Черта с два, док. Жрите дерьмо.

Быстро собравшись, я хлопнул дверью, дав понять девушке, что наша маленькая встреча окончена. Она точно наберет меня, заметив пропажу, и обложит матом, порвав последние отношения, которые были между нами. Да и плевать.

Если мне суждено впасть в кому от переутомления, свалиться в середине дня со своего рабочего места и пускать слюни – пусть так. Я уже на что угодно согласен, лишь бы не пересекать кабинет чудо-специалиста, о котором мне так профессионально ссали в уши.

***

– Купер, рядом! – я дернул за поводок, привлекая внимание пса.

Он радостно залаял, активно махая хвостом, и рванул вперед, игнорируя приказ. Поводок выскользнул из моей руки, дав волю животному, и пес умчался вперед, скрываясь за какими-то кустами.

Феерично, Луис. Просто бес- мать его-подобно.

– Купер, ко мне!

Где-то вдалеке его лай отозвался в ответ. Я вздохнул, устало провел рукой по лицу, отказываясь верить в то, что со мной происходило. Электронные часы показывали заполночь. Через шесть часов я должен был подняться на пробежку, привести себя в порядок и отправиться на работу, но сил хватало разве что на то, чтоб засунуть щетку в свой рот.

Я не могу искать еще и его на протяжении всей этой ночи.

– Давай, мальчик, ко мне!

Я огляделся по сторонам, но редкие фонари не показывали всей площади раскинувшегося парка, и я щурил глаза, пытаясь отследить в темноте хоть какое-то движение. Вокруг воцарилась одна лишь тишина.

– Ты нарываешься на кастрацию, старина! И в этот раз без шуток!

Ага, как же, так он и рванул обратно. Супер.

Я нехотя поплелся в том направлении, куда ускакал пес, выбираясь на велосипедную дорожку. Луна поднялась достаточно высоко, облака порой застилали ее, и мне приходилось двигаться на ощупь. Я попытался включить фонарик на своем телефоне, но мигающая полоска заряда оповестила меня о том, что батареи хватит на щедрые минуты две-три. В лучшем случае.

– Купер!

Может, это злой рок?

Может, испытывал судьбу слишком долго, жил припеваючи, а она решила напомнить мне, что все в жизни не должно доставаться даром?

Долгое время я не знал забот, купаясь в родительской любви Кристи и Боба: ходил в хорошую школу, получил прекрасные рекомендации для поступления в престижный универ, заработал красный диплом и устроился на высокооплачиваемую работу. У всего же есть конец? Может, мой решил подобраться ко мне подобным образом и показать, что я недостаточно ценил то, что имел?

Пес не выдавал своего местонахождения, что наталкивало меня на мысль о том, что что-то могло с ним произойти. За выходом из парка его могли поджидать машины, проносящиеся мимо, придурки-подростки, – да что угодно! Сомнение подкрадывалось незаметно. Треск веток позади меня заставил тут же обернуться.

– Старина?…

Рядом никого не было. Я просеменил еще несколько метров вперед, оглядываясь по сторонам, и чей-то шаг вновь отозвался хрустом сухих ветвей.

Это моя паранойя.

Здесь никого нет.

В конце концов, я мужчина, и вряд ли какому-то извращенцу придет в голову напасть на меня. Наверное, единственное, что могло меня как-то обнадежить – мои быстрые ноги.

Детский смех оказался первым, что пригвоздило намертво те самые ноги на место. Я сглотнул, разворачиваясь в пол-оборота.

Тихо, чувак, тихо. Уже за полночь, здесь не может бродить ребенок без присмотра родителей.

Это точно чья-то злая шутка.

– Как будто это зависит от нас…,– знакомый голос эхом раздался вдалеке. Смех сопроводил его с другой стороны. Если сердце и могло подступить к глотке – оно уже стояло там, заставляя мои глаза прослезиться от беспомощности проглотить его обратно. Позади хрустели и трескались ветви, опавшие с деревьев. И я уже не стоял, как вкопанный, мои ноги несли меня далеко вперед, дрожа от страха. Едва оступившись, я выставил руки вперед и, коснувшись асфальта ладонями, оттолкнулся, продолжая бежать, как ненормальный.

– Купер, ко мне, мальчик! Купер!

– Как будто это зависит от нас…

Детский смех за спиной сменился знакомым смехом.

Ее смехом.

Лай пса вдалеке.

Треск ветвей.

Порывы ветра.

Клокочущее сердце в глотке.

Я был на грани либо потерять сознание, либо схлопотать сердечный приступ. И второе пока лидировало.

– Мальчиш-ш-ш-шка…

Я бежал. И бежал. И бежал.

Это галлюцинации.

Выдумка моей больной головы.

В мозг не поступает необходимое количество кислорода, и он дает сбой, намекая мне на то, что сон – приоритет, но все катится в тартарары.

Купер выскочил неожиданно, набрасываясь на меня и сбивая с ног. Я упал на спину, ударяясь головой об мелкие камешки и зашипел от боли. Язык пса оставил мокрую склизкую дорожку на щеке. Я отодвинул его морду в сторону, но пес не унимался, радостно лая над ухом. Рука нашла поводок, и я вцепился мертвой хваткой, на этот раз не поддаваясь его игривому настроению.

Хриплый вздох вырвался из моего рта. Голоса исчезли так же неожиданно, как и появились, я вскочил на ноги, потрепал питомца по голове, и дернул поводок на себя.

– Пошли, приятель, думаю, с нас достаточно ночных приключений на сегодня.

Парк остался позади нас, но мое застывшее сердце, как и поток бесконечных вопросов в моей голове, остались в самом центре раскинувшейся территории.

***

Вы можете припомнить тот момент, когда я сказал, что никогда не вернусь к этому психопату? Осторожно… Не спешите. Вспоминаете? Так вот.

Забудьте его.

Призраки прошлого преследовали меня всюду.

В доме, когда я оставлял дверь в спальню открытой – кто-то шкряб ногтями по поверхности дерева, и Купер вскакивал с кровати, давая мне понять, что это не он.

В очереди за кофе кто-то шептал мое имя надломленным голосом.

Страх остаться в замкнутом пространстве овладевал мной, и я больше не мог пользоваться лифтом, предпочитая бежать вверх по лестнице. Семь этажей вверх и вниз изнуряли меня, и к концу следующей недели, мой моральный настрой вслед за физическим оказался ниже плинтуса. Я довел себя до предела, и больше не мог отрицать того, что галлюцинации стали частью моей обыденной жизни.

Рич ходил за мной по пятам, высмеивая любое действие. Он шутил, стоя за спиной моего менеджера по продажам. Тыкал в планшет, когда я ошибался с выстраиванием задач и громко смеялся, въедая свой противный смешок в подкорку моего мозга. Его призрачный след довел меня вплоть до того, что я орал на подчиненных, и те шептались за обедом о том, что их босс сходит с ума.

Так не могло больше продолжаться.

– Я слышала, как он разговаривает сам с собой, а когда постучала в его кабинет, чтоб передать бумаги из бухгалтерии,– он велел мне заткнуться, хотя я ничего не успела сказать! – восклицала Шеррил, активно жестикулируя. Я стоял за углом, прячась, как преступник и грел уши. Неподалеку от нее стоял Сойер, высокий брюнет с короткой стрижкой и серыми глазами. Он крутил в своих руках чайную ложку, коротко кивая, и ждал, пока автомат пропищит, чтоб забрать свой эспрессо.

– Вчера я застал его за тем, что он бился головой об стол и повторял " исчезни-исчезни-исчезни", как умалишенный. Может, наш новый проект по реставрации и выглядит тяжким, но не уверен в том, что его поведение обусловлено именно этим.

Как бы я хотел вылететь к ним и убедить в абсурдности сказанных слов, но, к сожалению, все выглядело именно так. Они перекинулись еще парочкой фраз перед тем, как приступить к обеду, и я выскользнул, унося ноги подальше от своих ребят.

К вечеру золотистая табличка била мне в лицо инициалами " Г. Н. Перри". Эти буквы сеялись надо мной. Стыдили в том, что я с самого первого и последнего визита вел себя, как психованный ублюдок, находящийся на грани истерики. И вот сейчас я мог с уверенностью сказать, что истерика захватила меня по полной. Секретарша Гарольда Найта Перри – Клариса Хьюз прочистила горло, покашливая больше для вида, так как я преградил ей проход своим широким телом. Копна ее рыжих волос лежала собранной аккуратной косой на одном плече, карие глаза метали молнии, и она постоянно прикусывала губы в нетерпении, тут же выпрямляясь по струне от одного моего взгляда, брошенного сверху-вниз на нее.