– Ах, понимаю. Любопытство. Для вас это теперь нечто вроде занозы в… пальце?

– Нечто вроде.

– Тем печальнее, что финал этой истории будет вам недоступен. Разве что у вас найдутся весомые доводы.

– Вы проверили звонки Гудвиндса в день его убийства?

– И какой смысл мне вам отвечать?

– Бросьте, Ховер! Я всё равно связан по рукам и ногам! Ну же, – нетерпеливо сказал я. – Это важно.

– Проверили, – вздохнул Ховер. – По нашим расчётам, с того момента, как вы покинули Гудвиндса, был совершён только один звонок – в редакцию «Нью-Йорк Пост».

– То есть, мне. Таким образом, получил ли он письмо, или к нему был совершён визит – об этом должна была знать секретарша Гудвиндса. Вы ведь допросили её?

– Нет. Вчера на месте преступления её уже не было. Полицейские сказали, что её забрал в участок лейтенант Холлистер. Мы решили, что вам угрожает опасность, поэтому навестили сперва вас. Когда же мы прибыли в участок, то ни лейтенанта Холлистера, ни мисс Грей там не оказалось. Мы проверили их квартиры, но они как под землю провалились.

Что-то щёлкнуло в моей голове. Я попытался уцепиться за эту мысль, но у меня не вышло.

– А куда вы едете сейчас?

– Наши люди проверяют вокзалы, аэропорты и причалы. Есть основания подозревать их в злом умысле. Соответственно, мы думаем, что они попытались скрыться. Возможно, уже скрылись. Сейчас мы направляемся в аэропорт.

И снова – этот щелчок в голове. Что-то я видел, на что не обратил должного внимания сразу. Но это что-то не исчезло из моей головы, оно просто было отложено в долгий ящик…

– Мне нужна газета, – сказал я. – Срочно!

– Хотите похвастаться качеством печати «Нью-Йорк Пост»?

– Я не шучу, Ховер! Это важно! Достаньте мне чёртову газету!

Он задумчиво потёр висок и кивнул мужчине напротив. Тот повернулся к перегородке, отделявшей нас от водителя, и три раза по ней постучал.

Открылось небольшое окошко, и мужчина сказал:

– Нужна свежая газета, быстро.

Окошко захлопнулось. Через несколько секунд мы остановились, и я услышал, как водитель покупает газету у мальчишки:

– Всего десять центов! – крикнул мальчуган. – Не пожалеете, мистер!

Звякнула монета, снова открылось окошко, и в нём показался свежий номер «Нью-Йорк Пост», ещё пахнувший типографской краской. Я схватил его и раскрыл на последней странице. Щелчки в моей голове учащались по мере того, как я приближался к разгадке. И через несколько секунд я её нашёл, когда мой взгляд уткнулся в объявление по отправлению кораблей в порту Нью-Йорка и Нью-Джерси:

– «Пятнадцать тридцать пять, седьмой причал, судно «Ла Палома», – прочитал я. – Вот куда нам нужно.

– Почему? – серьёзно спросил Ховер.

– Я только сейчас вспомнил. Вчера вечером, когда я столкнулся с мисс Грей, она выронила сумочку. Там были билеты на «Ла Палома». Правда, тогда я не придал этому значения.

– Седьмой причал, – сказал Ховер, глядя на часы. – У нас ещё есть время.

– А вы перевели часы?

Ховер улыбнулся и ничего не ответил.

Мы высадили мужчину, сидевшего в машине рядом со мной, после чего уже на всех парах рванули в порт. Прибыли на причал мы в начале третьего.

Расталкивая локтями провожающих, зевак и торговцев хот-догами, мы пробились к трапу. Охрану миновали быстро, Фред только махнул удостоверением у них перед лицом.

– Разделяемся, – сказал Ховер. – Фред, ты на входе, ждёшь ребят. Патрик – ты на третью палубу. Встречаемся на второй. Де Витт… составите мне компанию, раз уж оказались здесь.

– Разве не должен быть журнал учёта? – спросил я. – Можно было бы найти их каюту куда быстрее.

– Можно, если они настолько глупы, что не путешествуют по поддельным документам. А с чужими именами найти их будет не так-то просто. Сейчас нужно просто осмотреть корабль.

Мы с Ховером стали проходить каюту за каютой, заглядывая в каждую и извиняясь перед пассажирами. Многие каюты были заперты, и мы не знали, то ли в них никого не было, то ли нам просто не хотели открывать. В каждой из таких могли находиться Холлистер и мисс Грей, но на этот случай у трапа и караулил агент.

Была уже половина третьего, но корабль и не думал отправляться, о чём я немедленно сообщил Ховеру.

– Мы задержали рейс. Тот агент, которого мы высадили прежде, чем поехать в порт – его задачей было задержать корабль и направить к нам подкрепление.

– Но ведь Холлистер догадается, что корабль задерживают неспроста.

– Естественно. – Ховер постучал в очередную дверь. – И тогда они попытаются сбежать.

Нам открыл пожилой мужчина в майке и трусах. Окинув нас взглядом, он велел нам убираться и захлопнул дверь.

– А у корабля есть спасательные шлюпки? – спросил я.

– Хорошая идея. Идём. Шлюпочная палуба на самом верху.

Запыхавшись от быстрой ходьбы, мы выбежали на третью палубу и двинулись к корме. Шлюпки, вопреки опасениям, стояли зачехлённые, людей в этой части корабля не было. Осмотрев внимательно палубу, Ховер указал на закуток между двумя шлюпками:

– Спрячемся здесь. Если они придут сюда, мы будем готовы.

Мы затаились в тени, и Ховер вытащил свой кольт. Посмотрев на него, я вдруг вспомнил, что безоружен. Но не успел я сказать об этом, как раздались шаги. Приближались двое, и один из них громко цокал каблуками.

Когда шаги стали громче, Ховер выглянул из укрытия, подняв пистолет:

– Стоять, Холлистер.

Я тоже выглянул. Лейтенант полиции, в сером костюме, застыл над шлюпкой, начав снимать брезент. Мисс Грей стояла рядом, бледная от страха.

– Кто вы такой? – высокомерно спросил Холлистер.

– Объясню вам позже. А теперь поднимите, пожалуйста, руки вверх.

Холлистер, усмехнувшись, неторопливо поднял руки вверх. И в этот момент нас с Ховером толкнул в грудь мощный порыв ветра. Мы потеряли равновесие и покатились кубарем. От падения за борт нас остановили лишь перила, в которые мы врезались. Глянув на Ховера, я заметил, что на груди и животе пиджак и рубашка были порваны, а из ран сочится кровь. Я тотчас узнал эти раны – такие же были у Гудвиндса. Что ж, промелькнула у меня мысль, по крайней мере, перед смертью я узнал, кто убил миллионера.

Мисс Грей, бледнее прежнего, с чёрной плёнкой, застилавшей глаза, стояла, широко расставив ноги и вытянув руки в сторону Ховера. Ведьма, промелькнуло у меня в голове. Её скрюченные пальцы словно скребли воздух, и от каждого нового движения у Ховера появлялись новые раны.

Холлистер тем временем опустил руки и достал пистолет. Внезапно я вспомнил об артефакте, который забрал у гангстера в редакции. Сунул руку в карман, достал серый камень и швырнул его в ведьму.

Сверкнуло, повеяло жаром, и ветер наконец-то стих. Проморгавшись ослеплёнными глазами, я увидел, что правая часть шлюпочной палубы отсутствует напрочь. Словно кто-то откусил кусок корабля.

Однако Холлистер и его ведьма были живы. Видимо, мисс Грей как-то отразила удар, но это далось ей не слишком легко. Она стояла, прислонившись к одной из уцелевших шлюпок, едва держась на ногах. Сквозь кожу, ставшую почти прозрачной, просвечивали чёрные вены.

– Не могу больше… – с трудом выговорила она.

– Ничего, дорогая, – сказал Холлистер, поднимая пистолет. – Ты уже молодец.

Мелькнула тень, и что-то впилось в его руку с пистолетом. Холлистер вскрикнул и выстрелил, но пуля ушла в сторону. Я моргнул от удивления: на руке у него повисла Собака! Я оставил её в редакции «Нью-Йорк Пост» и до сих пор о ней не вспоминал, но она меня нашла!

Холлистер взревел от боли и злости и ударил Собаку левой рукой, но та не разжимала челюстей. Мисс Грей, взяв себя в руки, снова выпрямилась и подняла руки к Собаке. Я бросился к ней, понимая, что уже слишком поздно…

И тут раздались хлопки выстрелов. Тело мисс Грей дёрнулось от ударивших в неё пуль, а потом её ноги подкосились, и она рухнула на палубу.

Холлистер выпустил пистолет, и только тогда Собака разжала челюсти.

Я ещё успел увидеть льдисто-синие глаза Фреда и агентов за его спиной, прежде чем отключился.