– Извините, пожалуйста, я первый раз в этой киностудии и никак не могу попасть на пробы…

Гардеробщица с серьёзным видом придвинулась Геле, нависнув над своей стойкой.

– Значит, тебе нужен фотоцех, – сказала она. – На роль в каком фильме ты претендуешь?

– Мне не сказали названия.

– Кто режиссёр?

– Чупруновы.

– Ты же недавно актриса? Совсем молодая…

– Очень недавно. Проще говоря, не смогла поступить на филологический.

– Филологический? По этой специальности я получила своё первое высшее, – гардеробщица зажмурилась, готовая предаться приятным воспоминаниям.

– Так что насчёт кабинета? – Ангелина решила поторопить собеседницу.

– Должно быть, тебе нужен триста первый кабинет.

– Я поняла, – Геля обрадовалась, что догадки женщины совпали с её собственными. – А где он находится?

– Не имею понятия, – гардеробщица пожала плечами и вернулась к чавканью яблоком. – Про него все спрашивают, кто впервые сюда приходит, но я выше подвала никогда не поднималась.

Ангелина разочарованно опустила плечи и устало прикрыла глаза.

– Тебе плохо? – участливо спросил заполненный фруктом рот.

– Нет, всё хорошо, – девушка сжала кулаки так крепко, что ногти впились в ладони.

***

Ангелина нашла на первом этаже помещение, оказавшееся столовой, и расположилась за ближайшим к выходу свободным столом. Она уже начинала сомневаться в своей идее участия в съёмках, но, взяв себя в руки, решила позвонить Валентине Сергеевне. К сожалению, трубку никто не взял.

За столом напротив неё сидели две девушки лет двадцати пяти. Первая наносила на свои губы розовый блеск, используя экран телефона в качестве зеркала. У неё были золотисто-рыжеватые волосы, стриженные под каре, и зеленовато-серые глаза с лисьим разрезом. Вторая, с длинными прямыми чёрными волосами, неторопливо попивала кофе из бумажного стаканчика. В её внешности можно было бы увидеть что-то цыганское, если бы не очень светлая кожа. Сидя вполоборота к подруге, она оживлённо болтала:

– С тех пор, как вы с Артёмом съехались, мне хочется поставить тебе прижизненный памятник. И как ты собираешься поладить с этой мегерой?

– Как актриса актрису, она должна меня понять, – уверенно сказала девушка с «зеркалом». – К тому же, она бы отнеслась с уважением к выбору своего сына.

– Да уж, Артёмом она гордится, – согласилась черноволосая. – Возможно, даже больше, чем своей премией Хрустальная Турандот.

Ангелина поняла, что девушки обсуждают что-то личное, и постаралась далее игнорировать разговор. Это получилось, потому что они как раз перешли на полушёпот, чтобы обсудить её:

– Кто эта дамочка? Актриса какая-то?

– Первый раз её вижу.

– Возможно, она недавно отучилась.

– Училище имени Студёновой?

– Вряд ли. Как его выпускница, я бы поняла.

Девушка с короткой стрижкой взяла свою сумочку и вышла из столовой. Вторая пошла за ней, но задержалась рядом с Ангелиной.

– Привет. Я тебя раньше не видела. Ты актриса, да? – сказала она с какой-то наигранной приветливостью.

– Нет, я первый раз пришла на пробы.

– О, тогда мне есть, о чём тебя предупредить, – черноволосая девушка загадочно подняла брови.

Брови её выглядели отлично. Рука, красившая их, наверняка имела качественный маникюр и пару баснословно дорогих колец, которые таковыми не выглядели.

– Видела ту девушку с короткой стрижкой? Её зовут Милена. Возможно, она предложит тебе дружбу, чтобы вы объединились против Риты…

– Какой ещё Риты?

– Рита – это я. Так вот, ни за что не верь ей! Потому что потом она может объединиться с Ксенией против тебя.

– Да? – Геля сделала вид, что прислушивается, но всё же не особо скрывала свою незаинтересованность.

Рита оставила Ангелину в покое и последовала за своей подругой, видимо, заклятой. Геля пропустила её предупреждение мимо ушей, так как ни на что не претендовала и ни в какие интриги впутываться не собиралась. Воспользовавшись телефоном, она нашла в Интернете сайт киностудии, в которой находилась. «Более 500 проектов», – гласила крупная надпись в центре экрана. «Мы ещё не осуществили, но 45 для наших условий – это совсем не плохо», – добавляли мелкие строчки пониже.

Освободившийся стол заняли три молодых человека, один из которых явно был центром компании. Ангелина сразу заметила две его черты: волосы и глаза. Первые были каштанового цвета, кудрявые и пушистые, подстриженные покороче на висках и свисавшие надо лбом. Вторые ей совершенно не понравились – какие-то пустые, снулые.

– Ты посмотри на этот ужас! – говорил центр компании сидящему справа от него, тряся листом бумаги в руке. – Вот что это за безобразие?!

– Расслабься, – ответил тот. – Это всего лишь рисунок, который подарила тебе поклонница.

– Вот именно. Неужели у меня такой кривой нос? Ангелина ещё раз попыталась связаться с режиссёром, но никто так и не поднял трубку. Вдруг вспомнила, что ещё не была на втором этаже. Решив вернуться домой, если не получится обнаружить признаки нужного кабинета, собралась подняться туда. Встав из-за стола, чуть не поскользнулась на каком-то листе. Это был нарисованный простыми карандашами портрет, реалистично, с явным старанием, хоть и не без очевидных шероховатостей. Геля окликнула кудрявого парня:

– Извините, вы уронили…

Тот посмотрел на неё, решив не вынимать из ушей наушники:

– Чего? Где тебе оставить автограф?

Ангелине почему-то расхотелось с ним разговаривать.

***

Лестница с первого этажа ремонтировалась, а кнопка с номером два в лифте была выжженная, поэтому Ангелина смогла попасть на второй этаж только через третий. У одного из кабинетов толпилось множество девушек, одетых в чёрное. Геля быстро открыла дверь и увидела внутри, помимо узкой стойки, ещё одну дверь с надписью «215», которая была зачёркнута и заменена на «301».

– Эй! Здесь очередь! – несколько женских голосов почти в унисон оборвали её действия.

Дверь открылась.

– Геля! Вы всё-таки пришли! – вышедшая в коридор Валентина Сергеевна улыбнулась улыбкой победителя. – Заходите, сейчас мы с вами поговорим.

– А как же… – Ангелина мотнула головой в сторону очереди.

– Ваше пальто я могу подержать.

– Они же тоже… Их должны…

– Сумку в угол поставите.

Режиссёр мягко развернула её к дверному проёму и аккуратно подтолкнула в спину. Оказавшись в кабинете, Ангелина стала рассеянно снимать пальто, путаясь пальцами в застёжках.

– Мы же просили приходить в чёрном! – вздохнула Валентина Сергеевна, увидев её белые брюки и светло-коричневую кофту на пуговицах.

– Ничего страшного! Можно подобрать подходящий образ, – из-за двери с исправленным номером появилась миниатюрная девушка с тёмными пепельными волосами длиной для подбородка в больших круглых очках, державшая охапку чёрной одежды.

– Это Юлия, моя третья помощница, – коротко представила её Чупрунова.

– А сколько всего у вас помощников? – полюбопытствовала Ангелина.

– Одна. Первая ушла в декрет, а второго пришлось уволить.

Юлия оставила шмотки на стойке и подошла к будущей актрисе с приветственно протянутой рукой, шурша своим пушистым бледно-розовым свитером:

– Рада знакомству!

Геле показалось, что перед ней сахарная вата в человеческом обличии. Она машинально ответила рукопожатием, окидывая взглядом ворох одежды:

– Мне переодеться, да?

– Некогда, некогда! – запротестовала Чупрунова. – Накинь вот эту шаль, будем делать толко крупные планы.

Геля послушно обернула плечи прямоугольником чёрной ажурной ткани, и её немедленно отправили в то самое загадочное помещение, которое оказалось ярко освещённым и забитым фотоаппаратурой. Она села на стул перед фотографом, и этот равнодушно-замученный парень молча нажимал на кнопку, пока Валентина Сергеевна просила то изобразить серьёзность, то расслабленно улыбнуться, то напустить на себя задумчивый вид. Хотя лампа так сильно светила Ангелине в глаза, что единственным возможным выражением её лица было «я съела тухлый лимон целиком и пытаюсь изобразить мопса».