Но только когда мне предстоит выступать с речью? Он мне и слова не говорил про предстоящее выступление. Мне придётся усердно готовиться, ведь я никогда не выступала перед настоящей толпой людей…

– Встречайте, – громкий голос моего мужчины выводит меня из мыслей. – Любовь всей моей жизни, Бестужева Снежана Викторовна.

Внутри меня всё обрывается. Шум толпы вокруг меня превращается в белый шум.

Ч-что это значит?…

Герман поворачивается в сторону и широким шагом направляется навстречу к поднимающейся по трапу длинноногой брюнетке.

Да она, без преувеличения, настоящая модель. Эталон современной красоты – холодной, нечеловеческой, искусственной. Творение профессионального пластического хирурга.

Нет… Как же так? Он не мог так поступить со мной…

Меня распирает от эмоций. Хочется дать волю чувствам и громко заплакать. Ведь он подаёт ей руку и страстно целует в губы на виду у десятков тысяч людей…

От боли хочется выть…

Секунды растягиваются в вечность. Сердце как будто останавливается, а затем начинает биться так быстро, что кажется, вот-вот вырвется наружу…

– Сделал предложение другой… – проговариваю сквозь слёзы.

Я чувствую, как земля уходит из-под ног, как внутри всё скручивается в тугой узел боли и бессилия.

Наши мечты, наша любовь в одночасье превратились в пустоту…

Он врал мне. Нагло врал. Предатель не достоин знать о моём ребёнке…

Вероника

Я стою, как будто бы меня только что ударило током. Чувствую, как внутри меня всё разрывается на части.

Прямо сейчас мой привычный, счастливый мир рушится на миллионы осколков, каждый из которых ранит моё нежное, любящее и преданное сердце. Преданное ему. Преданное им…

Мой взгляд всё ещё невольно прикован к сцене…

К сцене, на которой до сих пор мой мужчина, мой Герман… Тот человек, которому я доверяла свои самые сокровенные мечты, тайны. Тот мужчина, с которым я строила будущее, сейчас, забравшись на высокий пьедестал, целует другую женщину на глазах у десятков тысяч зрителей.

На глазах у меня…

Сердце бешено стучит, кровь стынет в венах. В голове проносится миллион вопросов: почему? Зачем он меня обманывал? Зачем хотел жениться, если у него другая? За что он так со мной?

Я ведь думала, что у нас всё хорошо, что мы движемся к общему будущему. К свадьбе, к большой и дружной семье…

Но теперь, глядя на них, я сомневаюсь в каждом нашем разговоре, в каждом мягком слове, которым меня одаривал лживый предатель…

Я отворачиваюсь, прячу лицо, чтобы он меня случайно не увидел. Больше всего мне сейчас не хочется, чтобы Герман, закончив засасывать свою силиконовую подругу, кинул взгляд на толпу и выцепил глазами меня…

Зарёванную, разбитую на тысячи осколков…

В груди бушует неутихающая волна горечи и обиды… Каждый удар сердца причиняет боль.

Хочу уйти подальше, убежать, раствориться в толпе, спрятаться от этой болезненной реальности…

Наконец немного придя в себя, пробираюсь сквозь толпу людей к выходу.

Сажусь на первую попавшуюся пустую скамейку, пытаясь собраться с мыслями.

Вокруг ходят люди, с нескрываемым любопытством рассматривают размазанную по моему лицу тушь, но никто и не подозревает, какой шторм сейчас бушует внутри меня…

Я больше не улыбаюсь случайным прохожим, как это было буквально час назад… На место эйфории пришли боль, слёзы и разочарование.

– Что же теперь нам делать? – шепчу себе под нос и сжимаю ладонями плоский живот.

Одно я для себя решила точно… Моему ребёнку не место рядом с предателем. Я уйду и унесу свою тайну с собой, даже через много лет он не узнает, что где-то по земле ходит его родное дитя.

Куда нам пойти после предательства любимого человека? Где спрятаться?

Ведь родных у меня нет… А друзей и знакомых можно пересчитать по пальцам одной руки.

Герман меня вырвал из моего маленького посёлка после смерти моей бабушки и привез в столицу.

О своих родителях я ничего не знала. Воспитывала меня пожилая бабушка. И после её смерти у меня никого не осталось…

С трудом заставляю себя встать со скамейки и направиться в сторону дома.

Такси не заказываю. Иду пешком… Длительная пешая прогулка поможет слегка прийти в чувства и на более трезвую голову решить, что же нам с малышом делать дальше…

Я не глупая, я понимаю, что Герман сегодня же заставит меня собрать чемоданы и вышвырнет, как ненужного котёнка, на улицу. Зачем ему я, когда у него уже есть новая невеста?

Сегодня я не лягу спать в обнимку с любимым человеком, на моём месте отныне другая… Длинноногая, черноволосая, с симпатичной мордашкой и идеальным искусственным телом.

Дорога до дома, такая знакомая и обыденная, сейчас кажется совершенно чужой. Каждый шаг даётся с трудом, будто я пытаюсь плыть против течения бурной реки.

Я была бы рада сбежать от предателя сиюминутно, но бежать мне некуда. Я как была девушкой без копейки за душой, так ей и осталась.

Федотов мне ни в чём не отказывал, впрочем, я у него никогда ничего не просила.

Деньги, драгоценности, дорогие брендовые вещи Герман дарил мне на регулярной основе, но я ничего не носила и деньги не тратила. Складывала наличность в сейфе Германа ровной стопочкой… На чёрный день откладывала, и, кажется, он настал…

На ватных ногах дохожу до дома. Отпираю тугой замок и кидаю свои вещи на тумбочку. Всё вокруг стало таким чужим, таким неуютным. Словно и не было того года, на протяжении которого мы с Германом жили вместе.

Будто бы на автомате прохожу на кухню, машинально включаю чайник и делаю какао.

Я беру чашку, но внезапно сильное желание разбить её о стену окатывает меня с головой. Эту кружку с напечатанной фотографией, на которой мы целуемся, я дарила Герману на наш первый месяц отношений…

Я закрываю глаза и глубоко выдыхаю, стараясь унять нарастающую бурю внутри меня.

Громкий рингтон, оповещающий о входящем звонке заставляет сердце ёкнуть.

Бросаю взгляд на экран мобильника.

– Любимый… – трясущимся голос читаю с экрана имя контакта.

Кисть невольно разжимается, и чашка горячего напитка с характерным звуком разбивается об кафельный пол.

Звонок прекращается, но следом раздаётся новый…

– Да-а, – отвечаю, стараясь держать голос как можно увереннее, но слова невольно подрагивают.

– Привет, почему ты не берёшь трубку? – слегка недовольным голосом произносит мужчина.

– Только что вернулась с прогулки, не успела подойти к телефону, – отвечаю и болью прикусываю язык.

– Хорошо. Звоню предупредить тебя, что сегодня я вернусь пораньше. Буквально через полчаса буду дома. Хочу провести этот день с тобой, – произносит мужчина, а у меня сердце в пятки уходит.

Хочет провести этот день со мной, после того как засасывал свою новую невесту на глазах у многотысячной толпы.

– Хорошо… – цежу сквозь зубы в ответ и кладу трубку.

Положив телефон на стол, отряхиваю тёмные пятна какао со своего любимого белоснежного платья.

Собираю осколки, скидываю с себя испорченную вещь и быстро застирываю с отбеливателем.

Очень жалко платье. Нет, вещь далеко не из коллекции какого-то именитого итальянского дизайнера, а самое простенькое из масс маркета. Но оно мне по-своему дорого, ведь на него я заработала сама ещё тогда, когда Герман разрешал мне подрабатывать репетитором английского на дому.

Я вхожу в нашу спальню, сразу же чувствую, что-то не так… Что-то явно изменилось, пока я отсутствовала.

Я останавливаюсь на пороге, оглядываясь, и тут же замечаю первое несоответствие: подушка лежит не там, где ей положено.

Я подхожу ближе. Думаю, может, я сама переставила и забыла…

Но нет… Я не могу ошибаться.

Постепенно в моем сознании начинает складываться пугающий пазл. Перемещаясь по комнате, я замечаю ещё больше мелочей, которые кричат о чужом присутствии.

Когда уходила в больницу, на моей кровати лежали мои домашние штаны… Сейчас их и след простыл. И такое ощущение, что кто-то прошёлся влажной тряпкой по дубовой мебели.