– Чтобы остановить Година.

– Как вы предполагаете это сделать?

– Поговорить с ним по душам.

– Ба, профессор, я и не думал, что вы так наивны. Как вы отговорите человека не брать в свои руки власть над миром? Таких слов еще не придумано!

– Тем не менее я единственный, кто может попытаться.

Кински покачал головой.

– С чего вы взяли, что у вас такое предназначение?

– Об этом мне не хотелось бы сейчас говорить.

Кински сердито посмотрел на меня.

– Нет, вы все-таки введите меня в курс своих планов.

– Я, очевидно, не слишком точно сформулировал свои намерения, генерал. Я хочу уговорить того Година, который из плоти и крови, воздействовать на второго Година, который из одного мозга. Только Годин способен остановить Година.

– Все эти уговоры-переговоры… Думаю, у вашего президента другое мнение насчет того, что нужно предпринимать в подобной ситуации. Да и ваши военные вряд ли миролюбиво настроены – ждать не станут!

– Как раз этого я и боюсь… – Я приложил ладони к лицу и потер глаза. – Извините, чертовски устал. Если не возражаете, я хотя бы немного отдохну.

Кински дружелюбно потрепал меня по плечу.

– Скоро отдохнете, профессор. Но сперва еще несколько вопросов. Господа ученые?..

Я в отчаянии посмотрел на Рейчел. Она покачала головой, встала и ушла в заднюю часть самолета.

Белые Пески

Рави Нара изумленно наблюдал за тем, с какой скоростью военный отряд из форта Уачука разворачивал оперативный штаб в пустой части административного ангара. Скоу не потрудился представить невролога генералу Бауэру, но и не прогнал его. Рави имел возможность наблюдать и слушать.

Военная разведка давно разработала стандартный мобильный кризисный штаб – типа Кризисного кабинета в Белом доме. Развернуть его можно в любом конце мира и за считанные минуты. Вокруг большого овального стола солдаты установили огромные плазменные экраны, компьютеры и терминалы связи. Наружные спутниковые антенны соединяли оперативный штаб со всеми американскими спецслужбами и спутниками наблюдения.

Скоу удивленно спросил генерала Бауэра, как он догадался сразу взять все это сложное оборудование.

Бауэр самодовольно хохотнул.

– Понимал, с чем буду дело иметь. В послании профессора Теннанта было ясно сказано про способности вашей машины. Да и Питера Година я знаю как облупленного. Этот власть добром из рук не выпустит. Сверхчеловек. Прямо по Ницше. – Генерал смерил Скоу презрительным взглядом. – Неужели вы хоть секунду думали, что Вместилище действительно абсолютно изолировано от мира?

– Здание именно так и строилось, как совершенно герметичное, – возразил Скоу. – Чтобы исключить какие-либо неожиданности со стороны "Тринити".

Бауэр фыркнул.

– Проснитесь, Скоу! Чем вы, черт возьми, занимались в своей Северной Каролине? В гольф играли? Годинские инженеры на протяжении многих месяцев творили здесь что хотели. Грузовые самолеты приземлялись один за другим. Что эти ребята тут понастроили, можно только гадать. Я готов поспорить с вами на миллион долларов, что «Тринити» отличнейшим образом соединен с мировыми компьютерными сетями!

И действительно, десять минут спустя эксперты генерала обнаружили глубоко в песке обегающий Вместилище трубопровод, вокруг которого приборы зафиксировали мощное электромагнитное поле.

Пока разворачивали оперативный штаб, события на месте не стояли. Во-первых, к главным воротам подкатили машины журналистов и фургоны с телеоборудованием. Шугнуть их генерал Бауэр не посмел. За оградой научного городка находилась территория заповедника, куда был разрешен доступ гражданскому населению. Во-вторых, компьютерные профессионалы во всем мире обнаружили, что кто-то – что-то? – последовательно, с немыслимой скоростью обегает в Интернете все сети и базы данных, проникая без малейшего труда в святая святых, взламывая любые системы защиты. Рави случайно узнал еще одну новость: Ивэн Маккаскелл, глава президентской администрации, вот-вот прибудет в Белые Пески.

Когда один из солдат, обслуживающих пульты управления в оперативном штабе, доложил, что самолет Маккаскелла заходит на посадку, генерал Бауэр повернулся к Скоу:

– Доставьте сюда Година!

Скоу отрицательно замотал головой:

– Нам ни к чему, чтоб он общался с Маккаскеллом!

– Вы мне мозги не вкручивайте! Годину известно то, без чего я как слепой котенок. А ему без разницы, где откинуть коньки, – что здесь, что в больнице!

Скоу неохотно подчинился и пошел к выходу.

– Передайте моей дочери, что я буду лично отвечать за безопасность Година! – крикнул Бауэр ему вдогонку. – А она, если очень хочется, может улечься на кровать рядом с ним – с пистолетом в руке.

После того, как Скоу вышел из ангара, генерал Бауэр несколько секунд смотрел на большой экран, на котором было видно все здание Вместилища. Затем повернулся к Рави, который без дела сидел за овальным столом в паре метров от него.

– Вы невролог, да? – спросил генерал. – Профессор Нара, верно?

– Так точно, генерал.

Рави встал и пересел ближе.

– Годин сошел с ума?

– Нет, сэр. – Рави полагал, что «сэр» будет приятно генералу даже из уст гражданского лица. – С медицинской точки зрения Годин совершенно нормальный человек.

– А как же опухоль в мозгу?

– Она никак не повлияла на его умственные способности. Мы обнаружили ее крохотной шесть месяцев назад. Но и тогда она была неоперабельна – находилась в таком месте, куда можно добраться, только необратимо нарушив все функции мозга. С тех пор опухоль разрослась. Годин на грани смерти уже который день. Тем не менее, когда он не накачан обезболивающими наркотиками, у него абсолютно ясное сознание.

Генерал Бауэр пристально посмотрел Рави в глаза.

– Но на слушаниях в конгрессе вы могли бы свидетельствовать, что Годин уже давно не отвечал за свои действия?

Рави опустил глаза.

– Вполне вероятно. Мы имеем дело с неоднозначным клиническим случаем…

– По словам Скоу, вы пытались убить Година. Так?

Рави не знал, что ответить.

Бауэр правильно истолковал его молчание и ухмыльнулся.

– Будьте поблизости, профессор. Возможно, вы мне срочно понадобитесь.

Рави почтительно кивнул.

Ивэн Маккаскелл появился в оперативном штабе в сопровождении двух агентов Секретной службы. Родом из Массачусетса, тоже выпускник одного из университетов "Лиги плюща", Маккаскелл в отличие от Скоу давно избавился от консервативного акцента и претензий на аристократизм.

Руководитель администрации президента был в синевато-черном костюме. Поприветствовав присутствующих и генерала, он сел во главе стола и жестом пригласил Хорста Бауэра сесть справа от себя.

Уже вернувшийся Скоу подсел к ним. Затем генерал помахал рукой Рави, приглашая его присоединиться. Рави пересел поближе, но остался на почтительном расстоянии от Маккаскелла.

– Питера Година привезут сюда через несколько минут, – доложил Скоу. – Это сложно, потому что нужно доставить сюда все медицинское оборудование, которое поддерживает его жизнь.

Маккаскелл кивнул. Цепко оглядев все вокруг, он сказал:

– Господа, я прислан сюда оценить ситуацию, а также предотвратить любые несогласованные с президентом действия.

Лицо генерала Бауэра напряглось.

– На время, – продолжал Маккаскелл, – мы забудем о вопросе, кто и по какому праву допустил создание тайной лаборатории, из-за чьего попустительства или разгильдяйства все это произошло. Разберемся потом. И я обещаю, многие головы полетят.

Скоу потупился.

– Питер Годин сказал президенту, что ни один из так называемых нейрослепков в компьютер загружен не был. Однако все СМИ кричат о том, что некто начал оккупацию Интернета. Так или иначе, в Интернете действительно происходит нечто необычное. Итак, господа, с чем мы имеем дело и каково положение вещей на настоящий момент?