– Леонид, я не знаю. Эти события произошли очень… некстати. И все они сложились в картинку, которую можно назвать: «Слишком». Отмена концерта это одно, я это уже проходила, но вот убийство и то, что случилось с машиной, – это что-то новенькое, и это, как вы понимаете, уже слишком.

– Мне тоже так кажется, но, думаю, есть способы это проверить. Я вам помогу, но вы должны понимать, что это будет стоить…

Полицейский взял многозначительную паузу.

– Я все понимаю, я готова заплатить. Леонид, понимаете, у меня отняли не только рыбу, но и удочку, которой я могла бы поймать новую. И… – Телефон издал трель. – Подождите. Алло!

Звонила Нинель. Ее хриплый голос в трубке звучал обеспокоенно.

– Сеня, нам на почту пришло письмо. Официальное, от «Роккка». Они просят неустойку за сорванный концерт.

– Не мы же его сорвали, какого лешего они с нас неустойку просят?! И какая сумма?

– Большая, Сень, очень большая. А еще звонил менеджер из «Легенды», сказал, что им какой-то нотариус прислал бумагу о том, что песни, которые мы планировали у них исполнять, принадлежат не тебе, а какому-то другому чуваку по фамилии Вольф.

– Какому Вольфу, что за чушь? Все песни, которые я пою, мои! И слова, и музыка – я все придумала сама, и я бы никогда не передала на них права!

– Не знаю, он мне ничего не стал объяснять, сказал, что пришлет на почту какое-то то ли уведомление, то ли заявление. Как придет, я тебе его перекину.

– Ладно, – вздохнула Арсения, – будем разбираться. Я как освобожусь, сразу в студию, ты тоже приезжай, хорошо?

Арс кинула телефон на столешницу, не дождавшись, пока Нинель ей ответит, с силой откинулась на спинку стула и прикрыла глаза.

– Случилось что-то еще? – полюбопытствовал Леонид.

– Случилось кое-что, да, – с горечью произнесла она и обхватила голову двумя руками. – Похоже, кто-то хочет уничтожить мою жизнь.

Глава 5. Я больше тебе не верю

К середине дня стало по-настоящему жарко. Арс взмокла, рубашка намертво прилипла к спине, а на лбу ощущались капли, которые противно сползали по вискам.

Добираться до студии, где она назначила общий сбор, пришлось на метро. На входе Арсения долго разбиралась с билетами – на общественном транспорте в последний раз она ездила очень давно. К тому же по неопытности Арс выскочила из подземки в другой, дальний от ее студии выход. Пришлось отмотать лишние полкилометра, что внесло в ее настроение немалую толику раздражения.

В машине ее спасал кондиционер, но сегодня и автомобиль, и кондиционер сгорели. Конечно же именно сегодня Арсения забыла утром зарядить телефон, и теперь он жалобно попискивал, уведомляя о скором отключении. Зарядное устройство, кстати, тоже осталось там, в машине.

Светлова ворвалась в офис в надежде, что в кипе проводов завалялась лишняя зарядка и ей не придется ехать домой без связи. Дверь была приоткрыта, Арс резко толкнула ее и замерла на пороге. В комнате, которую они называли офисом, царил настоящий разгром. Бумаги валялись по всему кабинету, дверцы шкафа были распахнуты, большая часть вещей оттуда вывалилась на пол. Посреди этого безобразия сидел Иван и раскладывал то, что некогда лежало на столе.

– Привет, – поздоровался Иван. – Ты рано.

– Что это? – тут же накинулась на него Арс. – Это ты раскидал?

– Не-а, – меланхолично ответил барабанщик. – Когда я пришел, здесь уже был бардак. Там, – он указал на репетиционную, – кстати, все на месте.

Арс резко повернулась и ушла в соседнюю комнату, где хранилась аппаратура. Там действительно все было в порядке, техника и мебель стояли как обычно. Она вернулась в кабинет, отодвинула к стене стул и в смятении уселась на него. Иван как ни в чем не бывало продолжил подбирать раскиданные бумаги и стопкой укладывать их на стол.

– Да, и дверь была открыта. Тебе нужно проверить, что пропало.

– Я ничего не понимаю. Если это воры, то почему они не позарились на действительно дорогие вещи. В соседней комнате у нас техники на несколько миллионов, а они копаются в бумажках. Нет здесь ничего по-настоящему ценного, только документы и личные вещи.

Она подошла к шкафу и подняла валяющиеся возле открытой дверцы вещи – ее брюки и пару футболок. Концертное платье. Юбку, в которой она ходила к Велееву. Несколько нарядов Нины. Какие-то мужские футболки – чьи, она толком не разобрала. Она неаккуратно запихнула все это на бесцеремонно освобожденную кем-то полку и захлопнула дверь.

– Денег здесь не было?

Арс только покачала головой. Она иногда оставляла Нине деньги на общие нужды, например, если нужно было пополнить запасы чая или кофе или приобрести туалетную бумагу – небольшие, но необходимые траты. Это были явно не те суммы, ради которых стоило взламывать хитрые замки ее студии.

– Значит, дело в бумагах.

– Но кому они могли понадобиться? Здесь ведь ничего особенного, обычная бухгалтерия. Счета, договоры, налоговые отчеты. Кому оно нужно?

– Не знаю, – пожал плечами Иван. – И все же здесь разгром. Присоединишься ко мне?

– Я и сама могу убраться, – огрызнулась Арс, однако встала и тоже принялась за уборку. Иван ее гневный выпад будто бы не заметил.

Они подняли все с пола, бумаги сложили в стопки на столе, вещи разложили по полочкам. Раскиданные чайные пакетики и печенье без упаковки отправились в мусорку. Конфеты в фантиках и банку растворимого кофе поместили на прежнее место.

Теперь Иван, сидя на стуле у стены, искоса поглядывал на Арс, угрюмо смотрящую в одну точку где-то в середине стопки собранных документов, и периодически отбивал указательными пальцами по краю стула замысловатый ритм. Каждый новый заход этого немного нервного постукивания отличался от предыдущего, и Светлова, хоть и злилась на Ивана (интересно только, за что) с интересом ждала, какой ритмический рисунок выйдет у барабанщика в следующий раз.

Арсения устроилась поудобнее за столом и принялась методично перебирать документы – доставала по одному листу из стопки, рассматривала его и аккуратно укладывала в специальный лоток. Когда стопка закончилась, Арс подперла кулаком подбородок и вздохнула.

– Ну? Что не так?

– Не знаю, – призналась она. – Если что-то и пропало, то я этого не вижу. Надо будет позвать девушку, которая нашими налогами занимается, пусть она разберется в том, чего не хватает. У меня сейчас проблемы посерьезнее, чем бардак в студии.

– У тебя или у «Лунных Бликов»? – прищурив глаза, спросил Иван.

– А это не одно и то же?

– Для тебя, возможно, но не для ребят. Твои личные проблемы касаются только тебя, а группу только те, что связаны с «Бликами».

Арсения зло посмотрела на Ивана. Конечно, она воспринимала все, что обрушилось и на нее, и на группу, как звенья одной цепи. Именно потому, что не разделяла свои интересы и интересы коллектива. Как оказалось, со стороны все выглядело по-другому. Мухи отдельно – котлеты отдельно. Она, Арсения Светлова, и ее проблемы на одном берегу, проблемы «Лунных бликов» – на другом. Хотя решать и те и другие все равно придется Арсении, поэтому для нее разницы действительно никакой.

Светлова как раз собиралась сообщить об этом Ивану, но в студию начали подтягиваться музыканты.

Глядя на их беззаботный вид и слушая беспечные разговоры, Арсения подумала, что, возможно, на этот раз Иван оказался прав. Ее проблемы, проблемы «вождя», если переиначивать цитату из старого фильма, «индейцев» не очень-то и волновали.

Последней, постукивая тонкими каблучками по темному ламинату, в студию вбежала Нина.

– Все в сборе, – провозгласила Арсения. – Ребят, двигайтесь поближе, есть разговор.

– У нас разве не репетиция? – удивился Гари. – Зачем здесь Нинель?

Нина обиженно посмотрела на гитариста, а потом картинно закатила глаза. Арсения знала, что Гарик давно, когда еще только Нина пришла к ним работать, попытался ухаживать за ней. Нинель его ухаживаний не приняла и отношения с тех пор у них не заладились – гитарист не смог простить ей отказа. Смотреть на их постоянные перепалки было неприятно, но сделать Светлова ничего не могла. Пару раз она затевала разговор то с Гари, то с Нинель, но каких-либо положительных результатов не добилась – Гарик продолжал подначивать Нинель, а та надменно игнорировала все его выходки.