Наш путь мы решили начать с Одессы. Почему? Да слишком интересные были полученные сведения о этом прибрежном городе.

PS Эта глава посвящена событиям, о которых мало кто знает в наше время. Я посчитал, что в качестве истории событий эти сведения будут интересны читателям и большую часть скопировал, пока же пишу новую главу. (Оригинал взят у ivakin_alexey в Гражданская война в Одессе 1917–1919 Одесская Советская Республика.)

К семнадцатом году население Одессы состоял из пятидесяти пяти процентов русских, тридцати пяти процентов евреев и шести процентов украинцев. Остальные же были поляки, немцы, греки, молдаване, болгары и румыны.

Из пятисот тысячного населения — сорок тысяч рабочих на заводах; пятьдесят тысяч — кустари-ремесленники; мелкие предприниматели — пятьдесят тысяч. Средние и крупные предприниматели — девять тысяч. Интеллигенция составляла аж тридцать пять тысяч. К началу 1917 года в городе было до двадцати тысяч безработных. Семнадцатый год вообще был очень тяжелый. Причем большевики тут были не причем. Все вопросы к идиотам из Временного правительства. Это при них в Одессе хлеб вырос в цене в 300 раз. А сливочное масло, например, в 900 раз.

После отречения Николая от престола продолжила заниматься контрабандой. Городской голова Борис Пеликан призвал к спокойствию, после чего был арестован сенатской комиссией из Питера.

Памятник Екатерине тут же закрыли полотном, дабы не раздражать революционеров. Жандармов распустили, их место заняли студенты. Начальником милиции стал… профессор университета.

При городской думе создали Общественный комитет, в который вошли двадцать различных партий. Из них самые активные: кадеты, самые популярные: эсеры. А тут еще и Украинская партия Социалистов-федералистов появилась. Укро-федералы выступали за автономию Украины в Составе Российской Федеративной Республики, признания Одессы украинским городом, украинизации образования. В июне 1917 создание украинских частей разрешит Керенский.

С весны 1917 года большевики, меньшевики и эсеры в Одессе создают параллельную структуру власти Советы. Причем были созданы Совет рабочих депутатов, Совет матросских и офицерских депутатов, солдатский Совет, Совет трудовой интеллигенции, Крестьянский Совет, Совет профсоюзов, Совет фабрично-заводских комитетов, которые заняли Воронцовский дворец под заседания.

В апреле состоялась демонстрация — вышло пятьдесят тысяч человек в поддержку завоеваний февраля. Все вместе вышли, от кадетов до анархистов, от рабочих до генералов, от солдат до судовладельцев.

8 мая привезли прах лейтенанта Шмидта. Совершили панихиду в Кафедральном соборе. В почетном карауле стоял, между прочим, и адмирал Колчак. Керенский даже приехал. Тогда же и создали Румчерод — Исполком съезда советов РУМынского фронта, ЧЕРноморского флота, ОДесского округа.

В мае Керенский отказался признать автономию Украины. Центральная Рада послала нахер Временное Правительство и заявило автономию.

Тем не менее, в Одессе продолжало существовать «Троевластие» — претензии на власть имели Центральная Рада, Советы, Временное правительство.

А тут еще и либералы организовали амнистию уголовникам. А тут еще солдаты Румынского фронта плюнули и полками поехали по домам. Морячки-анархисты развлекались с частной собственностью. Пацаны с Молдаванки тоже включились в общее веселье. Тем более, оружия появилось как навоза за баней. Солдатики за бесценок продавали винтовки, а то и просто меняли на спиртоводочные изделия.

А тут еще Корниловский мятеж.

Все три власти моментально объединились и создали Временный Ревком. Туда вошли всего лишь 6 большевиков из 57 участников. Но именно они проявили железную волю к организации. Красная Гвардия с сентября 1917 года перешла под управление большевиками. После неудачи Корнилова полетели погоны. Новым начальником Одесского округа стал генерал Никандр Маркс. Крайний левак, симпатизировал левым эсэрам и большевикам, склонялся к украинизации армии. Открыл военный склады для красногвардейцев. Деникиным он будет приговорен к 4 годам каторги, но освобожден по возрасту. В это время левые эсэры послали нахер эсеров правых и вошли в союз к большевикам. И к ним же стали склоняться еврейские социалисты, левые бундовцы, меньшевики-интернационалисты, максималисты и анархисты всех мастей…

Тут еще и украинцы активизировались — 6 тысяч украинцев были сведены в Одесскую Гайдамацкую дивизию. Шапки смушковые, шлыки красные, жупаны малиновые, шинели синие, погоны серебряные. Красота.

Только вот в сентябре-октябре — До Октябрьской революции — по городу лучше было не ходить в ночное время. Постоянные перестрелки всех со всеми. Грабежи под видом реквизиций, реквизиции под видом грабежей. Хлеба не купить, не на что. Да и не везут крестьяне продукты в город.

А тут и Октябрьский переворот случился.

Центральная Рада не признала Ленина. Румчерод тоже Ленина не признал, но не признал и Раду. Городская Дума не признала Ленина, Раду и Румчерод. Совет вообще сделал вид, что все это его не касается.

В конце концов, Румчерод и украинцы объединились и создали «Временное революционное бюро», куда привлекли и военных.

Создали еще одну дивизию гайдамаков — пластунскую. Приехал Ахтырский гусарский полк. Большевики политически разложили гайдамаков и гусар, заодно провели переговоры с украинцами.

В итоге сложилась парадоксальная ситуация.

Румчерод и Дума выступила против украинцев и большевиков, а большевики заключили союз с гайдамаками. Киев заявил, что Одесса входит в состав Украинской Народной Республики, большевики ухмыльнулись и согласились. При этом, УНР входила на правах республики в состав Федеративной Демократической Российской Республики, как говорится в 3 универсале Рады.

Но тут рявкнул Ленин и Совет Народных Комиссаров. Дело в том, что Киев хапнул под шумок Херсонскую, Харьковскую, Екатеринославскую и север Таврической губерний, причем про Крым тогда вообще не было речи.

Одесса тоже перешла под УНР.

И тут большевики Одессы (впрочем, не только они, но еще и эсеры, Бунд и меньшевики) — возмутились: э, хохлы, а где же референдум? Тогда он назывался народным плебисцитом. Киев традиционно не заметил возмущения и продолжил наращивать военное присутствие. Был поднят влаг Украины на крейсере «Память Меркурия». Остальные моряки Андреевский флаг снимать отказались. А вот кадеты, артиллеристы, кавалеристы, технические части присягнули Киеву… Так же, как и генералитет и офицеры штаба округа. Тут еще и донские казаки нарисовались, тоже присягнули Центральной Раде.

Однако, и Красная Гвардия времени не теряла.

Каждый день совершались нападения «неустановленными лицами» на гайдамаков, пластунов, цейхгаузы… Гайдамаки решили разоружить красногвардейцев. Однако, вместо реквизиции оружия, предпочли заняться грабежами. В конце концов, украинцы плюнули и решили оружие у рабочих не отнимать.

Тут Петлюра — тогда он был что-то вроде военного министр Рады — объявил о трехнедельном отпуске для солдат, выходцев из Великороссии. Петлюра был не дурак, он понимал, что из отпуска солдаты не вернутся.

Большевики ускоренно стали готовить восстание в Одессе.

30 ноября была совершена первая попытка переворота. На стороне большевиков выступили не только красногвардейцы. Но два запасных полка, запасной артиллерийский дивизион, железнодорожный батальон, две прожекторных роты, два миноносца, два броненосца, крейсер «Алмаз». Четыре тысячи штыков и 18 орудий.

По всему городу шли бои — от Ланжероновской до Большого Фонтана. Тем не менее, большевикам не удалось захватить стратегические объекты, и пришлось отступить на завод «РОПИТ», где были вырыты окопы, а пару грузовиков обили броней и поставили на них пулеметы. Гайдамаки пытались штурмом взять завод, но тут им передали, что броненосцы «Синоп» и «Ростислав» откроют огонь. Тогда командир Красной Гвардии Чижиков и командир гайдамаков Поплавко договорились о прекращении огня и все вернулись в свои здания. Штаб Красной Гвардии вернулся на улицу Торговую 4, а Украинская Военная Рада в Английский клуб, что в начале Пушкинской.