— С инвесторами встречался. Обсуждали детали взаимодействия, объёмы и условия финансирования.

— Кто инвесторы?

— Трастовый фонд, созданный южнокорейской компанией «Акуро корпорейшн». По условиям трастовых фондов состав их пайщиков разглашению не подлежит.

— Но вы же знаете, кто там?

— Знаю, но говорить не имею права. Подписку давал. Уважаемые компании, могу вас уверить.

— Объём инвестиций? Условия?

— Это тоже закрытая информация. Могу сказать в общих чертах: обещанный процент прироста капитала соблазнителен, финансы исчисляются миллиардами долларов.

Проректоры замолкают намертво, только переглядываются. С плохо скрываемой растерянностью.

— Вы хотите сказать, Виктор, — осторожно начинает Федотов, — что вы фактически долларовый миллиардер?

— Нет. Я буду, как глава Агентства, контролировать несколько миллиардов долларов. За скромную зарплату, кстати.

— Так вам и финансирование из госбюджета не особо нужно, — задумчиво барабанит пальцами вышедший из ступора Бушуев.

— Как сказать. В разговоре с инвесторами этот факт сыграл свою роль. Они поняли, что к проекту в России относятся серьёзно. Но давайте перейдём лучше к проблемам, что встают во весь рост. Если деньги скоро придут, то им непременно нужно дать возможность работать. А вот с этим трудности.

Излагаю свои хотелки. Первым делом о производственной базе и полигоне. Проректоры заметно оживляются. Позже понимаю почему. Когда высказываю пришедшую в голову идею:

— А если мы бюджетные деньги закинем на счёт Ассоциации, и пусть она ими распоряжается…

На мои слова Бушуев не удерживает довольной улыбки.

— Студенты получат возможность зарабатывать, участвуя в перспективных разработках… — продолжаю рассуждать, видя радостное оживление Наблюдателей.

— О полигоне мы подумаем. Давно пора — и не только для вас. И площади выделим, — Бушуев обращается к Федотову: — Вроде у нас какие-то подвальные и цокольные помещения пустуют или заброшены. Ну, этим сам займусь. Миллиардные вложения в университет надо отрабатывать.

На последних словах подмигивает. Это он что, на мои миллиарды претендует?

— Университет сможет заработать, безусловно. Но всё-таки помните, что МГУ — не цель инвесторов. Мне им впоследствии звонкой монетой платить придётся.

— Мы помним, помним, Виктор, — улыбается Сартава.

Бушуев чуть заметно хмурится.

«Хмуриться и строго смотреть вы можете сколько угодно, — думаю, выходя из кабинета. — Только совсем близок тот день, когда вы начнёте искать в моих глазах одобрение на самые осторожные свои предложения».

В воскресенье разговаривал с Юной. Она дала добро на четверть процента при конвертации долларов в рубли.

— Хотя мы можем бесплатно для тебя сделать и перегнать рублёвый транш, — сказала она. — Но я понимаю, банк должен быть заинтересован в тебе, так что пусть имеет свой профит. Ты прав, один процент — это чересчур, так давно в мире никто не делает. Так что когда они согласятся, то дай знать. Но смотри, чтобы письменно!

Поэтому сейчас иду в банк, на ходу делаю звонок в деканат ВШУИ, что буду на месте в конце рабочего дня.

Тот же день, время 15:05

Москва, Ломоносовский пр-т 25, к. 1.

Отделение ВТБ-банка.

— Валерьяна Романовича нет на месте, — с ходу огорчает меня менеджер Александр.

— Да?

А времени-то уже прошло изрядно. Подготовил он для нас особый режим конвертации или нет? А проверю!

— Александр, давайте сделаем так. Там два основных счёта под моим единоличным контролем…

— Так. Вижу, — менеджер смотрит в компьютер.

— С валютного счёта конвертируйте восемьдесят пять долларов на рублёвый.

Менеджер вознаграждает меня долгим взглядом «Зачем⁈»

— Тестовый перевод. Для пробы. И распечатайте мне исполненную платёжку.

Александр усаживает меня за комп, показывает, что надо сделать. До чего техника дошла, по отпечатку пальца допуск даёт. Сам выбрал такой способ, теперь пальцы надо беречь. А то вдруг не дай бог. Неуверенно нажимаю на нужные места, но для первого раза нормально.

Начинает гудеть принтер, выпуская в реальный мир платёжку. Смотрю и хмыкаю. Один процент сожрали, хитрованы!

— Суду всё ясно! — обвиняюще гляжу на Данилова. — Ладно, разберёмся. Валерьяну Романовичу передайте, что жадничать нехорошо. Не по-христиански это, не по православному.

Оставляю ничего не понимающего менеджера за спиной, ухожу чеканным шагом, придирчиво оглядывая стати банковских барышень. Одобрение местного цветника старательно прячу за строгостью взгляда.

Тот же день, время 15:50.

МГУ, ВШУИ, канцелярия деканата.

— Это же мало, Виктор Александрович! — на меня смотрят голубые глаза, полные неподдельного негодования.

Ольга Владимировна Болдырева, бухгалтер деканата, искренне возмущена предложенной ей мизерной ставкой в Агентстве. Всего половина минимально допустимой оплаты труда. Сейчас это где-то тринадцать с половиной, соответственно, она будет получать меньше семи тысяч. Дама излучает недовольство всем своим пышным телом.

Срабатывает мой тщательно выстроенный психологический механизм гашения внешней агрессии. Но сначала пристрелочный выстрел:

— И сколько же вы хотите? — предельно равнодушным тоном. Исключительно ради праздного интереса.

— Ну, хотя бы тысяч двадцать… — уверенность бухгалтерши плавно снижается почти до нуля с каждым словом соответственно росту насмешки в моих глазах.

— То есть процентов на семьдесят выше, чем у меня, генерального директора Агентства и главного учредителя? — в моих глазах плещется недосказанный вопрос: «мадам, вы не уху ели?»

Болдырева мрачно умолкает, уходя в типично женскую глухую защиту. Вот-вот начнёт обиды строить.

— По проекту Устава, который сейчас разрабатывается, оклад главного бухгалтера идёт по самой высокой ставке. Как заместителям гендиректора, начальникам отделов и служб. Выше только у гендира на десять процентов, — разъясняю политику Агентства сухо и деловито. — Вы на половине ставки, так что всё правильно. Согласитесь, это не дело — получать какие-то заметные деньги за бухгалтерское обслуживание всего трёх человек, считая вас…

— Объём работ на трёх работников и на сотню несильно отличается, — бурчит женщина.

— Даже если бы вы были правы, как это выглядит со стороны? Бухгалтерия на троих человек и на сотню! Любой человек — да, незнакомый со спецификой, но всё-таки — скажет, что это неестественно, когда бухгалтер получает зарплату абсолютно независимо от количества сотрудников в организации. Разве нет?

Глухое молчание. Потому что я прав. Возможно, это неправильно, но корреляция, на которую я ссылаюсь, есть. Чем больше и мощнее организация, тем больше зарплата управленцев при прочих равных. Но дело в том, что это правильно!

— Вы сильно ошибаетесь. С ростом числа сотрудников появятся подразделения, премиальные выплаты разного рода, командировочные, наличные деньги под отчёт, ведение кассы, усложнятся сетка окладов и взаимодействие с банком. Скорее всего, у вас появится подчинённый работник, тот же кассир. То есть работа с ростом штата увеличится. Поэтому вы абсолютно неправы. — Впрочем, если вы не хотите, я вам руки не буду выкручивать. Найду кого-нибудь.

Ещё один мой ход: пирожок кажется маленьким? Так я другому отдам!

— Это, видите ли, работа на будущее. У нас так принято. Человек работает за копейки или даже бесплатно и тем самым лично создаёт себе же рабочее место. Все через это проходят, не исключая меня. Заодно создают себе репутацию в глазах начальства, то бишь меня. И вы начинаете свою работу с маленького, но минуса в свою карму, то бишь в личное дело? Да кто ж так делает⁈

В моих последних словах — искренняя скорбь и разочарование такой неуместной и недостойной выходкой будущего ключевого сотрудника. Так что будет ли у меня этот данный сотрудник? Ещё раз оценивающе оглядываю даму, та почему-то зябко передёргивает плечами.