– Ты, где шлялся?! Я думала, что он работу ищет?!

Я вошел в ванную и закрыл за собою дверь. Жена стала стучать в закрытую дверь:

– Открой, я кому сказала? Немедленно открой! – но ее стенания за дверью продолжались не долго. Устав, она ушла рыдать на кухню. Я после душа, нырнул в спальню, и осторожно, натянув на себя одеяло задремал…

Утро выдалось солнечное и теплое. Воскресный день, настроение прекрасное и бодрое состояние души влекло меня сделать что-то полезное для дома для семьи и вообще быть полезным в доме. С этими чувствами я проснулся и первым делом обнаружил, что рядом со мной в постели жены уже не было. Из кухни доносился стук посуды, верный признак того, что моя любимая супруга находится там. Я вскочил с постели и бросился в ванную, затем, как был в трусах и в майке пришел на кухню. Жена в это время сидела за кухонным столом и пила кофе.

– Доброе утро, родная. – Увидев ее хмурое лицо, обратился к ней, назвав ее этим не принятым у нас словом «родная». Так как, когда-то на пикнике с одной семьей назвал мою жену, бывший ее одноклассник. На что она отреагировала смехом, и долго вспоминала об этом, высказываясь с улыбкой. Вот и на сей раз, я хотел внести икринку приятного настроения в ее хмурый облик, не предвещающий ничего хорошего с ее стороны.

– Что, кофе пришел пить? – мои ожидания, кажется, стали оправдываться.

– Да! – коротко решил ответить я, не вдаваясь в подробности ее настроения.

– Вон там на плите чайник, кофеварка, в пачке еще есть кофе, можешь себе приготовить.

Я стал готовить кофе. Положив две ложечки порошка, молотого кофе "Арабика", залил кипятком, дал настояться. Затем открыл холодильник, стал искать там молоко.

– Ты, что не видишь, что у нас даже хлеба нет. – Стала недружелюбно говорить жена. Ее насупленное и грустное лицо не предвещало ничего хорошего. Я разбавил горячий кофе холодной водой и уселся за кухонный стол, стал пить, молча, под уничтожающие хорошее настроение вздохи жены, напиток без молока и хлеба. Когда в чашке оставалось ровно половина кофе, спросил:

– Душечка, что будем делать? – и понял, что совершил ошибку. Что спросонья не сделаешь? Каких ошибок не наделаешь? Лучше молчать. Но было уже поздно. Слезы ручьями полились с глаз у жены и сквозь всхлипы и рыдания она сказала:

– Иди куда хочешь, делай что хочешь, но без денег не возвращайся. – Перевела дух, вытерев слезы и высморкавшись, добавила, – Ты меня понял?!

Ее жалобный тон поставил меня в рамки безвыходной тупиковой ситуации. Я еще продолжал сидеть за столом, не понимая того, что пришел конец нашим отношениям и, что я сегодня на глазах у жены лишний, как каменная стена на пути благосостояния, как склеп, в котором она себя ощущает со мной. Горьким комом отдались ее слова в душе. Я встал, даже не помыл чашки за собой, стал надевать штаны, белую рубашку галстук и пиджак от костюма, бережно потрогал под лацканом пиджака вшитый под подкладкой пиджака, ближе к сердцу, бриллиант из старинного портрета, прикрытый лацканом бугорок от его объема. Мыслей не было. Бездумно, повинуясь инстинктам состоятельного человека, влез в свои туфли с треснувшей подошвой на правой туфле, других у меня не было, и без носков. В это время жена вышла из комнаты, увидев меня почти одетого, сделал кислую улыбку и тихо сказала:

– Ты про носки не забыл?

И тут только я понял, что я уже в туфлях и без носков. Порывшись в ящике в шкафу, обнаружил новые носки. Мы их купили еще прошлым летом после моей зарплаты, о которых я забыл и вдруг обнаружил. Надев носки, я уже был в полном приличном виде, для поиска денежной работы, костюм белая рубашка галстук в тон костюма туфли.

–Ты, куда-то собрался? – стала допытываться жена. Я ответил, сдерживая нахлынувшие эмоции не соображая еще, зачем я так нарядился и куда пойду на поиски? И ответил, первое, что пришло в голову:

– За деньгами! – После этого ответа, появилась трезвая мысль, что я не знаю, куда идти, и что делать в этой ситуации? И, что делать с долгами? За квартиру; платить нечем, долг вырос до астрономической суммы. Сдать бриллиант бессмысленно, за сокрытие такой улики грозит не малый срок с конфискацией имущества. Заводская зарплата мизерная, не хватает даже на необходимые продукты питания. А про одежду я вообще молчу, этот костюм, который я надел на себя, был куплен давно, единственный костюм и нет одежды приличней. Хорошо еще, что в студенческие годы я купил достаточное количество дорогих галстуков. Жена стояла в дверях кухни и жалобно смотрела на меня.

– Ты, куда собрался? – повторила она свой вопрос. Я не знал, что ей ответить? Смотрел в растерянности, затем, махнув рукой, вышел из квартиры. Ком в горле давил обидой, не давая сосредоточиться и принять хоть какое-то правильное решения в этой воскресной безвыходной ситуации. Когда я наконец немного успокоился и пришел в себя, обнаружил, что стою на трамвайной остановке. А денег на билет трамвая, не говоря уже о метро, не было. Машинально, сунув правую руку в карман, пусто. Левая рука полезла в левый карман и обнаружила там носовой платок. Я машинально вынул платок, стал протирать лицо, нос. Ко мне неожиданно подошла пожилая женщина в платке, улыбнулась и сказала:

– Молодой человек, а, что это выпало у вас из вашего кармана?

Я взглянул себе под ноги и увидел там пять гривен. Откуда они у меня там могли появиться в столь неожиданное время? Поблагодарив женщину, я поднял деньги. Задумался, вспомнилась свадьба, куда нас с женой пригласили в ресторан отмечать. Знакомая девушка моей жены, выходившая замуж. Я там, в ресторане машинально сунул в карман эти пять гривен и забыл об этом. В то время это были еще неплохие деньги, если отталкиваться от того, что жетон в метрополитен стоил пять копеек. Недолго думая в этом стрессовом состоянии, надеясь на свой таинственный бриллиант-талисман, я решил поехать во Владимирский Собор и помолится там. Была последняя надежда на Бога и заступничество Пресвятой Девы Марии Матери Божьей. Я так и сделал, оказавшись в метро, купил два жетона и получил в кассе четыре гривны девяносто копеек. Весело стучали колеса поезда метро. Вагон довез меня до станции «Льва Толстого». Я вышел и парком имени Тараса Шевченко прошел к Собору. Там купил две свечки. Одну поставил перед Ликом Иисуса Христа, помолившись, а вторую перед иконой Пресвятой Девы Марии с Младенцем, в молитве к Святому Облику Девы, просил помочь мне в этой ситуации катастрофического безденежья. После молитвы почувствовал, что некая сила стала вливаться в меня, принося собою умиротворение и спокойствие. С чувством глубочайшего покоя я вышел на улицу и, повернувшись к входу в собор, перекрестился, как это делают верующие, выходя наружу из храма. Чтобы немного развеяться, я решил пойти в сторону театра Оперы и Балета имени Тараса Григорьевича Шевченко. И двинулся к выходу из соборного двора. Выйдя за ограду храма, увидел на противоположной стороне переулка казино ресторан «Dandy», с рекламой на подставке у входа, где стоял истуканом в черном костюме и белой рубашке с бабочкой охранник, с тупым выражением лица и с серыми, ничего не выражающими глазами. Я последовал прямо ко входу в это заведение, на маячившего охранника у ступеней возле стеклянной двери. Подойдя ближе, взглянул на круглое его лицо. Меня поразили глаза в отсутствующем взгляде, устремленные в пространство. Охранник, не обращая внимания на меня, истуканом продолжал стоять у входа, не замечая ничего и никого вокруг…

Открыв дверь казино, ступил на красную дорожку за дверью. Немедленно в красном костюме ко мне подскочила длинноногая девушка и стала рассказывать о залах казино. Я решил подняться по ступеням в верхний зал, но девушка неожиданно спросила меня:

– А скажите, вы у нас первый раз?

– Да. – Не смело произнес я.

– Тогда я рекомендую Вам начать игру с нижнего зала. Тут можно спрашивать и Вам ответят, а наверху там зал, где делаются большие ставки.