Наконец успокоившись, все морские путешественники разбрелись по углам и занялись своими делами. Вернулись на свои места и Изгои, все, кроме Защитника Томпсона, который вызвался побыть вперёдсмотрящим, так как матросов теперь стало на одного меньше. Катран заместил выбывшего Сверчка, встав, а вернее сев у руля, Скамейка должен был заступить в ночную вахту, когда катер встанет на ночёвку, вот Томпсон и предложил капитану побыть вперёдсмотрящим на время сегодняшнего плавания и теперь сидел в кабине наверху рубки. Одевшись потеплее, Изгой утащил с собой наверх свою винтовку, одеяло и пакет с сухим пайком. Вооружившись здоровенным биноклем, он стал зорко следить за окружающей обстановкой. Хотя, как по мне, смотреть там особенно не на что. Ну, вода и вода. Много воды. Низкие облака над головой, да ещё тонкая, едва различимая полоска берега вдалеке. Даже чаек, которых обычно много кружит в вышине, здесь нет – катер слишком сильно удалился от берега. Но ближе подходить к суше, пока катер движется по волнам, капитан отказался наотрез, мотивируя своё решение тем, что больше не хочет рисковать судном и терять людей. На пути запросто может оказаться какая-нибудь очередная засада наподобие той, в которую мы невольно вляпались утром, когда на пути внезапно возник тот проклятый скальный лабиринт.

Об этом решении капитана Трелони рассказал Защитник Томпсон перед тем, как подняться на пост. Он пояснил, что застал часть разговора капитана с рулевым Катраном, когда ходил в ходовую рубку договариваться о дежурстве. Затем он ушёл, а мы с мужем решили перекусить. Остановили свой выбор на копчёной рыбе, несколько тушек которой мне лично были презентованы моряками в знак благодарности за проявленное мужество – как в армии говорят. Или не говорят… Не важно, в общем. Отдав мне завёрнутую в пропитанную жиром бумагу рыбу, они пояснили, что это не такая, как та, которую везут в одной из бочек. Эти рыбины были закопчёны лично самим капитаном Трелони. А он, как известно, всеми признанный специалист по части копчения морепродуктов. Ну, мне об этом неизвестно, но поверю морякам на слово. Тем более, что выглядит рыба очень аппетитно, а уж пахнет так и вовсе просто умопомрачительно. Пока я сидела в гамаке и ждала, когда мне, как настоящей принцессе подадут обед, Нейтан нарезал одну, довольно кстати большую рыбину на дольки, разложив её на чистой тряпице – одной из тех, которые он постоянно таскает с собой, рассовав по разным карманам. В рюкзаках у нас имеется по маленькой мисочке из нержавеющей стали наподобие тех, из которых раньше кормили собак. А что смеяться-то – посуда она и есть посуда. Очень удобная, кстати. Лёгкая, прочная, не портится со временем, не колется. Вот в одну из мисочек Нейтан Мне и положил пару довольно крупных ломтиков, добавив ещё половинку кукурузной лепёшки в качестве гарнира. Я поблагодарила и принялась за еду.

Нейтан последовал моему примеру, не забыв угостить Отступников копчёной рыбой. Николсон и Рид приняли угощение, а вот Специалист Олин отказался, как его не упрашивали съесть хоть маленький кусочек, мотивируя свой отказ тем, что пока ещё совсем не голоден. Ну, не хочет – как хочет, вольному воля. Рыба и впрямь оказалась на редкость вкусной, мягкая, ароматная мякоть буквально таяла во рту. Я съела свою порцию и попросила мужа положить мне ещё. Эх, обопьёмся, наверное… Но ничего, пресной воды мы везём с собой много, пить можно вволю. Главное ночью не описаться потом, хи-хи. Ну, на катере, конечно, гальюн есть, сходить-то всегда можно. Мужчины так вообще могут прямо за борт… хм, нужду справлять. На корму встал, где борт низкий, и только трос ограждения ограничивает от возможного падения за борт, штаны расстегнул и бузуй себе, сколько влезет прямо на полном ходу. Я то же могу, к примеру, с кормы попу свесить и прямо в океан пописать. Только надо будет при этом крепко руками за трос держаться, а то имеется риск за борт случайно навернуться. С голой задницей и спущенными штанами – вот потеха! Представляю, насколько будет шокирована вся команда катера увидь они, как миссис Стюарт, их спасительница и героиня сначала спустив штаны дует с кормы прямо в море, а потом срывается, и кувыркнувшись через голову падает в воду. Нарисовав эту картину в своём воображении, я не удержалась и хихикнула, аж крошки изо рта полетели. Нейтан удивлённо посмотрел на меня и спросил, всё ли в порядке. Я поманила его, и наклонившись близко к уху рассказала, что меня так насмешило. Муж отстранился от меня и пару секунд смотрел, видимо пытаясь понять, всё ли со мной хорошо. После чего и сам негромко рассмеялся, покачав головой.

–Что, то же картину представил? – спросила я.

–Ну да, – ответил он. – Ох, и горазда же ты выдумывать! Нет, точно – тебе только книжки писать с твоей фантазией.

–Так смешно же ведь, – сказала я, пожав плечами. – Наверное, это всё стресс виноват. Ещё и половины не проплыли, а уже такие приключения. Даже одного товарища потеряли…

–Это ты права… – задумчиво протянул муж, глядя куда-то в пустоту.

Он враз стал серьёзным и задумался, забыв о недоеденном куске, который держал в руке. Я потрепала его по волосам, что бы отвлечь, и он, улыбнувшись мне, взялся доедать свою рыбу.

Глядя на нас, все остальные то же принялись за еду. Из капитанской рубки пришёл Катран, взял провизии на двоих – себе и капитану, и не говоря ни слова умёлся обратно в рубку. Всё ещё переживает из-за Сверчка. А на улице тем временем испортилась погода. Облака, сначала редкими белыми кучками плывшие по небу, вдруг стали сгущаться, собираться в большой облачный фронт, откуда-то подул довольно прохладный ветер и стало заметно штормить. Катер качало на волнах, качались и пассажиры вместе с ним. В углу, где сидели люди Джесси Джеймса, вдруг началась какая-то возня, затем посланник Смит, вскочив на ноги и зажав рот рукой опрометью кинулся вон из кубрика. Не успела его спина мелькнуть в проходе, как от борта послышалось надрывное: «Бу-э-э-э!». Бедняга. Его укачало, и вся еда, принятая ранее, пошла насмарку. Надрывные звуки повторились, потом ещё раз, и спустя какое-то время в дверях показался Смит, утирающий рот рукавом и с лицом бледно-зелёного цвета. Пошатываясь, он прошёл к товарищам и обессиленно рухнул на свой тюфяк. После чего свернулся калачиком и затих. Напарники, сочувственно посмотрев и покачав головами, заботливо укрыли его ворсистым одеялом и оставили в покое. Кроме него пока больше никого не укачало, но я заметила, как Специалист Олин несколько раз подносил руку ко рту и тайком, стараясь, что бы никто не видел, вытирал рукавом вспотевший лоб. А в кубрике совсем не жарко сейчас, даже прохладно. Я вот в одеяло поплотнее закуталась и сижу, только нос наружу торчит. И выглядит Специалист бледновато. Наверное, то же тошнит, но он пока справляется и терпит. Но, возможно, недалёк тот момент когда и он блевать побежит. А сама я ничего, нормально так себя чувствую. Во всяком случае пока. Ну, это скорее плюс, чем минус, правда ведь?

Нейтан. Патрульный катер Гарпия. Неподалёку от острова Блок Айленд, Атлантика.

Ближе к вечеру погода окончательно испортилась. Небо заволокло тучами, подул сильный и холодный ветер. С неба начал накрапывать дождь. Волны раскачивали катер, бились о борта, солёными брызгами обдавая любого, кто осмеливался высунуть нос из рубки. Стало предельно ясно, что нужно срочно поворачивать к берегу и искать место, где можно будет пришвартоваться и переждать шторм. А заодно и переночевать. Сбоку что-то сверкнуло. Я обернулся и посмотрел в иллюминатор. И в ту же секунду ещё один разряд яркой нитью прочертил небосвод вдалеке, почти у самого горизонта. Я почувствовал, что катер поворачивает носом к далёкому берегу и ускоряет ход – слышно, как натужно завыли двигатели на корме, стремясь разогнать судно. Да, до берега желательно добраться до того момента, как начинающийся шторм разыграется в полную силу. А время начинает поджимать, ведь нужно будет ещё найти место, где «Гарпия» сможет укрыться на время шторма и переждать, без риска быть разбитой о скалы или выброшенной на берег волнами, которые уже сейчас выглядят довольно устрашающе. Наш катер не настолько крупное судно, что бы рискнуть двинуться на нём сквозь шторм. Только я об этом подумал, как из ходовой рубки донёсся искажённый динамиком голос нашего вперёдсмотрящего, Защитника Томпсона: