Мне необходимо взять паузу. Поднимаюсь с кровати и молча ухожу в ванную. Из крана течет вода. В зеркале мое отражение. Глаза темные, затуманенные от похоти. Тело горит. Снимаю рубашку и освежаю руки, затем лицо холодной водой. Она испаряется на глазах. Уперевшись на раковину, вспоминаю нашу вторую с Лолитой встречу в этом доме.

***

Тогда она показывала дома на регулярной основе, а я уже заключал контракт. Причудливый способ еще раз узнать, действительно ли она хочет меня. Овладеть девушкой по обоюдному желанию без какой-либо платы. Лола стояла в коротком платье с красной папкой в руках в комнате напротив спальни с кроватью. Во всем доме пустота. Мебель, техника, кухня были представлены только в дизайн-проекте, в руках Лолиты. Черное кресло у подоконника возле девушки было единственным элементом, напоминающим об окончании строительства и ремонта. Я присел на него и деловито стал разглядывать документы, разложенные на подоконнике, делая вид, что действительно заинтересован делом. Лола села рядом с листами.

Тогда поняв желание девушки, я решил продолжить игру. Изучая текст, едва коснулся оголенной ноги тыльной стороной кисти и совсем не намеревался ее убирать. Лола встрепенулась, и сама раздвинула ноги, совсем немного, но этого хватило, чтобы я заметил. Перелистав страницы с занятым видом, ладонь я положил прямо на бедро девушки. Последовал неровный, громкий вдох из ее уст. Реакция вызвала эрекцию. Продолжая вести руку вверх, касаясь пальцами внутренней стороны бедра, я думал, что застал девушку врасплох, но оказалось наоборот. На ней уже не было трусиков.

Нежная плоть истекающая соками желания откликалась на мои прикосновения. Обескураженный смотрел в ее лицо, позабыв об игре. Она не отрывала глаз от меня, излучая наслаждение вперемежку с настороженностью. Не заставляя больше девушку ждать, я впился поцелуем в ее губы.

***

В дверях спальни сталкиваюсь с журналисткой. Неблагодарное создание, решила сбежать. Она переминается с ноги на ногу и что-то твердит невнятное.

– Нога уже не болит. Мне лучше уйти, – вот же хитрая. Нога у нее не болит. Хочет, чтобы заболела задница?

– Ванная в твоем распоряжении. Из дома все равно не выйти. И возвращайся в спальню. Я все равно больше не трону тебя, пока сама не захочешь, – благородство или отчаяние ведут меня в комнату. Слышу, как журналистка медлит, но покорно заходит в ванную, закрывая за собой дверь.

Ложусь на край кровати к дальней стене. В конце нее панорамные окна в пол, которые прикрывают прозрачные занавески. По краям от окон шторы. В темноте сложно различить цвет. Мне кажется, они темно-зеленые.

Журналистка завоевывает все мысли. Она кажется необыкновенно властной и одновременно нуждающейся в защите. Ротик постоянно выдает лишнюю информацию, но манеры остаются на высоте. Сейчас все зависит от нее. Как продолжится эта ночь; в попытках побега из дома или в наслаждении и страсти.

***

Размышления уносят в бездну сна. Тело расслабляется и поддается чарам. Мне снится девушка, привязанная к деревянной кровати ремнем. Я сижу в мягком кресле и любуюсь на ее тело, совсем без одежды. Так, она нравится мне гораздо больше. Оголенная грудь, соски́ колом и нога на ногу, прикрывает изо всех сил желанное место. Хочется, чтобы она раскрылась передо мной и перестала стесняться, но ее стеснение направлено вовсе не в мою сторону. Проследив взгляд, я вижу стоя́щую в дверях Лолиту. На ней знакомые серебряные туфли, и длинное черное платье. Зачем она надела вещи журналистки?

Громко топая каблуками, она подходит и садится передо мной на колени. Ее пальчики действуют ловко, расстегивают ширинку и достают пульсирующий член из моих штанов. Вцепившись в кресло, я не смею останавливать ее, лишь перевожу взгляд на кровать. Лицо журналистки выражает недоумение, ротик открыт, брови сдвинуты посередине. Представляю, как доберусь до нее и возьму непонимание под свой контроль, но Лолита старается так сильно, что я выдаю непроизвольный стон и снова перевожу взгляд на нее. Губы двигаются плавно по члену, а язык вытворяет нечто удивительно приятное.

Снова перевожу внимание на журналистку. Она кусает губу. Взгляд изменился и падает ровно на мой пах. Грудь по-прежнему возбуждена и красива. А вот ноги уже не сцеплены между собой с былой силой. Как же прекрасно обнаженное тело. Хочу приблизиться, чтобы изучить каждый его сантиметр. Ловлю ее взгляд и замечаю, как она разводит в стороны ноги, медленно демонстрируя свою уверенность и настрой.

– Ох, детка, я только тебя и хочу, – шепчу и встаю с кресла. Наконец-то наши желания оголились.

***

Просыпаюсь с мощным стояком, лежа на спине, закинув одну руку под голову, и чувствую, как она затекла. Мысли о девушке заставляют очнуться и сесть на кровати. Беглянка покорно заснула рядом в кровати. Не может быть. Лицо озаряет торжествующая улыбка. Стояк твердеет при виде округлых форм, обтянутых тканью платья. Если бы эта девушка только позволила сделать ей приятно, я действовал бы в рамках неприличия, чтобы удовлетворить ее.

Была не была. Ложусь ближе, провожу больши́м пальцем по подбородку с ямочкой и касаюсь нижней губы. Девушка не реагирует. Может оно и к лучшему, сначала возбудить тело, тогда согласие будет желаннее. И Почему не этот ротик удовлетворял меня во сне?

Журналистка спит крепко. Я мог шептать ее имя, если не заставил бы замолчать на лестнице во дворце. Остается довольствоваться милыми прозвищами.

– Детка, ты спишь? – тихо произношу возле самой мочки уха и вальяжно кладу руку на ее бедро. Она выгибает шею, оставляя место на прикосновения. Не раздумывая, впиваюсь поцелуем в нежную кожу.

Тихий стон вырывается с губ. С ума сойти, эта женщина действительно хочет ласки. Обхватив талию, прижимаю к себе, чтобы красотка быстрее проснулась, почувствовав, как сильно я хочу ее. Еще один протяжный стон подтверждает догадки. Накрываю пухлые губы поцелуем и вхожу языком в приоткрытый ротик. После такого напора она просто обязана проснуться. Жду реакцию несколько мгновений и чувствую, как наши языки переплетаются, это хороший знак. Тело моментально реагирует, я сильнее впиваюсь членом сквозь одежду в ее ягодицы. Девушка не спешит останавливать меня, она прижимается всем телом еще плотнее, и сама уже орудует языком у меня во рту.

Опасно возбуждающие действия. В растерянности я медлю. Надо взять ситуацию под контроль. Плавно опуская лямки платья и целую ее в плечо, в ключицу, а затем и в шею. Та девушка, которую я добивался весь вечер, лежит подо мной, закатывая глаза опьяненная сном, и я медлю, рассматривая это прекрасное, по-настоящему невинное тело. Ни на минуту она не задумалась о вознаграждении, не захотела торговать собой, рискуя ценной жизни сбежала и теперь лежит в моих объятиях. Но что-то мне не позволяет сломить ее и заставить жалеть хоть на мгновение об этой ночи.

Я отступаю, награждая девушку поцелуем в лоб, и откидываюсь на спину довольный собой. Поступок истинного джентльмена, которым я не являлся все эти годы. Прочувствовав тяжесть выбора, я понял, как дорога людям собственная гордость. Умение не разрушать гордость других присуща лишь достойным людям.

Девушка садится в кровати. Боковым зрением я ловлю недоумевающий взгляд. Еще несколько мгновений и все мои попытки показать благородство уходят в забвение. Журналистка садится на меня верхо́м и заставляет издать громкий стон. Все нутро чувствует приятную тяжесть и блаженство. Руками она держится за спинку кровати. Бедра плавно раскачиваются взад и вперед. Через слои ткани я ощущаю прикосновения ее лона. Остановить девушку, ради пресловутой перспективы пожалеть на утро, нет никакого желания. Ладонями касаюсь ее бедер, задираю платье выше. Ловко отпрянув назад, журналистка расстегивает штаны и освобождает мой член наружу. Ей не нужна помощь, хватает участия. Придерживая округлые бедра, я чувствую, как она садиться на него и громко стонет. Стараюсь двигаться с ней в такт.

Лицо девушки выглядит умиротворенным, движения медленные, одной рукой она касается своих губ, закрывает глаза, голова запрокидывается, другая рука спускает лямки с плеч, оголяя грудь. Ох, детка, что ты творишь. Это фантастическое мгновение моей жизни. Кажется, что лучше уже не будет, но она кладет ладонь мне на грудь и опирается на нее. Траектория меняется, движения ускоряются. Журналистка целует меня в губы и стонет. Пик блаженства приходит к нам обоим.