– Понял.
И разошлись.
Утром я собрался на первую разведку. Вирус вызвался помочь донести снаряжение и баллоны. Всю дорогу до берега он наставлял меня:
– Если увидишь, что какая-то из них запуталась в водорослях, или её придавило камнем, или она лежит на дне, вся такая бездыханная, или видишь, что они толпой одну забивают – не суйся. Это замануха. Может они для тебя что-то новое придумают, но конкретно на эти уловки мы все уже попадались Не ведись.
Мы шли, я слушал и всё кивал.
– Могут включить дуру. Это если по одной. Подплывают, ластятся, глаза распахнут. Кажется, готовы с рук есть. Расслабишься – они тебе эту руку по самый локоть и отгрызут. Я тебе на всякий случай два жгута положил. Рацию на берегу оставь, с собой на камни не бери. Они уже поняли, для чего рация. С камней они её просто скинут и утопят.
Подошли к пирсу. Он был выполнен довольно необычно, в виде огромных плоских камней и уходил в море на добрых метров двести.
– Красиво. Я такое только во сне видел.
– Да, красиво.– согласился Вирус.
Он помог мне влезть в костюм и стал цеплять на меня ножи. На мои возражения:
– Ну куда ты его еще и на правую лепишь! Я же правша.
Строго сказал:
– Николай Валентинович, завалите ваше мнение. Нож пригодится.
Я взял в одну руку моноласт, в другую маску и ступил на камни. Они, кстати, были покрыты каким-то антискользящим покрытием, очень даже приятным и теплым.
– Тушкан!
– Что? – я обернулся.
– Ты там, если что, в благородство не играй и совестью не мучайся – стреляй. Ну спишем одну-двух, их все равно еще десяток останется.
– Вирус, ну елы-палы. Ты меня еще перекрести на дорогу.
Я отвернулся, но даже спиной почувствовал – перекрестил.
На последнем камне еще раз все проверил, сунул ноги в моноласт, продулся, затянул все. Сегодня я не буду глубоко уходить. Так поплещусь у берега, чтобы осмотреться и привыкнуть. Спустил ноги в воду, привык к температуре и скользнул вниз.
Блаженное чувство невесомости, которое на Земле можно испытать только во сне и здесь, под водой. Камни пирса под водой выглядели как монументальные колонны. Дно здесь хорошо прогревалось и заросло густыми водорослями, видимость была шикарная, а вот «биологическое разнообразие» в разнее скудней, чем у нас. Разомнемся. Вытянулся в струнку и, зажав голову между плеч, погнал вперед. Метров триста в одну сторону, потом в другую, потом лежал на спине и смотрел на «рыбье небо». Кромка воды, если смотреть на нее из глубины такая серебристая. Переливается. Очень гипнотическое зрелище. Вот никогда меня не оставляло ощущение, что на суше только суетятся, а здесь живут.
Так! Хватит релаксировать. К делу. Сирен я сегодня не встретил, но попытался максимально наследить. Вел себя пренеприличнейше – гонялся за рыбами, переворачивал камни, самоходом добрался до их острова и ходил там, перемещал детали сломанных кормушек. Словом, давал знать о своем присутствии всеми доступными способами. Истратив полбаллона воздуха, вернулся на берег. Ровно там, где я его оставил, укрытый нашими рубахами, от кончиков пальцев на ногах до макушки, лежал Вирус.
– Ты чего не ушел?
– Да я ушел… Иду и такая картина мне нарисовалась. Вот представь – море, такое безмятежное, гладкое. Солнечная дорожка уходит до самого горизонта. Бриз ласковый, так по щеке нежно-нежно дует. Камни серые, монолитные. Волны об них шлёп-шлёп, шлёп-шлёп. И тут из пучины моря вылетает Тушкан. Лапами на камни хрясь! На руках подтянулся. .. А ног-то и нету… И вокруг кровища, кровища…
– Вирус, ты – псих. Но за заботу спасибо.
– Да пожалуйста.
Встретился я с сиренами только на третий день. Конечно же, неожиданно. Просто баловался и висел вертикально, когда заметил, что на меня несется этот табун. Скорость у них было ого-го, не хуже моей. Пока я думал, что делать, тело сработало автоматически. Едва они оказались достаточно близко, я вскинул указательный палец вверх. Они остановились. А начало-то ничего. Широко раскинул руки и показал ладони. Они зависли в воде вертикально. Не затягиваем паузу, но надо двигаться в безопасном направлении. Глянул на комп – где там берег. Развернулся и дай бог хвоста! Разумеется, они рванули за мной. И тут в голову пришла дуринка. Выкидываю правую руку, машу. Кувырок и торпедой на сирен. Девчонки все поняли правильно, развернулись и всем косяком дернули от меня. Это же отлично! Мы подтвердили хищничество сирен. Уже понятней, как с ними работать. Через пару минут сирены стали выдыхаться, им не хватало воздуха для такой гонки. Они дружно ринулись на поверхность. Я вынырнул вместе с ними. Дюжина головешек торчала над водой, гораздо дальше, чем казалось до этого. А сделаю-ка я еще один финт. Живо работая ластом, насколько хватило сил, поднялся над водой, почти до бедер. Продержался, пока не заныли мышцы и, откинувшись назад, ушел под воду. Там уже расслаблено, не торопясь, поплыл к пирсу. Мои подопечные потянулись следом. К пирсу я добрался первым. Подтянулся на руках, уселся на камень, снял маску и стал ждать. Девчули мои подплыли. Я даже смог опознать некоторых из них. Например, Ирку. Сложно было не разглядеть крупные оранжевые пятнышки над салатовыми. И Пышку. Она умиляла своими мультяшно-округлыми формами. Сирены смотрели на меня, друг на друга, крутили головами и вдруг среди них началась самая настоящая паника. Одни стали метаться, другие ушли под воду. Некоторые откровенно пялились и их лица нельзя было назвать дружелюбными. И тут, сначала одна, потом другая, стали заливать меня водой. Били хвостами и поток воды, ударяясь о пирс, поднимался волной. Этот цунами был таким плотным, что заливал глаза и нос. На несколько секунд я практически ослеп и, инстинктивно осознавая, что дело начинает попахивать керосином, забросил ноги на камень и постарался отползти в середину, когда почувствовал, что что-то тянет меня за пояс. Открыл глаза. Одна из сирен повисла на ружье, тянула и не давала отдалиться от воды. Если она сейчас упрется хвостом или кто-то придет ей на помощь, они стащат меня в воду. Можно, конечно, одним щелчком карабина избавиться от нее. Но какого черта? Это моё ружье! Стянул калоши и, закрывая ластом голову от потоков воды, ухватился за ружье. Моя соперница вцепилась за него обеими лапками. Подергав ствол, чтоб сирена покрепче за него ухватилась, стал поднимать её над водой. Поднял, насколько смог и бросил. Сирена, плюхнувшись в воду, разжав ладошки. Ага! Нашла дурака. Это ж ружье. За него деньги уплочены и немалые. Встал в полный рост и рявкнул:
– Мне не нравится то, что здесь происходит!
Но меня никто не услышал. Выплеснув свою ярость, сирены ушли под воду, а всплыли уже довольно далеко от пирса.
– Ну, селёдки, вы у меня еще попляшете.
Вернувшись в барак, с порога крикнул:
– Поздравьте меня. Есть контакт.
– Фулл-контакт или так, на лайте(22) разошлись?
– Можно сказать, фулл.
За ужином пересказал, как прошла первая встреча. Стал рассуждать вслух:
– В целом, все нормально, процесс идет. Теперь раскормить(23) их.
– Раскормить? Это мысль. Станут толстые, ленивые. Куда с острова денутся?
– Ну почти так, – я усмехнулся.
– А кто на толстых сирен может купиться? Мне кажется, там никакое пение не поможет.
– Да забудьте вы про пение. Вы слышали от них хоть один звук? По-моему, они глухонемые.
– Нет. Пение у них вписано. Сказано, что никто не мог устоять перед их голосами. Значит, есть у них эти голоса.
– Вы меня извините, но я себе не представляю, что такого можно петь, что там за голоса такие, чтоб люди с кораблей бросались.– рассуждала фельдшер.
– Какой-то ультразвук.
– Хорошо, ультразвук. Может вызвать состояние паники. Но люди плыли к ним. С какого рожна плыть к источнику паники, а не от?
Под эти разговоры я ушел спать. Голоса, песни, ультразвук. Теоретики, блин. Кормите женщин, даже если они с хвостами, и будет вам счастье.
Но в первые дни начать раскормку не удалось. «Селёдки» держались на расстоянии, но в поле видимости. Близко не подплывали, но и не нападали. Думаю, это потому, что я предпочитал держать под водой. Ибо, как говорил классик, на поверхности они еще могут воевать и убивать друг друга, но на глубине десяти футов – хренушки(24). А рукопашка под водой это так себе идея. Я же, в свою очередь, с упорством барана, лез поближе к ним. Чего мне точно удалось добиться за это время, так это того, что они привыкли меня видеть рядом. Можно было переходить к прикомке.
