Витя, в темпе, в темпе! — почти стонет Марк. — Долгосрочный фьючерс ему в задницу вместе с колл-опционом без смазки!

О как заговорил! Раньше я от него такого не слышал… руки меж тем разбирают бумаги, в которые вникаю с максимальной скоростью.

— В отпуск он, видите ли, завтра уходит, падла! Мелкий клерк, а заменить некем!

— Второй экземпляр где⁈ — прерываю причитания.

— Так отдельно…

— На хера разделил⁈ Быстро компонуй обратно! — мне же их сравнить надо, мало ли что в одной из стопок проскочит.

Руки Марка и бумаги мелькают вихрем, и я принимаюсь за работу.

— Сядь и не мельтеши. Вот тебе печать, штамповать подписанное будешь.

Если работу организовать толково, то она быстро идёт.

— А это что, мля⁈ — замечаю маленькую, досадную и вроде не влияющую ни на что опечатку. Но в важных документах они недопустимы, тем более в числительных, обозначающих проценты, сроки и прочие ключевые параметры.

— … — Марк выдаёт длинную матерную фразу.

Не успевает её закончить, а я уже влез в его флешку, вытащил нужную страницу и вношу исправление.

Марк изрядно хренеет, когда видит уже выползающий из принтера ещё горячий лист, за ним сразу второй. Приходит в себя, меняет листы.

— Я проверю ещё раз! — кричу вдогонку. — Если что, по телефону тебя остановлю! Будь на связи!

— А-а-дно!..

Слышу затихающий вопль, оборванный захлопнувшейся дверью. Кладу печать в стол. Кстати, надо сейф заказать.

Внимательно и с предельной концентрацией просматриваю документы на ЗПИФ «Инвест-Солярис» ещё раз. Плямкает телефон, раздражённо отключаю его. Что за день сегодня⁈

Вроде всё нормально, кладу последний лист. А кто там меня домогался? О, Валерьян Романович!

25 мая, четверг, время 13:30

Москва, Ломоносовский пр-т 25, к. 1.

Отделение ВТБ-банка.

Вчера Валерьян изволил пригласить меня на рандеву. Якобы у него всё готово. Отговорился на сегодня. Вчерашний день мне что-то не понравился. Бывают такие дни, когда события так торопятся, что идут наперекосяк. К примеру, уже на полдороге к банку вспоминаю, что печать забыл. А она ведь понадобится! Вот тогда позвонил и перенёс встречу. Н-ну его нахер! Не горит.

На этот раз не забываю, печать со мной. Менеджер Саша уже не провожает меня, только отмашку рукой даёт в начальственную сторону. Двигай, дескать, ждут тебя.

— Мадмазели и мусью! — мимоходом приветствую местную публику, делая вид, что снимаю шляпу. Мадмазели приветливо хихикают.

Поздоровавшись с начальником, усаживаюсь рядом и гляжу вопросительно.

— Всё в порядке, Виктор Александрович, — заверяет он. — Начальство дало добро на ваши условия конвертации.

— Хорошо, Валерьян Романович, — и протягиваю руку, на которую он глядит с недоумением.

Шевелю нетерпеливо пальцами, всё равно не понимает.

— Соглашение.

— Ах, да! — наконец-то доходит. Что-то он сегодня тормозит на ровном месте.

Передо мной ложится пара скреплённых листов. Пока изучаю, хозяин кабинета терпеливо ждёт. Комиссию при переводе долларов в рубли действительно назначили в четверть процента по курсу ММВБ, сложившемуся на текущую дату. Не забыты естественные оговорки. Обратно, например, шиш! При покупке валюты спрэд загребут полной ложкой. Ну, это хрен с ними!

Пока вникаю, на заднем плане роятся мыслишки. Нет, не буду я сразу переводить деньги огромным кушем одномоментно. Речь и о конвертации, и о перегоне денег из «Ханган-банка» на счёт агентства. Пшли все нахер! Наслушался историй всяких, когда налоговая или какой другой орган накладывает арест на счета чуть что не так. А вот «Ханган-банк» иностранной юрисдикции, на него у наших ухарей руки коротки.

— Распоряжение на случай неожиданного обвала курса рубля можно дать?

Мужчина соглашается, обговариваем «дежурное» количество долларов для этого. Пять миллионов, думаю, будет как раз. Хм-м, а если курс доллара обвалится? Кто сказал, что такого никогда не было и быть не может? Жизнь у нас сейчас такая, что всё возможно. Так что, может, и перегоню большой куш. Но на ходу я ничего не придумаю, надо с Марком советоваться. Впрочем…

— Дайте ещё условия долгосрочного вклада, — мне дают требуемое, а я думаю, что как бы ещё один счёт заводить не пришлось. Резервный, для долгого хранения. Пусть там проценты набегают, чего деньгам зря лежать. Десятки и даже сотни миллиардов рублей мы сразу никак не переварим.

— Давайте опробуем новые условия, — предлагаю обычный тестовый перевод.

— Хорошо, идите к Саше.

Через пять минут с недоумением рассматриваю выданную принтером платёжку. Сверяю с соглашением, смотрю обратно.

— Что-нибудь не так? — спокойненько так вопрошает менеджер Данилов.

— Ну, если для вашего банка обычная история, когда правая рука не знает, что делает левая, тогда всё так, — уже не вскипаю, привык.

Перегнали двадцать долларов. Специально такую сумму выбрал, чтобы четверть процента комиссии не дробили центы на десятые и сотые доли. Оговорённая комиссия с двадцатки должна быть ровно пять центов. Но нет, банк опять снял полновесный процент, двадцать центов. Так сказать, два дайма.

Возвращаюсь к Валерьяну, молча кладу платёжку на стол. В глазах один из популярнейших вопросов на Руси: чозахрень? Современная модификация более древнего: чо за муйня?

Сначала смотрит на меня вопросительно. Поняв, что объяснений не дождётся, начинает изучать платёжку. Несколько минут тратит, затем начинает ругаться.

— Ладно, вы тут разбирайтесь, а я пошёл…

По пути вызваниваю Марка. Когда он приходит, сваливаю финансовые проблемы на него. Пусть прорабатывает наилучшую стратегию политики агентства в этом вопросе.

Глава 13

Круги по воде

5 июня, понедельник, время 10:10.

Москва, Министерство финансов РФ.

Перед дверью с табличкой «Первый заместитель министра Огородникова И. А.» на секунду останавливается, а затем, после ритуального стука в дверь, заходит молодая красивая женщина. Бескомпромиссная брюнетка, типичная русская азиатка. Бурятка, якутка или казашка с примесью русской крови. Разрез глаз, к примеру, характерный, но при этом глаза — завидных для чистокровных узкоглазых азиаток размеров. Выдающиеся скулы лицо не портят, а придают особый экзотический шарм.