«Вейн скрывает информацию», – заметил Каст, его голос был тихим, после одного особенно напряженного обмена между Алариком и лордом-Генералом, его руки были скрещены на его широкой груди. «Она пытается контролировать ход расследования. Она боится, к чему это может привести, что это может вовлечь ее или раскрыть что-то еще, что она отчаянно пытается скрыть». Он замолчал, прищурив глаза. «Я знаю этот взгляд», – сказал Кастус, сосредоточившись на изображении Вейн, которая смотрела на них из-за зеркального стекла. «Я уже видел это в этом мире. Это взгляд того, кто считает себя неприкасаемым. Но это также, – продолжил Каст, – взгляд того, кто боится разоблачения».
«Согласен», – ответил Аларик, его взгляд был прикован к удаляющейся фигуре Вейн, когда она выходила из комнаты наблюдения, ее недовольство было очевидно в каждом движении. «Она как-то замешана, либо прямо, либо косвенно. Она что-то скрывает, либо чтобы защитить себя, либо чтобы защитить кого-то другого». Он сделал паузу, обдумывая свой следующий шаг. Собственные последователи Вейн многое ему открыли, хотя и сказали мало. Каждый из них был явно напуган, и на него нужно было больше надавить. Это должно было произойти позже. Сначала ему нужно было сосредоточиться на этом новом списке. «Нам нужно больше узнать о ее отношениях с Торном, ее передвижениях до его смерти и, возможно, о том, с кем она встречалась на нижних уровнях». Он повернулся к Кастусу. «Я хочу, чтобы ты осторожно расследовал действия Вейн в дни, предшествовавшие убийству. Я хочу знать, с кем она встречалась, куда ходила и что делала. Используй свои связи, но будь осторожен. У нее есть ресурсы, и, скорее всего, у нее будут собственные глаза и уши по всему Улью». Это может оказаться более сложным для Аларика, но он также знал, что это, скорее всего, раскроет еще большую коррупцию и более распространенную ересь. «Нам нужно действовать осторожно, но мы не можем позволить ей помешать нашему расследованию». Ему нужно было убедиться, что он использует все возможные преимущества и использует страх Вейн, используя ее собственное положение и последователей против нее, если он хочет добиться успеха здесь. «Мы должны держать ее в неведении, одновременно работая над нашим новым списком имен, предоставленным из планшета Торна и интервью. Каждое имя представляет собой как возможность, так и опасность".
"Это будет сделано", – ответил Каст с кивком, выражение его лица было мрачным. Он знал риски, понимал опасности расследования кого-то столь могущественного, как Вейн, даже того, кто когда-то работал в СПО Кузняграда, как и он сам когда-то. Вероятно, Вейн знал его, хотя они никогда официально не были представлены. Тем не менее, это знание не приносило ему утешения. Каст знал истинные опасности этого мира и угрозу, которую она представляла. "У меня есть связи по всему Улью, люди, которые мне должны. Я могу потянуть за некоторые ниточки, собрать информацию, не привлекая слишком много внимания. Я даже могу", сказал Каст, когда его глаза на мгновение закрылись, размышляя над информацией, которую он уже почерпнул из интервью и из своих бесед с членами своих собственных сил, "иметь некоторое представление о том, где Торн мог путешествовать на нижних уровнях Мегаполиса. Там есть определенные заведения. Те, которые занимаются незаконными товарами и услугами. Места, куда мог бы отправиться такой человек, как Торн, чтобы скрыть свою деятельность и потакать своим тайным порокам». Его глаза резко открылись, когда он продолжил. «Эти самые места», предупредил Каст, «небезопасны. Это места, куда даже те, кто предан Императору, как мы, редко, если вообще когда-либо, заходят".
По мере того, как день подходил к концу, Аларик обнаружил, что у него растет список подозреваемых, у каждого из которых есть свои мотивы, свои секреты и свои потенциальные связи с убийством губернатора. Там был амбициозный администратор, жаждущий продвинуться по карьерной лестнице; ревнивый телохранитель, возмущенный авторитетом Торна; на первый взгляд невинный писец, который, казалось, знал больше, чем говорил; таинственные фигуры, мельком входящие и выходящие из Шпиля; и, конечно же, сама Вейн, чье участие в убийстве все еще было весьма вероятным, прямым или косвенным путем.
Рука суда была готова упасть, но на кого? Аларик знал, что правда все еще была там, спрятанная где-то в лабиринтных коридорах Шпиля, погребенная под слоями обмана, замаскированная имперским благопристойным образом и скрытая корыстными действиями тех, кто стремился защитить свои собственные интересы, свои собственные секреты, неважно, чего это будет стоить этому городу или его жителям. Он также знал, что есть те, кто еще более опасен, более коварен, которые работают в тени, распространяя свое грязное влияние по всему этому Улью и этому миру. «И Хор поет ему, пока она все глубже погружается в бездну». Вот что сказал Кси'ф'елл. И он также чувствовал это через Аурелию. Теперь дело было не просто в том, чтобы найти убийцу. Речь шла о раскрытии чего-то гораздо большего, более ужасающего, что достигло самого сердца этого Мегаполиса и, возможно, даже за его пределами. Речь шла о спасении этого мира от самого себя, от тех, кто стремился заявить на него права, от тех, кто отвернулся от света Бога-Императора и принял тьму Варпа, искушения Хаоса.
Когда Аларик собирался покинуть комнату для допросов, он остановился, его взгляд скользнул по пустой комнате, его глаза задержались на радио-рекордере, его красный свет все еще мигал, молчаливый свидетель событий дня, лжи и полуправды, произнесенных в этих стенах. Воздух в комнате казался тяжелым, холоднее, чем раньше. Или, возможно, его собственное растущее чувство беспокойства заставило его почувствовать это более остро. Он мог чувствовать тяжесть своей ответственности, бремя своего долга, давящее на него, напоминавшее ему, что именно он будет нести это бремя для граждан этого Мегаполиса, как и должны Священники-следователи. Император требовал справедливости. Император требовал порядка. И Аларик, как Его инструмент, доставит и то, и другое, неважно какой ценой.
«Игра началась», – пробормотал Аларик, его голос был едва слышен, хотя он знал, что и Каст, и Аурелия ясно его слышали, его глаза светились смесью решимости и мрачной решимости. «И мы», – добавил он, его взгляд скользнул по лицам двух его товарищей, его самых доверенных союзников в этом начинании, – «единственные, кто играет за Императора. Мы не должны потерпеть неудачу. Император, в конце концов, защищает». Они должны добиться успеха. Иначе некому будет защищать граждан Кузняграда, останавливать растущую мощь тех, кто хочет обратить этот мир в свои собственные грязные цели. Губительные Силы не должны здесь восторжествовать.
Глава 6: Проблеск коррупции
Шпиль, некогда символ порядка и имперской власти, теперь ощущался как охотничьи угодья, его длинные, гулкие коридоры и роскошные покои были заполнены невидимыми глазами, скрытыми планами и шепчущимися угрозами, каждая из которых, казалось, была направлена на Аларика и его расследование. Каждый шаг Аларика, казалось, был под пристальным вниманием, каждое движение тщательно изучалось. Он чувствовал, как на него давит тяжесть подозрения, ощутимое напряжение в воздухе, которое говорило о скрытых опасностях и растущем противодействии его присутствию здесь. Именно в эти моменты, идя по этим коридорам, проходя мимо тех, кто работал и жил здесь, Аларик наиболее остро чувствовал шаткость своего положения. Его расследование было похоже на камень, брошенный в тихий пруд, рябь расходилась наружу, нарушая спокойную поверхность и взбалтывая осадок, лежавший внизу. Каждая новая часть информации, казалось, приводила его к еще трем загадкам. Казалось, что расследование может легко разрастись и охватить весь Шпиль и его огромное население. Напряжение росло. Аларик подозревал, что вскоре начнется открытый конфликт с теми в этом Улье, кто стремился сохранить свою власть любыми необходимыми средствами. Его долг – встретиться с ним лицом к лицу и уничтожить этих еретиков за их действия против Империи и его законного правителя, Бога-Императора.
