Христиан Гюйгенс. Портрет работы Каспара Нейчера, 1671 год

Крышка карманных часов со сложным узором

Что же касается наручных часов, есть сведения, что еще в 1570-х годах английская королева Елизавета I получила в подарок браслет, щедро украшенный драгоценностями и содержавший в числе прочих украшений маленькие часы. Но подобные предметы долгое время воспринимались исключительно как украшения и носились только женщинами, не говоря уже о том, что стоили очень дорого. Лишь в конце XIX столетия появились так называемые траншейные часы, предназначавшиеся для военных: пользоваться карманными часами в боевых условиях далеко не всегда было удобно. Почти такие же крупные, как и карманные, они имели специальные ушки для ремня, при помощи которого крепились на запястье. Гражданское население продолжало в основном носить часы карманные. В XIX веке популярными стали также часы-кулоны. Лишь в начале XX столетия наручные часы начинают широко распространяться по миру и использоваться и мужчинами, и женщинами.

Как обстояли дела в России?

Большой рывок в развитии часового дела произошел в России в конце XVII – начале XVIII века благодаря Петру I, который не только с уважением относился к любой технической и научной деятельности, но и в большом количестве приобретал различные европейские приборы, служившие образцами для отечественных мастеров. В токарне Петра в санкт-петербургском Летнем дворце не только придворные мастера упражнялись в изготовлении различных приборов и приспособлений, в том числе и часов, но и сам царь. В России в это время уже имели место и настенные, и карманные часы, правда, последние были доступны лишь избранным.

Салон Breguet в Вене. Многие часовые фирмы, открывшиеся несколько столетий назад, работают по сей день.

В годы правления Екатерины II знаменитый механик-самоучка Иван Кулибин сделал для императрицы уникальные «часы яичной фигуры», ныне хранящиеся в Эрмитаже. Этот механизм размером примерно с гусиное яйцо был оснащен не только циферблатом и стрелками: они умели проигрывать несколько мелодий, отбивали доли часа. Более того, в «яичной фигуре» раскрывались крошечные дверцы и внутри были видны движущиеся фигурки, представлявшие несколько сцен из Священного Писания.

В 1764 году граф Григорий Орлов представил императрице план создания в России предприятий по изготовлению карманных и настенных часов и различных сопутствующих им механизмов. В соответствии с этим планом в Москве вскоре появилась часовая мануфактура, организованная выходцем из Женевы Марком Фази. В Санкт-Петербурге открыли схожее предприятие мастера из Стокгольма (эти мануфактуры набирали учеников, которые впоследствии внесли большой вклад в развитие российского часового дела). В 1780-х годах открылось еще одно предприятие – в Могилеве. Работали также частные мастерские.

В XIX столетии в России наступает расцвет часового дела. Свои предприятия открывали как отечественные, так и иностранные мастера: процесс оживился благодаря тому, что после войны с Наполеоном в России осело большое количество европейских эмигрантов и было завезено множество различных трофейных механизмов.

Часы «Павел Буре» 1891 года, российская сборка

Часы Tissot 1910-х годов

К числу известнейших производителей часов принадлежала швейцарская династия Буре; в 1899 году торговый дом «Павел Буре» вошел в число поставщиков императорского двора, что уже само по себе говорило о высочайшем качестве продукции. На рекламных проспектах компании Буре было указано: «Павел Буре, фабрикант часов, поставщик Высочайшего Двора, оценщик при Кабинете Его Императорского Величества. Техник Императорского Эрмитажа, часовых дел мастер Императорского русского флота». Часы «Павел Буре» носили практически все члены императорского дома.

С 1820-х годов в России работало часовое предприятие, основанное Иоганном Генрихом Мозером. Через несколько десятилетий марка «Генри Мозер и Ко», или просто Moser, стала эталоном качества. «Мозеровские» часы, карманные, настенные и прочие, пользовались большой популярностью. Основная часть деталей для них выпускалась в Швейцарии, в России занимались преимущественно сборкой и реализацией.

Особые ценители могли купить часы таких производителей, как швейцарские Patek Philippe («Патек Филипп»), выпускавшиеся с 1830-х годов, Breguet («Бреге») или Tissot («Тиссо»).

Широкую известность приобрел в девятнадцатом столетии торговый дом «М. П. Калашников» (с 1880-х – «М. П. Калашников и сын»). Это предприятие успешно торговало в России часами иностранных (в основном швейцарских) марок, а также изготавливало собственные на основе импортных механизмов. Назовем также предприятие братьев Четуновых, торговый дом «Фридрих Винтер», мастерские Генриха Канна (последний, кстати, продолжал свою деятельность в плане популяризации часового дела уже в Советском Союзе). Известность получили мастерские Ивана Толстого, Петра Гаевского, Ивана Носова, Герасима Афанасьева, Семена Бронникова. Несмотря на использование откровенно кустарного способа изготовления многими из них, изделия были качественные, долговечные и неоднократно отмечались призами на различных выставках. Так, например, мастер Семен Бронников в 1830-х годах изготовил уникальные карманные часы из дерева!

Таким образом, можно признать, что в начале ХХ столетия часовое производство в России, так же как и импорт зарубежной продукции, и сборка в России часов из импортных деталей, было весьма развито. Но революционные события резко изменили картину. Частные предприятия национализировались или закрывались, многие импортные производители покинули российский рынок. И после революции в истории российского (а чуть позже – советского) часового производства открывается новая страница.

Даже суперсовременные часы иногда оформляются с отсылкой к старинным моделям

Старинные часы, их ремонт и эксплуатация – это особый пласт культуры

Сейчас механические часы понемногу уходят в прошлое. Уже давно появились кварцевые и электронные версии – в массе своей более дешевые и простые в сборке и эксплуатации. Более того, даже эти разновидности уже используют не все: например, у мобильных телефонов есть множество приложений и функций, полностью заменяющих самые навороченные часы. И все же интерес к классике часового дела не спадает. Возможно, потому, что старинные часы гораздо более индивидуальны, чем современные, и несут на себе яркий отпечаток породившей их эпохи? А может быть, причина в том, что произведения часовщиков прошлого ближе к произведениям искусства, нежели к чему-то массовому? Правда, эти слова все же более справедливы в отношении дореволюционных часов: в советскую эпоху были сильны тенденции к массовости и стандартизации. И все же даже наручные часы советского времени многим кажутся более привлекательными и интересными, чем современные версии. Именно часам (в первую очередь наручным), производившимся в СССР, посвящается наш обзор.