– Безобразие! – возмущалась она. – Почему ваша ассистентка постоянно переспрашивает, добавлять ли мне сахар в кофе? Никакого профессионализма! И она даже не может спокойно выслушать замечание!

– Не переживайте, мы обязательно отправим её на курсы повышения квалификации, – сказала Валентина Сергеевна, приложив руку к сердцу и с трудом сохраняя серьёзное выражение лица.

Помощница режиссёра, которой повезло остаться незамеченной, тремя широкими, но тихими шагами выскользнула в коридор.

– Давайте, наконец, перейдём к делу, – поторопила Нонна Фридриховна. – Что у нас со сценарием?

Актриса взяла со стола папку и стала неторопливо перелистывать разложенные по прозрачным файлам страницы.

– Кто это всё писал? – в один момент спросила она.

Инесса деликатно кашлянула.

– А редактировал кто?

Инесса кашлянула снова.

– Бюджет, видите ли, не резиновый, – объяснила Валентина Сергеевна.

– Это чувствуется, – нелестно прокомментировала Заслуженная артистка. – Ну что это такое? Зачем нам все эти ведьмы, превращения…

– Затем, что это сказка, – терпеливо напомнила режиссёр. – Это для детей.

– Вот именно. Зачем детям фильмы про волшебство?

Нонна Фридриховна взяла карандаш и несколько раз зачеркнула одну строчку. Инесса, открыв рот, резко поднялась из-за стола, но Чупрунова многозначительно посмотрела ей в глаза, положив руку на её плечо, и сценаристка медленно опустилась на своё место.

– Не поступай импульсивно. Мы ещё прорвёмся, – услышала она голос режиссёра у самого уха.

***

Вернувшаяся домой, Геля была встречена горой коробок из-под лапши быстрого приготовления на кухне. «Вот теперь уже точно пора это всё выкинуть!» – решила она. Вдруг, почувствовав всю накопившуюся за день усталость, села за стол и опустила голову на оставшийся на нём клочок свободного места: «Надо только немного отдохнуть… Совсем чуточку…»

Проснулась Геля уже на рассвете. Некоторое время она растерянно смотрела на гору коробок на столе, потом на окно, затем уставилась на висевший на холодильнике календарь, силясь сориентироваться в датах. Так, сегодня среда, мусор никуда не делся, а разговор с Ларисой был не сном. Подготовительных курсов по этим дням недели нет, и до рабочей смены полно времени.

Геля потянулась и поплелась ванную, приводить себя в порядок и переодеваться. Раз так нужны деньги, то будет не лишним сходить на кинопробы. А что? Не страшно же было устраиваться продавцом-кассиром в супермаркет. И здесь то же самое. Ведь пробы – тоже что-то вроде собеседования. А не возьмут – так не велика потеря. Вон, на двери подъезда полно объявлений в духе: «Требуются работники в частный огород. Всяким козлам просьба не звонить».

Ангелина подошла вплотную к окну и выглянула на улицу. За ночь значительно похолодало, асфальт припорошило снегом. Она надела пальто, длинное и неудобное, обула серебристые угги и, выйдя во двор, чуть не поскользнулась на заледенелом крыльце. День с самого утра обещал встряску.

***

Претендующие на роль актрисы то входили в нужную комнату с напряжённым волнением, то выходили оттуда с неопределённым разочарованием. Рабочий день начался недавно, но у фотоцеха уже столпилась внушительная очередь. Каждая из девушек решила прийти пораньше, чтобы избежать долгого ожидания. Кастинг-директор Звягинцев наблюдал за этим процессом нервно. Не из-за актрис – они как раз вели себя должным образом. Он не понимал, что на уме у Чупруновой. Уж очень она была равнодушна к происходящему.

– Вот, Валентина Сергеевна… – попытался он заговорить с режиссёром, поливавшей кактус на подоконнике водой из пластиковой бутылки. – Скоро конкурс фильмов, нужно не ударить в грязь лицом и, в идеале, другими частями тела.

– Вы намекаете на важность выбора актёров? Мне ли этого не знать? – холодно отреагировала режиссёр.

– Так, к чему это я… Посмотрите вон на ту кандидатуру. Я считаю, она будет хорошо смотреться в кадре и сможет попасть в характер.

– Я бы не обольщалась. Она слишком высокая, чтобы играть юную девушку, и волосы у неё слишком светлые.

Звягинцев вопросительно посмотрел на миниатюрную черноволосую девушку, о которой только что говорил. Та грустно шмыгнула носом.

– Вы ведь не слушаете меня, да?

– Я конечно же, воспринимаю ваши советы всерьёз, просто я им не следую.

– Ну, знаете ли… Ну, я не знаю…

Кастинг-директор вышел из кабинета, по дороге уронив стул и врезавшись в дверь.

***

Часть города, где находилась киностудия, Ангелина знала не особо хорошо. Парочка прохожих откликнулись на просьбу указать местонахождение нужного здания. Так как полученная от них информация сильно рознилась, она решила довериться интуиции и не прогадала. Из-за ремонта парадного крыльца Геля воспользовалась запасным входом, который вёл в подвал. Проигнорировав обустроенный там гардероб и гардеробщицу, она взошла вверх по лестнице, неторопливо разматывая шарф. Мимо неё прошли двое, судя по комбинезонам, рабочих, неся бумажного китайского дракона. Следом за ними проплёлся человек в костюме средневекового рыцаря, с мрачным видом гремя латами, он нёс растение в горшке.

Ангелина пошла, озираясь по сторонам, чтобы следующая подобная неожиданность не застала её ну совсем уж врасплох, рассматривая коридор в деревянно-красно-коричневых тонах и постеры к фильмам на стенах. Дойдя до лифта и ожидавшей его толпы в составе нескольких мужчин и одной женщины в деловых костюмах, она вспомнила, что Валентина упоминала триста первый кабинет, который, как подсказывала логика, должен был находиться на третьем этаже.

За негромким щелчком, возвестившим о прибытии лифта, последовало открывание дверей. Толпа втекла в кабину, и чей-то палец нажал на кнопку с цифрой три. В последний момент перед началом подъёма произошло что-то, из-за чего Ангелина вжалась в заднюю стенку, хотя изначально стояла ближе всех к выходу. Крупная розовощёкая женщина в косынке и рабочем халате, прижимавшая к груди скульптуру лошадиной головы почти в натуральную величину, двинулась в кабину, и, чудом оказавшись в её центре, нажала на кнопку с номером четыре. Размазанная по стенкам толпа возмущённо загудела:

– И как прикажете выходить отсюда с вами?!

– Ногами, – равнодушно ответила женщина.

– Вы же выходите выше!

– Вернётесь, – «рабочий халат» был непреклонен.

– Ниночка, смилуйтесь! Мы тут, вообще-то, по делу!

– А я тут, вообще-то, уборщица. Кто без меня лошадь в осветительный цех поставит, чтобы она неисправную розетку загораживала?

– Неужели лошадь не могла подождать?

– Лошадь ждать не может. Она из цельного мрамора сделана.

За пререканиями время прошло незаметно, и двери лифта открылись на четвёртом этаже. Ниночка покинула кабину.

– Ну и лошадь, – пробормотал ей вслед грустный мужской голос.

Триста первого кабинета на третьем этаже не оказалось: за трёхсотым сразу следовал триста второй. Между ними двумя Ангелина и остановилась. Постучала в первую дверь, подёргала ручку – заперто. Другая распахнулась прямо перед носом арендаторши-должницы, и на неё двинулась гора книг. За горой можно было разглядеть худого парня в очках, держащего её.

– Извините, я пришла попробоваться на роль… – приготовилась Геля обратиться с вопросом.

– Поздравляю. Актёрам не легко искать работу, – понимающе кивнул книголюб.

– К какому кабинету мне подойти?

– Не могу сказать, я тут недавно работаю.

– Где можно найти режиссёров Чупруновых?

– Вопрос не ко мне. Извините, я не могу так долго держать эти книги, нужно подпереть ими книжный шкаф, – пожаловался, уходя, «очкарик».

Поиски места кастинга пришлось продолжить. Конечно, можно было бы спросить уборщицу, но авторитарность этой женщины Гелю несколько напугала. Тогда она решила вернуться в подвал и поговорить с гардеробщицей. Низкорослая женщина с широкими плечами и бёдрами, совершенно квадратная, с аппетитом жевавшая яблоко, находилась на своём рабочем месте.