Вспоминая последовательность действий Лешего, Настя покрошила пучки трав, залила все водой и приготовилась ждать. Зелье кипело, но запах шел странный, вовсе не такой, какой был у старика.

– Ромашку положи, – подсказала Марьяна. – Да побольше!

– Положила, – кивнула Настасья.

– А соломы два пучка кинула?

– Два.

– Воду брала из кувшина?

– Откуда ж еще?

– Тогда не знаю.

Вот и Настя не знала. Котел вонял отвратным пойлом, которое не то что лоси, но и стервятники хлебать побрезгуют. Леший тоже принюхался…

– Это кто же магичит не то, что требуется? – хмуро спросил он и уставился на Настю. – Настасья, ты, что ль?!

– Я нечаянно! Оно само воняет. Может, ромашка несвежая? – Настюша подозрительно осмотрела плавающие на самом верху лепестки.

– Боюсь, тут не в ромашке дело.

Леший подошел ближе и заглянул в котелок.

– М-да… Дело явно не в ромашке, – повторил он задумчиво. – А ну-ка, девонька, принюхайся внимательнее. Чем исправить можно, какую травку подсыпать?

Настасья вдохнула полной грудью и задумалась. Пахло чуть кисловатым, но при этом и сладким… Хотя нет… Мясным. Да, точно! А откуда тут мясо? Не может его быть. Вдохнув еще раз, изумленно приподняла брови: к мясу неожиданно примешался запах вареной капусты и свеклы. Тяжелый и неприятный дух сам собой превратился в аромат наваристого борща. Только чуть-чуть недосоленного.

Настасья прислушалась к своим ощущениям. Оголодала, что ли? Да нет, есть не хочется. Чего же тогда борщ мерещится?

Повинуясь шестому чувству, она подошла к полочкам, взяла баночку с солью и обильно посыпала варево.

Леший внимательно наблюдал за Настюшкиными передвижениями и даже крякнул, когда зелье забурлило, окрасившись в красный свекольный цвет. Зачерпнул черпаком, попробовал… и задумчиво кивнул.

– Вот, значит, как, – пробормотал он. – Тогда все ясно.

Оставшийся день прошел спокойно. Правда, под вечер две девицы поцапались, даже, кажется, волосы друг у друга повыдергивали. В последнем Настасья не была уверена: когда прибежала на шум, Леший уже разводил соперниц по разным углам.

– Что случилось? – спросила Настя у Марьяны.

– Фенька у Вари нареченного увести хотела, зелье дурманящее готовила. Да случайно разлила на виду у всех.

– А зачем ей чужой нареченный?

– Так он из бояр и на лицо пригожий. Может, влюбилась, а может, Варьке за что-то мстит. Да ну ее, идем лучше в лес за ягодами?

– Разве можно? – засомневалась Настасья.

– А почему нельзя? – Марьяна оглянулась и быстро прошептала: – Улизнем, пока Леший спорщицами занят, он и не заметит. К ужину вернемся.

– Ну, если ты уверена…

– Уверена, уверена! Жди, сейчас кузовок захвачу, не в подоле же ягоду нести.

Марьяна убежала, а через минуту вернулась с большой плетеной корзиной и, схватив Настю за руку, потянула в сторону леса.

– Давай скорее!

Но не успели и десяти метров пробежать, как путь преградила кикимора.

– Куда собрались? – вопросила она, уперев руки в бока.

– А тебе-то что? – Марьяна сдвинула брови. – Уйди!

– Не уйду! Леший сказал никому с поляны не уходить.

– Мы с самого краешка, просто ягод набрать.

– Я, может быть, тоже ягод хочу.

– Обойдешься! И без тебя тесно.

– Ах так?! – Кикимора взмахнула руками: – Дядюшка Леший! Что же это делается? Две русалки старших не слушают, сбегают! Дядюшка Леший!

Настюша прикрыла глаза, ожидая неприятностей.

– Чего орать-то? – спросила она, кривясь от противного кикимориного голоса. – Еще не сбежали, а уже орешь.

Леший подошел быстро, оценил ситуацию, в который раз покачал головой, зачем-то поглядел на небо и… отпустил по ягоды.

– Только у самого края, – сурово приказал он. – Так, чтобы я вас видел.

– Как же так, дядюшка?! – завопила кикимора. – А я? Я тоже хочу!

– Ночью наберешь, тебе не к спеху, – старик усмехнулся, внимательно следя, как Настасья с Марьяной, радостно улыбаясь, направились к лесной кромке.

Вот нашли ягоду, потом еще и еще одну… Разбрелись в разные стороны, не столько в кузовок собирают, сколько сами едят.

Леший смотрел пристально, боясь что-либо упустить. Он первым заметил темную точку на небе, но ничего не сказал, лишь усмехнулся понимающе и приготовился ждать.

Точка увеличивалась, обрастая четырьмя лапами, мощными крыльями и клыкастой мордой. Не замечать ее было больше невозможно. Поэтому Леший поднял руку и громко крикнул:

– Э-ге-гей! Змей Горыныч прилетел! Скорее в терем, девицы!

Подопечные завизжали, подхватили юбки и стремглав понеслись к укрытию.

– Настасья, беги! – запаниковала Марьяна, бросив кузовок.

Она добежала до ближайшей постройки и плотно прикрыла за собой дверь, выглядывая на улицу через трещины в старых досках.

Настюша тоже увидела зверя. Поначалу застыла, недоверчиво рассматривая огромного ящера, а потом, пробормотав что-то похожее на «Да ну на фиг!», ринулась в лес, пытаясь затеряться между деревьев. Но не успела и двух шагов сделать, как услышала грозный рык:

– Стой, где стоишь, дуреха! Поцарапаю же!

Дракон ринулся вниз, осторожно подхватил Настасью поперек туловища и, взмахнув крыльями, вернулся в небеса, унося в крепких лапах охваченную ужасом русалку.

Настя была девушкой разумной, поэтому старалась не кричать. Вдруг драконы – существа пугливые? Не дай бог, выпустит из лап с высоты в сто метров, лети потом вольной птицей прямиком к земле. Это вам не комфортабельный самолет с улыбающимися стюардессами.

Пролетев Старый лес и речушку, возле которой Настя очнулась в самый первый день, Змей Горыныч начал снижаться. Приземлился около высоких гор, выпустил струю тонкого пламени и аккуратно разжал когтистые лапы.

Настя выдохнула: то ли от облегчения, что ребра остались целыми, то ли от счастья, что стоит на земле, а не барахтается в воздухе.

– Идем, – рыкнул дракон и направился к видневшимся впереди пещерам. – Не отставай.

Настюша быстренько огляделась, подумала, что бежать некуда (вокруг скалы, горы да холмы), а есть вроде не будут (иначе сразу бы сожрал), и направилась следом.

Горыныч одобрительно ощерился.

Благодушно улыбающиеся драконы – вещь хоть и дивная, но для нервов губительная. Настя внимательно рассмотрела предъявленные клыки и завизжала.

– Тише! – поморщился Горыныч, стирая с морды улыбку. – Какая ты горластая…

– Какая есть, – ответила Настя, чуть уменьшив громкость. – Может, вам другая нужна? Поспокойнее? Так давайте своруем! У Лешего там целый десяток никому не нужных девиц!

– …и добрая, – закончил ящер.

Повернулся к Настюшке задом и, едва не задев хвостом, скрылся в пещере.

В горах располагался целый лабиринт. Настя старалась не отставать, чтобы не заблудиться. Зато теперь понятно, почему Змея называют Горынычем, с таким-то местом жительства!

К огромному удивлению Насти, лабиринт прошел горный массив насквозь и вывел путников к очередной поляне… и огромному замку, возле которого прогуливались несколько молодых людей и девушек.

– Прибыли, – глухо сказал Горыныч. – Это твой новый дом.

Настя еще хотела удивиться, с чего вдруг ей тут жить, но резко замолчала… Потом помотала головой, потерла глаза и вновь глянула на гуляющих перед замком людей…

– Алена? – шепнула она. – Аленка!

Там была Аленка! Честное слово! Та самая подружка, что принесла бабушкин заговор! Они еще его вместе читали!

– Аленка!

Названная девушка обернулась и, разглядев Настю, бросилась к ней.

– Настюха! – завопила она, но, заметив, как недовольно цыкнул дракон, замолчала и умерила шаг.

– Знакомы, что ли? – рыкнул Горыныч.

– Знакомы, – кивнули те в унисон.

– И друг друга помните?

– Помним.

Горыныч пристально осмотрел обеих, но милостиво кивнул, давая добро на общение.

– Тогда новенькой все объяснишь и покажешь, – велел он. – А то больно горластая, недосуг на таких время тратить.