Ася не удержалась и фыркнула. А что-то в этом странном типе было!

– Ходячий словарь синонимов, давай просто молча уладим мою ошибку, без вот этих вопросов, чтобы заполнить тишину, а потом нормально поговорим, идет?

Егор согласился. Что еще ему осталось делать? Он пытался догнать эту девушку, чтобы разглядеть ее лицо и понять, та ли она, кого он искал, но теперь как бы ни хотел, физически сделать это не может. Лицо Аси было перед глазами, но как в размытом мыльном пузыре, и отчетлив лишь яркий красный платок. Рыжов мог бы даже посмеяться в другой ситуации, что бежал за ним прямо как бык во время корриды. А сама девушка не высказала ни намека на то, что его узнала. Это очень огорчало. Значит, он ошибся и зря гнался за ней по улице.

Тем временем они очутились на лестничной площадке. Ася закопошилась в сумке и выудила ключи от квартиры, которая досталась от дедушки вместе с машиной, и в которой она жила с сестрами. Точнее, теперь с одной сестрой. Это была небольшая трешка со стареньким советским ремонтом – обои с цветочным орнаментом, потертый паркет и побеленный потолок. Осталось еще что-то даже от мебели тех годов – массивный дубовый стеллаж с дверцами со стеклом, сделанный добротно на века, и ковры на полу, которые пережили топтание маленьких ножек нескольких поколений Висовских. Остальная мебель была новая, комфортная и приспособленная для жизни современных молодых девушек. Ее обновлением и выбором занималась Юля. Ася же ловила себя на мысли, что в атмосфере старых домов есть особый шарм, и будь ее воля, она оставила ретро-стиль интерьера как было раньше при дедуле.

– Ванная сразу налево, – сказала Ася, скидывая в коридоре свои ботинки и вставляя ноги в большие мягкие тапочки в форме уточек, – я сейчас почитаю в интернете, чем помимо промывания лица мыльной водой можно помочь.

– Думаю, этого пока будет достаточно, – ответил Егор, тоже снимая обувь. – Но от света, который ты включила, очень режет в глазах.

– Прости.

Свет Ася выключила. А потом наблюдала, как парень, нащупывая опору в виде стены, продвигается к двери ванной комнаты. Сказать кому, что она прыснула в человека из перцового баллончика, не поверят. И будто бы прочитав ее мысли, на телефон пришло сообщение от сестры.

Юлька: Ты живая?

Аська: Нет, ты переписываешься с моим призраком.

Юлька: Рада, что хоть плохое, но все же какое-то чувство юмора в тебе всегда живо.

Юлька: Дома?

Аська: Да, только поднялась в квартиру.

Юлька: А как там маньяк?

Аська: Со мной.

Экран показывал, что сестра набирает текст, но длилось это недолго. Спустя минуту вместо сообщения на телефон поступил звонок.

– У нас труп дома? – спросила Юля, и по голосу ее было непонятно, спрятана ли там тень улыбки, или же это вопрос на полном серьезе.

– Почти, скорее зомби после перцового баллончика, – перешла на шепот Ася, и аккуратно двинулась в сторону кухни, попутно заглядывая в приоткрытую дверь ванной.

Егор умывался, обильно намыливая ладони. Кардиган он снял и куда-то подевал, стоял в футболке, обтянувшей верхнюю часть его тела. Он не был качком, но и до хлюпика далеко. Вполне приличная мужская фигура с несильно выделяющимися мышцами и предплечьями, на которых от напряжения играют вены. Висовская несколько подзависла, разглядывая парня в своей ванной. Уже больше года она не была в отношениях, да и свиданий было всего парочку без каких-либо продолжений, так что впавшие в спячку гормоны начали позевывать внутри, готовые проснуться. Мысленно она на них шикнула. Этот Егор совсем не был в ее вкусе. Она привыкла к дерзким, резким и высоким парням с замашками рок-звезд. Да и еще нужно выведать, чего же он от нее хотел, почему так настойчиво догонял. Может, где-то дома у него лежит справка из психиатрического диспансера.

– Ася? Ау? – Юлька уже кричала в трубку.

Оказывается, сестра еще что-то на том конце говорила. Девушка попыталась вникнуть.

– Повтори, пожалуйста, что ты сказала?

– А вдруг это был его план попасть в квартиру?! Ты головой вообще думаешь, когда приводишь домой подозрительного чувака, до этого тебя преследующего?

– Не выдумывай. И вообще мне пора.

– Только попробуй повесить трубку, я…

Но Ася отключилась. Она не любила звонить сестре, предпочитая переписку, потому что знала, если Юля начнет говорить, то ее потом никак не остановишь. Не зря старшая Висовская пошла в продажи, своих клиентов она заговаривала как цыганка на вокзале, те даже опомниться не успевали, как их рука ставила подпись на договорах. А Ася по роду своей деятельности порой так уставала от общения с людьми, что потом выслушивать тирады от сестры морально не вывозила.

– Я умылся, – донесся крик из ванной, – какое полотенце могу взять?

– Желтое, – ответила Ася, смутившись, – с Сейлор Мун. И никаких шуток про мой возраст!

– Даже не думал! – донеслось в ответ. – Лунная призма даст мне сил сдержаться.

Она улыбнулась, а потом помассировала виски. Ей бы выпроводить парня за дверь, как и планировала, но обещала ему разговор. «Когда кто-то переступает порог этого дома, его обязательно нужно напоить чаем». «Нет ничего страшнее, чем предрассудки и поспешные необдуманные решения». «За свои поступки всегда нужно отвечать». Еще и слова дедушки прозвучали в голове Аси. Она отчетливо помнила бархатистый баритон Андрея Юрьевича, его лучезарную улыбку, которая всегда была как приклеенная на мужском морщинистом лице. Он был добряком.

– Дед, тебя уже нет, но ты все равно умудряешься учить меня уму разуму? – проворчала вслух Ася, набирая воду в чайник и ставя тот на плиту.

3.

Оля спиной ощущала, что к ней придвинулись вплотную. Намного теснее, чем положено. Вагон метро был заполнен, все прижимались друг к другу, но есть определенные границы, за которые люди не переступят. Адекватные люди, точнее. Значит, рядом стоял тот, кто в эти рамки не вписывается.

По позвоночнику Оли пробежал холодок, и причиной был не воздух от работающего кондиционера. Липкий страх сковал внутренности, и девушка занервничала, не понимая, что делать. Она находилась в дальней части вагона, держалась за поручень и стояла боком к дверям. Ни повернуться, чтобы заглянуть в отражение на стеклах, ни поменять позу. Рядом были другие люди – кто-то сидел, кто-то стоял совсем близко, но все они уткнулись в гаджеты. Никого не заботило то, что выходило за границу собственной зоны комфорта. Будь у Оли возможность крикнуть, обратиться к кому-то, обернуться и наорать на подонка, чья рука уже нагло коснулась ее бедра и поползла выше, вызывая новый приступ паники, Оля обязательно бы это сделала. Но она не могла, и оттого к горлу подступил неприятный комок, а в уголках глаза стали копиться слезы. Она поерзала, попыталась отступить в сторону, но ее зажали слишком сильно. Показалось, что извращенец приблизился еще ближе, теплое дыхание зашевелило волосы на макушке, а грубая мужская рука вот-вот собиралась нырнуть под подол. Ее тогда точно стошнит. Почему она села именно в этот вагон? Зачем надела это дурацкое шифоновое платье в мелкий цветочек? Было ли ее виной, что она привлекла внимание? И когда уже будет станция, чтобы выбраться из удушающего плена?!

Но потом все изменилось. Оля перестала ощущать давление на спину, а руку на бедре. Свобода появилась резко и неожиданно. Девушка вынырнула из толщи мутной болотной воды, куда ее затягивало, и сделала глоток свежего долгожданного воздуха. Она наконец смогла поменять положение, перехватила поручень другой рукой и обернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы посмотреть, что случилось.

Низкорослого лысого мужика в очках с толстыми линзами с силой сжимал за плечо высокий парень. Молодой человек выглядел пугающе – рассеченная скула с аккуратными швами, шрам на виске, уже побелевший, но заметный, и темный взгляд, не сулящий ничего хорошего. Но Оля в эту секунду не испытала страха, наоборот, в душе ее затеплилась благодарность и признательность. Ведь знала, что тот, кого стоит опасаться, на самом деле выглядел как безобидное травоядное, являющееся волком в овечьей шкуре. Именно дыхание и руку мужика в старом костюме она ощущала ранее.