— Боюсь, мне будет очень сложно отразить в отчёте ректору всё, что сегодня произошло в этом ангаре, ваше светлость, — бледно улыбнулся Фёдор. — Слишком много всего… необычного я тут увидел.

— Не сомневаюсь, что у вас прекрасная память, Фёдор Семёнович, — прямо глядя в глаза магу, улыбнулся я. — И обязательно напишите, что я очень сожалею о том, что не сумел вам помочь.

— Графу Кривошееву? — чуть усмехнулся аспирант. — Вы ведь понимаете, что сейчас вся наша группа попала в очень сложное положение, Ярослав Константинович?

— Понимаю, Фёдор Семёнович, — невозмутимо кивнул я. — Именно поэтому и говорю, что все отчёты должны быть одинаково полными.

— Я вас услышал, ваша светлость, — замедленно кивнул Глыба и я чуть повернулся в сторону выхода. Снаружи ангара смутно слышались голоса людей, но я не чувствовал там Калинина. Зато узнал кое-кого другого.

— Возможно, помощь даже ближе, чем я думал, — усмехнулся я и пошёл к воротам ангара.

— А я вам говорю, что князь Разумовский здесь! — слышался снаружи возмущённый голос главы группы артефакторов. — Он лично передал моему помощнику, что уладит вопрос с этими выбросами энергии! Работать ведь невозможно! Мне просто поговорить нужно с Ярославом Константиновичем.

— Здравствуйте, Илья Петрович, — открыв дверь в воротах, поздоровался я. По обеим сторонам от входа стояли дружинники моего рода. Парни, на которых я не обращал внимания пока ходил туда-сюда, разом включились в работу, как только увидели постороннего. И даже безмолвно стоявший рядом с главным артефактором Хромов, моих бойцов не пугал. — Решили лично взглянуть на причину проблемы?

— Добрый день, Ярослав Константинович, — чуть смущённо улыбнулся Большаков. — Если честно… Да! Проклятье, я как только услышал, с чем именно связаны эти возмущения, бросил всё и как мальчишка побежал сюда.

— Ну тогда заходите! — добродушно улыбнулся я. Учёный быстро проскочил мимо, а следом за ним двинулся Хромов.

— Ваша помощь не требуется, Павел Григорьевич, — остановил главу охраны учёных я и увидел мимолётное выражение гнева на лице охранника. Однако, оно настолько быстро исчезло, что я даже засомневался.

— Я обязан обеспечивать охрану Ильи Петровича на территории вашего владения, Ярослав Константинович, — холодно произнёс Хромов.

— В тех местах, куда имеете доступ, — закончил я за Павла Григорьевича фразу из договора с артефактным домом Воронцовых. — Никто из моих людей не имеет права посещать ангар группы Ильи Петровича. Это было одно из условий пребывания господина Большакова и его подчинённых в Себыкино. Со своей стороны я ограничил для посещения те места, которые считаю критически важными для своего рода. Вопросы?

— Я буду ждать возвращения Ильи Петровича снаружи, — понимая, что дальше спорить смысла нет, безразлично ответил Хромов. — Если что-то случится с главой группы артефактов, то вина за происшествие будет целиком лежать на вас, ваша светлость.

— Это касается любого случая, когда у вас нет возможности быть рядом с господином Большаковым? — прямо спросил я.

— Любой, когда вы препятствуете выполнению моей работы, — наконец не сумел сдержаться Павел и я с превосходством улыбнулся.

— Сейчас вы на моей земле, Павел Григорьевич, — произнёс я. Вывести этого человека из равновесия было крайне сложно, но я справился. И получил в награду то самое ощущение чужого присутствия, которое беспокоило меня недавно. — И будете делать так, как я скажу. Когда прибудет граф Калинин, пропустить внутрь его и его спутника.

— Как прикажете, Ярослав Константинович, — откликнулся один из охранников. Парни флегматично смотрели на Хромова и даже не делали попыток взяться за оружие. Если глава охраны гостей попробует пробиться силой, то остановить его обычные дружинники не смогут. Но у них и не было такой задачи. А Хромов не станет нарушать приказ своего господина. Однако, предупреждение в его словах я услышал отчётливо. Может даже стоит позаботиться об охране Ильи Петровича за пределами его защитного купола.

Я закрыл дверь и с удивлением понял, что Большаков давно ушёл. Найти путь к операционной для Ильи Петровича труда не составило и из-за нескольких слоёв плёнки уже слышался взволнованный голос артефактора. А потом начался очередной цикл активации кристалла россожа и я поспешил присоединиться к остальным.

— Это фантастика! — возбуждённо воскликнул Илья Петрович. — Я просто не могу поверить своим глазам! Даже не подозревал, что такое вообще существует!

— В аномалии встречаются самые удивительные вещи, Илья Петрович, — улыбнулся я. Вряд ли глава артефакторов был таким уж восхитительным актёром. Так достоверно сыграть удивления он бы точно не смог. А значит о кристалле учёный действительно ничего не знал. В отличии от графа Калинина. — Главное понять, когда перешёл дозволенную черту знаний.

— Если вы имеете в виду, что мне не стоит здесь находиться, то я не стану этого отрицать, ваша светлость, — широко улыбнулся Большаков. — Признаюсь честно — за последние дни сверлящий затылок взгляд Хромова успел мне изрядно надоесть. Но зато я почти привык жить пятнадцатиминутными периодами, когда есть возможность работать без наблюдения. А за эту возможность побыть без надзора я вам особенно благодарен, Ярослав Константинович. Со своей стороны могу поклясться, что ни одна живая или мёртвая душа не узнает от меня о вашей уникальной находке. Если позволите, то я могу принять участие хотя бы в первичном осмотре.

— Думаю, у нас получится договориться, Илья Петрович, — улыбнулся я. — Но это станет понятно минут через пятнадцать.

К моменту прибытия графа Калинина, Большаков уже обсудил с Олегом Дмитриевичем с десяток теорий происхождения кристалла и ещё столько же вариантов его применения. Некоторые были настолько интересными и необычными, что мне оставалось только восхищаться изобретательностью артефактора.

— Здравствуйте, господа! — первым ощутив приближение желанных гостей, громко произнёс я. В этот момент граф Калинин отодвинул в сторону занавес и вошёл в «операционную». А следом за ним, к моему огромному удивлению, вошёл уже знакомый мне пожилой юрист с вечно недовольным выражением на лице. — Александр Викторович, Григорий Антонович.

— Здравствуйте! — очень сосредоточенно ответил представитель артефактного дома, а потом вдруг замолчал, наткнувшись взглядом на Большакова. — А вы почему здесь, Илья Петрович?

— Возникли непредвиденные сложности из-за находки Олега Дмитриевича, ваше сиятельство, — быстро ответил артефактор. — Я зашёл узнать в чём дело и очень сильно удивился, когда узнал причину. Вот и задержался немного…

Калинин тяжело посмотрел на меня, но я даже бровью не повёл, спокойно выдержав взгляд графа. О том, что нужно хранить тайну находки от других представителей артефактного дома речи не было. Тем более, Илья Петрович был специалистом с очень высоким уровнем допуска. Разве мог я предположить, что он ничего не знает о деятельности светлейшего князя Воронцова по изучению пространственных монстров. Всё это граф прекрасно понимал и возмущаться даже не подумал. Вместо этого он указал юристу на труп россожа и произнёс:

— Приступайте, Григорий Антонович.

— Не знал, что господин Бетюжин обладает компетенциями в области оценки уникальных находок, — нейтрально заметил я. Но этого с лихвой хватило, чтобы зацепить язвительного старика.

— Когда обладаешь достаточными знаниями и опытом, то можешь существенно расширить свои возможности, — проворчал Григорий Антонович. — Вам это должно быть очень хорошо известно, Ярослав Константинович. Я сейчас не смогу ничего сделать, Саша.

— Почему? — удивлённо спросил граф Калинин, а я для себя отметил то, как обычный юрист обратился к довольно влиятельному аритократу.

— Потому что вот, — убирая с глаза изящный монокль, произнёс Бетюжин и над кристаллом поднялось облачко энергии. Юрист безошибочно нашёл взглядом Карза и повелительно указал ему рукой облако. — Работайте, юноша. У меня не так много времени.