Люди любят порассуждать о всевозможных предчувствиях и прочей потусторонней белиберде. Я же, кое-что знаю о предсказаниях и пророках. И, даже, видел в закрытой части нашей библиотеки фолиант «Судьбы магов». Говорят, он не дописан. И, если слухи не врут – наш ректор заглянул туда всего один раз, после чего, подтвердил абсолютный запрет на чтение этой книги. Древняя инкунабула – сама по себе живая легенда. Согласно архивным данным, её двести лет назад написал пророк Иллиор, личность, без сомнения, знаменитая, как в народных массах, так и в узких научных кругах. Библиотекарша даже факт её существования отрицает. Хрустальный блокатор, в котором лежит книга, находится в отдельном помещении, в закрытой части библиотеки. Без личного разрешения начальства – даже на обложку глянуть не получится. И теперь я, кажется, понимаю, почему с ней так носятся. Я бы многое отдал, чтобы вычитать в той книжке короткую строчку «Мистик Юкки Мори из мира Геда, пребывающая ныне в коллегии на Розетте, завершила свой жизненный путь двадцать третьего укоса в год двести девяносто седьмой от прихода в мир Посланника Всеблагого». Всё бы, наверное, отдал, но, увы, знание о будущем мне недоступно. До сих пор идет теоретический дискурс, видит ли прорицатель будущее, или же, сам его создает? Судьба пророка, настоящего, а не очередного шарлатана, она яркая и очень короткая, с момента пробуждения этого уникального дара. У меня его точно нет. Не было у меня в тот вечер или, точнее, глубокую ночь, никаких тяжёлых предчувствий.
Я отвёз почтенного кузнеца в карантинную, и, с помощью дежурного медикуса, студента девятого курса, сгрузил его увесистое тело на свободный диван. До утра ему обеспечен хороший и крепкий сон, а там уж, после общения с нашим учителем, отправится в свою кузню. Вовсе незачем достойному горожанину ночью по территории коллегии прогуливаться. Ещё зайдёт, случайно, в лабораторию к алхимикам-разгильдяям, что вечно дверь не запечатывают, а потом и думай, как перед магистратом за несчастный случай отчитываться… бывали прецеденты.
Вернувшись в лабораторию факультета астрала, я занялся привычными делами. Аккуратно слил из реторты в каменный рукомойник тягучий, опалесцирующий энерго-раствор, склянку и агат прополоскал под проточной водой, благо, медный кран, дорогая и полезная в хозяйстве новинка, пока работал без нареканий, и выложил драгоценность на сушилку, к другим кристаллическим артефактам. Вставил в рукоять метёлки свежий костяной нигатор – самое дешёвое, и самое полезное изделие от Альены. Затем, прошёлся густым пучком конских волос на длинной рукояти по полкам, потолку и стенам, убирая остаточные рассеянные эманации учительского заклятья. Будет вовсе ни к чему, если, на лабораторной работе, какой-нибудь из молодых студентов зацепит своим плетением остатки заклятия магистра. Ничего хорошего из таких коллабораций не выходит. Хотя, конечно, ученик, какое-то время, будет считать, что у него случилось прозрение.
Завершив астральную уборку, приступил к уборке обыденной, материальной. Старую половую щётку и влажную тряпицу в руки – и вперёд. Будь ты сколько угодно магистром, рабочее место за собой, изволь, привести в порядок. Не уборщицу же сюда запускать… По завершении, запечатав лабораторию заклятьем и смоляной меткой, с оттиском личного перстня, не предполагая ничего плохого, я пошёл в жилую половину коллегии, где находятся общежития учеников и коттеджи преподавателей.
В нашем семейном одноэтажном особнячке света не было. Но, это ещё ничего не обозначало. Открыл незапертую дверь, (идея, незваным зайти к преподавателю на территории коллегии, могла посетить только безумца). Не активируя световые шары, я прошёл в спальню и слегка удивился: кровать была застлана и пуста.
В тот момент, единственной мыслью, посетившей меня, была досада, что Юкки предпочла моё общество деловитой подружке Кайе, иногда торговавшей в той самой «ночной» лавке. Сбросив одежду на кресло, я залез под лёгкое летнее одеяло в ожидании возвращения любимой, и незаметно уснул. Проснувшись в семь утра по ученической привычке, я сначала даже не заподозрил чего-то необычного. Думал, что Юкки уже проснулась, и, не став меня будить, занимается подготовкой для первой лабораторной пары. Но, приводя себя в порядок, я заметил, что ночью в постели, кроме меня, никого не было. Вторая подушка лежала в углу, там же, где и была вчера ночью. Да и преподавательская мантия висит на занавеске, растянутая на костяных плечиках. Юкки могла забыть что угодно, но переодеться перед занятиями в учительскую мантию…. Этот обязательный ритуал преподавателя она не пропускала никогда. Чувствуя неладное, я быстро оделся и отправился в лабораторию. Убедился, что моя печать не тронута. А значит, Юкки ещё не появлялась на учебной половине. В этот момент, я внутренне похолодел от злых предчувствий, и, быстрым шагом, направился к будке сторожа, охранявшего единственный выход с территории коллегии. Благо, старый Серафим ещё не сменился. Я спросил, выходила ли Юкки и когда она вернулась. Пожилой воин поднял на меня слегка удивлённые глаза.
–Магистр Этьен, метресса Юкки покинула коллегию в три сорок пять. Вот соответствующая запись.
Старик открыл журнал и показал аккуратную строчку рун с указанием времени. Я машинально глянул на хронометр, висящий на стене в сторожке. Это чудо технологической мысли из мира Торн, не обладало ни единым магическим элементом – циферблат, цепочка и две разновеликие гирьки. Артефакт инженерной мысли требовалось регулярно подкручивать для коррекции, сверяясь с солнечным столбом или магическими хронометрами, но, в целом, на него вполне можно было положиться. Старик продолжил удивлённым голосом:
– Но метресса всё ещё не вернулась, а скоро начало занятий. Боюсь, господин ректор будет недоволен.
Именно в этот момент я окончательно осознал, что произошло нечто непоправимое. Исчезновение человека на Розетте было редкостью. Ещё при возникновении города, бывшего до этого пиратской базой, дед нашего герцога просто не позволил зародиться организованной преступности. Слишком хорошо понимал специфику вопроса. Да и в целом, на острове неприятности случались. Кабацкие драки по-пьяне, бытовые убийства в горячке семейной ссоры, в конце концов – несчастные случаи. Ещё существовал фактор заезжих матросов и купцов. При наступлении сумерек, стражники их, обычно, в верхний город не пускали. Но формального запрета покидать портовый район, особенно для тех, кому по карману снимать жильё, где потише и почище, не было.
В бухте сейчас стояло два торговых корабля. Узнав о том, что Юкки так и не вернулась, я предпринял все возможные меры, чтобы её отыскать. И каково же было моё изумление, когда от пришедшей в сон тени моей любимой, (клирики Всеблагого назвали бы её душой), я узнал, что виной всему оказался самый респектабельный, и не только на нашем острове, торговый дом. Я много слышал о торговцах из Караена, закладывающих собственные поисковые караваны для разведки новых земель и новых миров. Их миссии можно встретить на любом пересечении торговых путей. Слышал, что их представительство есть даже в колониях. Если бы не Капитанство, непосредственно занимающееся сопровождением караванов и путешественников между мирами, они бы, по праву, считались самой разветвлённой межмировой организацией. Башням Си-Ом, в этом плане, до них далеко. Авторитет гильдии Караена в торговом сообществе был непререкаем. Если их что-то интересовало и это продавалось за деньги, они могли предложить любую цену. Очень нелюбимые на аукционах, и обожаемые ценителями пафоса да редких вещей, торговцы, могли предложить всё, что угодно. Дефицитные магические артефакты для бесталанных аристократов, изысканные ювелирные украшения мастеров древней расы, редчайшие алхимические ингредиенты и наговорное оружие из других миров. Всё это, и многое другое, они брались найти вам под заказ, или предложить имеющиеся в наличии аналоги «за символическую плату». Торговаться они любили и умели. В коллегии редко прибегали к их услугам. Ректор не брал денег за обучение с будущих студентов, и, по этому, вопрос заработка был для нас одним из факторов выживания. В торговом доме Караена цены на то, что нас могло бы заинтересовать, ломили такие, что за редким ингредиентом было дешевле съездить самому, учитывая затраты на путешествие и на его добычу. Но, приезжавшие в Розетту богатые купцы и вельможи, были рады приобрести уникальный клинок или диковинное украшение, не считаясь с затратами. В общем, всех всё устраивало… До сегодняшнего дня. Или, если быть точным, до вчерашней ночи.
