— Я изменю защиту, князь, — кивнул маг. — Но Кот хочет знать, как ты хотел это сделать.

— Доброе утро, Александр Егорович, — пожимая протянутую командиром Витязей руку, произнёс я. — Осваиваетесь? Как ночь прошла?

— Неважно, — хмыкнул Ратай. — Тихо, темно, пусто… За два часа до рассвета поднял всех и отправил на марш до границы аномальной зоны, Ярослав Константинович. Мы её как маяк чувствуем. Сбегали пару раз туда-обратно и в себя немного пришли хотя бы.

— Вот как… — задумчиво произнёс я. До границы от Горынино было больше десяти километров. Итого Витязи махнули это расстояние четыре раза за утро только чтобы немного прийти в себя. — Тогда будить никого не придётся. Думал, вы отсыпаться будете. Строй своих и будем выдвигаться.

— Тут спать невозможно почти, княже, — рассмеялся Рыков. — Спальники мягкие, за стенами не стонет и не рычит никто, а от низкого давления ментального поля такое дерьмо в голове просыпается, что хоть на стену лезь. Если бы вы выход в зону не назначили на сегодня, то я бы сам отдал приказ на охоту идти. По крайней мере, самым сложным из своих.

Ждать пришлось всего несколько минут. Я отошёл в сторону и внимательно следил за тем, что происходит на большом бетонном поле возле казарм. В поведении бойцов выделенной бригады не было привычной спешки регулярных войск. Никто не бежал сломя голову, чтобы занять своё место в строю, никто не тянулся, чтобы произвести впечатление на Вепря или меня. Но при этом каждый дружинник точно знал своё место. Люди двигались, как единый организм, который точно понимал, где и кому нужно находиться именно в этот момент времени. Иногда бойцы шагали вперёд без видимой причины и за их спинами спустя мгновение пробегала группа соратников. Такое достигалось только годами совместных боёв и максимальным доверием друг другу.

— Мы готовы, Ярослав Константинович, — когда на пустой парковке выстроились пять сотен дружинников, сообщил командир Витязей. — Транспорт будет? Или пешком пойдём? Снаряжение Шатун привёз ещё вчера вечером, так что с этим проблем нет.

— Пешком, — ответил я и неожиданно понял, что стоящие напротив нас люди чего-то ждут. На мне скрестилось множество осторожных взглядов и от этого становилось не по себе. — Мне бы с парнями поговорить перед выходом, Александр Егорович…

— Ничего против не имею, ваша светлость, — тут же отступил в сторону Вепрь, но скрыть странную улыбку не успел.

— Спокойного утра, бойцы! — выйдя вперёд и остановившись перед строем, громко произнёс я. Почему-то, с языка сорвалась, вместо обычного приветствия, сказанная недавно Котом фраза. — Я рад приветствовать каждого из вас на родной земле. Ваша бригада прошла через такое, чего не пожелаешь даже врагам. Девяносто процентов всех, кто считает себя профессиональными воинами и волками войны, сдохли бы на Диком Континенте ещё в первый год. Вы выжили. Вы стали сильнее и смогли вернуться. Уже одно это достойно уважения. И я не вправе заставлять вас возвращаться к тому ужасу, который преследовал Витязей на протяжении последних лет. Каждый из вас имеет право отказаться от выхода в аномальную зону и остаться на базе.

Я обвёл взглядом лица дружинников и понял, что практически каждый из них затаил дыхание. Над площадкой стояла такая тишина, что была слышна перекличка птиц в лесу. Рыков тоже молчал и не двигался, но я ощущал на себе его горящий взгляд. Ратай иногда двигал челюстями, будто собирался что-то сказать, но каждый раз останавливался.

— Вы ничего не должны роду Разумовских, — чётко и раздельно произнёс я. Часть бойцов растерянно посмотрела на своего командира. Правда, тот тоже удивился моим словам. Однако, мне на это было плевать и я продолжил говорить то, что нужно было сказать ещё на аэродроме. — Но я обещаю, что сниму психоблокаду с каждого из вас, потому что вы согласились на её установку по воле и решению моего отца. Может не сразу, но я найду способ это сделать. До этого момента вам придётся оставаться в моих владениях. После выполнения мной моего обещания, каждый волен заняться тем, чем считает нужным. И я вовсе не буду против, если вы решите остаться в дружине и скажете, что ваше любимое дело — сражаться. Вы вернулись домой в тёмный час для моего рода. Но, как говорят старики, самоё тёмное время — перед рассветом. Если мы переживём следующий месяц, то остановить возрождение Разумовских не сможет уже никто. Сейчас мне нужно два дня вашей жизни и все навыки, которые помогали вам выжить в Африке столько лет. Те, кто готов идти за мной, могут выдвигаться к Сумани.

— Шаг! — неожиданно рявкнул у меня над ухом Вепрь и все пять сотен Витязей, как одно многоногое чудище, синхронно развернулись к воротам посёлка и двинулись к выходу. Опять же, бросалось в глаза, что тут не было показной муштры «парадных» войск, сплоченное движение бойцов скорее напоминало течение реки. Плавной, дикой и необузданной. — Шаг! Шаг!

Я смотрел, как строй Витязей полным составом вытекает за пределы Горынино и думал о том, что на территории не осталось вообще никого. Последним шагал довольный жизнью Кот. Африканец выглядел так, будто собрался на долгожданную прогулку в зоопарк.

— Цель выхода уже известна, ваша светлость? — спросил шагавший рядом со мной командир Витязей.

— Дальний рейд, Александр Егорович, — ответил я. — Сорок километров, а может и больше.

— А зачем нам в Сумань, Ярослав Константинович? — задал следующий вопрос Вепрь.

— Сестру мою младшую захватим с собой. — невозмутимо ответил я.

— Княжну Анну? — удивлённо переспросил Рыков. — Ей же… Ей же двенадцать всего? Неужели вы хотите взять с собой ребёнка в рейд, Ярослав Константинович⁈

— Да, — спокойно кивнул я. — Ей полезно будет прогуляться.

— Полезно… — как-то заторможенно повторил Вепрь. — Полезно прогуляться…

— Кот! — заметив, что Рыков начал поглядывать куда-то вверх, громко позвал я. — Проверь командира.

— Вижу, князь, — отозвался африканец и в два прыжка оказался рядом с нами. — Помоги.

Что делать я примерно представлял. Пока командир Витязей не впал в ярость, справиться с ним было не так сложно. Вернее, он просто не мешал нам удерживать себя на месте и охотнее откликался на голос мага Смерти. Вся процедура заняла меньше минуты и я понял, что разработанная Рыковым система якорей практически идеальна. Особенно если рядом постоянно находится кто-то из своих, кто знает что и как надо делать.

Как-то акцентировать внимание на произошедшем я не стал. В этом просто не было смысла. Всё равно что бесконечно напоминать человеку, что он свалился в обморок посреди официального приёма. Вепрь тоже молчал. Как только мы углубились в лес, колонна Витязей перешла на легкий бег. Дружинники разошлись в стороны и буквально растворились в лесу. По грунтовке вместе с нами бежало всего человек двадцать, включая Змея и Кота. Последний вообще выглядел полностью счастливым и с интересом смотрел по сторонам.

— Это ошибка, князь, — когда впереди показались здания Сумани, произнёс Вепрь. — Ребёнку не место в аномальной зоне.

— Согласен, Александр Егорович, — даже не подумал спорить я. — Обычному ребёнку там точно не место.

— Яр!!! — внезапно раздался оглушительный визг и сверху на меня упал невидимый груз.

Спасло нас только то, что я примерно представлял, чего ждать. Обхватив невидимку, резко вильнул в сторону и перекатился подальше от Рыкова. В руках командира Витязей уже был боевой нож, а стоявший рядом с ним Кот успел создать пару боевых заклинаний.

— Стоять!!! — понимая, что вот-вот может случиться большая беда, изо всех сил заорал я и максимально быстро создал вокруг нас с Нюшей защитный барьер на основе сразу двух аспектов. Водяной вихрь мог остановить не только летящие предметы, но и не очень сильные заклинания. — Свои!!! Ты что творишь, Улитка!!!

Рефлексы Витязей работали однозначно. Те два десятка дружинников, что бежали с нами по грунтовке, целились в нас из всевозможного оружия от духовых трубок до автоматов. В лесу по обеим сторонам дороги я ощущал вдвое больше готовых к бою людей. И никто из них вообще никак не отреагировал на мой приказ. Все ждали команды Рыкова.