Боялась, что Серкан вернется с помытым товарищем, и они снова будут к нам подходить. А там я без понятия, что мне делать! Поэтому пришлось бдеть из последних сил.

Слава Богу, российский футбол остался российским футболом, так что даже сын признал, что смотреть вот это вот он не хочет. Мы все благополучно выдвинулись домой. Короткими перебежками.

Сажая нас в такси, Ахмет пожелал всего хорошего Сереже, а мне со всей своей строгостью сказал:

– Выдыхай! Ну, и я бы советовал недельку – другую отсидеться сама знаешь где. А то мало ли? Кое-кто злопамятный.

– Вы про того дядю турецкого?

– НЕТ! – хором ответили мы с Ахметом.

Он прав. Я страдальчески застонала, тем не менее не могла не признать, что идея отличная. Поэтому попрощалась с другом и назвала таксисту знакомый адрес.

– Сереж, а ты не хочешь мне ничего рассказать? Сдается, что я получил снаряд, который полагался тебе.

Зря я ушел. Надо было вернуться и вытащить эту женщину с трибун. Надавать ей по заднице и показать… Показать, как можно удовлетворить мужчину, когда у тебя чертовы «эти дни»!

И вообще как так вышло, что я второй раз в жизни остаюсь без секса, да еще и вынужден дрочить в общественном туалете?! Я! Взрослый мужчина в расцвете сил! Миллионер! Да за мной очередь стоит на улице, не говоря уже…

– Серкан! Я теперь буду так тебя звать, раз ты на Сережу не откликаешься. Да и вообще кажется мне, что пора заканчивать с этими шифрами. Ты уже давно не пацан, что стесняется своего имени.

Отвлекшись от своих мыслей и от того, что оттирал кетчуп со своего костюма и волос друга, задумчиво на него посмотрел. Зря я пошел на этот матч. Зря я вообще приехал в Россию!

Хотя нет, не зря… Тогда бы я не увидел того мальчика. Который очень похож на моего брата. Ради него я и остался.

– Надо найти того ребенка.

– Да ты просто мечта любого друга. Диалог с тобой такой захватывающий… – с сарказмом произнес Яр.

– Прости… – виновато выдохнул я. – Просто сегодня какой-то бешеный день! Я не ожидал ее тут встретить. Дважды. Эта женщина. В общем примерно восемь лет назад у нас с ней была интрижка. А потом я женился.

– Ну, то что ты женился я в курсе. Новости читал.

Стало действительно совестливо. Я оборвал все связи с Россией после того, как Саша улетела. Думал, что так будет лучше, что так будет правильно, но на самом деле получил какую-то дыру внутри.

– Яр, там долгая история…

– Ага. А я еще как идиот камеры весь день проверяю. А потом узнаю, что у тебя была девушка, что сейчас живет в России. И судя по всему, она тебя прекрасно помнит. Кидалась сосиской она?

– Она, – заскрежетал я зубами.

Друг казался очень довольным чем-то, а я закипал. Невозможная, наглая, да как она посмела кидаться в меня сосисками?! Будто в насмешку надо мной.

– Ну, тогда все намного проще, мой невнимательный друг. Ты же с ней спал?

– Спал, – непонимающе ответил я, глядя на расцветающего на глазах Ярослава.

– Я иногда поражаюсь тебе. Ты как бизнес построил? Вроде, акула гостиничного сектора, видный турецкий отельный магнат, а такие вещи не замечаешь. Давай мне ее данные. Будем проверять ее первым делом.

Секунда. Другая, а потом я начал искренне и безудержно смеяться. Наверное, так громко, как не ржал давным-давно. Потому что представить, что от меня мог кто-то забеременеть, тем более Саша, всего после двух недель защищенного секса… Ну, это как-то слишком.

– Ты забыл, что я бесплоден.

– Ты забыл, что бесплодными были твой дед и отец. И тем не менее каким-то чудесным образом ты стоишь передо мной, не говоря уже о наличии младшего брата. Причем после официально подтвержденной генетической экспертизы. Так что… Не ветром же вас надуло от святого турецкого духа?

Посмотрел на него скептически, а потом устало потер переносицу. Во все это верилось с трудом. Не говоря уже о том, что когда-то я дал обещание, что Сашу пробивать не стану.

И Саша – мать моего ребенка? Того парня, что мог оказаться моим сыном? У меня даже не екнуло ничего. Нет. Это за гранью реальности. Даже во всех параллельных вселенных я бы не мог такого предположить.

– Прости, Яр. Я не могу тебе ничего про нее сказать. Я… Тупо звучит, но я обещал не пробивать ее и не лезть в ее жизнь.

На меня посмотрели как на идиота. Ну, конечно же. Храню верность обещанию, которые никому не нужно и не сдалось. Наша история закончилась много лет назад. А сейчас…

Так, долетают последствия в виде тухловатого майонеза и жирной сосиски. По лбу. Еще и не мне.

– Я смотрю, тут тяжелый случай. Расскажешь, что там было? Мне сегодня показалось, что у вас там все сложно, и на законченную историю не тянет.

Рассказать. Да что там рассказывать? Признаться кому-то, кроме себя, что я чувствовал нечто странное, нелогичное и неправильное к этой женщине? Что едва не пустил свою жизнь под откос?

– Яр, помнишь ту ночь, когда я попал в аварию после того, как увидел Марину с каким-то мужиком?

Друг тут же стал хмурым. Он тогда меня выручил. Практически спас. Я влюбился в девушку, собирался жениться и увезти в Турцию. Тогда уже был богат, готов принять наследство. Получал второе гражданство.

А она оказалась обычной шалавой, из-за которой я все это едва не просрал. В ту ночь я все увидел и понял, летел как сумасшедший. Едва не убил себя и друга.

Он пересел за руль, взял вину на себя, чтобы меня выпустили из страны, и отец не знал об этом. Иначе он мог отказаться от меня. Такой сын даже ему не был бы нужен.

Поэтому восемь лет назад я поступил правильно. Саша не стоила такой жертвы. И она не могла забеременеть от меня.

– Дедуля!

– Мой чемпион!

– Ты как себя чувствуешь? Мама сказала, что ты при смерти и зовешь нас к себе. Вот мы и приехали.

Ой, блин! Пока ехали, совсем про это забыла. Давала указания помощнице и орала матом в сообщении на Витю. Идиот, который не может даже по моей инструкции все сделать нормально! Как он вообще бизнесменом после этого называться может? Кусок бодибилдера!

Отец посмотрел на меня с веселым и предвкушающим удивлением. Я знала этот взгляд, и он не сулил ничего хорошего. Это означало, что теперь мне предстоял троллинг.

– Да, милый, я подвязывал огурцы в теплице и накололся на их иголочки. Было больно. Я вызвал «Скорую», но доктор приехал во-о-о-о-от с таким шприцем, и я понял, что здоров как бык.

Сережа уже развесил уши, но потом на фразе про размер шпица разразился искренним детским хохотом, который заразил меня и мою маму, что смотрела на нас из окна дома с улыбкой. Все же, у нас чудесный дедушка! Когда дело не касалось меня.

– Да ты шутишь! Ну, ладно. Мы с Ахметом сегодня водили маму на матч, а он был неинтересный. Наверное, когда мама билеты покупала, там играл второй состав…

Дальше шла сложная непроизносимая и не запоминающаяся мною информация. Опять они за свое. Устало поплелась по идеальной лужайке к дому.

Мои родители много лет жили на отшибе в области, не вылезая и не выезжая никуда, кроме коротких поездок по друзьям былой славы. Мы переехали сюда сразу после того как… В общем давно.

– Милая, вы чего без предупреждения? Впрочем, у меня котлеты есть и супчик. Вы надолго?

Мать всегда была хозяйственной. Опора и папина муза, но я все равно не могла быть с ней откровенна. Как-то не сложилось, и я понимала, что вероятней всего не по ее вине.

Просто однажды я проснулась другим человеком, и родители больше не дарили мне безопасность и опору. Возможно, я так и не простила их за то, в чем они были не виноваты.

– Мы на недельку, может, побольше. Я точно не знаю, мам. Так что не переживай. Завтра все обсудим. Просто у меня… Отпуск!

Мать посмотрела с опаской. Ну, да, зря я это слово ляпнула. Где я и где отпуск? Я в нем была последний раз восемь лет назад. Хотя, если считать декрет, то тоже можно приплюсовать.