Но французам далеко до шведов. Любимое лакомство жителей этой страны – сюрстрёмминг. Это прокисшая балтийская сельдь. Современные заводы закатывают эту селедку в специальную тару, где процесс брожения продолжается и давление внутри постоянно растет. Такие консервы запрещают перевозить в самолетах, из-за опасности взрыва. Открывать банки можно только под водой и вне помещения. Перед подачей кислую сельдь промывают. Есть ее лучше в одиночестве – мощный запах сильно отпугивает неподготовленных людей.

Все эти продукты с душком придумали бедные вечно голодные люди во времена, когда не было холодильников. Тот же хакарль готовили еще древние викинги, ведь гренландские акулы были единственным доступным для них видом пропитания. Огородов тут нет, яблони не растут, даже овощи и те научились культивировать в парниках лишь совсем недавно. Гренландская акула в принципе не съедобна, – более того, она ядовита. Ее мясо буквально пропитано аммиаком. У нее нет почек, и писает акула через кожу. А иначе она бы отморозила себе почки, ведь живет чудовище почти в минусовой воде. В такой агрессивной среде и плавать-то тяжело, поэтому гренландская акула самая неповоротливая среди сородичей. Чтобы махнуть хвостом из стороны в сторону, ей требуется семь секунд. От нее легко уплывает даже селедка. Биологи утверждают, что питаться акуле приходится в основном уснувшими в воде тюленями.

И вот голодные викинги придумали, как ядовитое мясо превратить в нечто съедобное. Делается это так: тушу акулы свежуют, режут на куски и закапывают в специальные контейнеры с гравием, где она лежит и тухнет на протяжении пяти-восьми недель. Раньше викинги закапывали акулу на берегу, где гуляли приливы и отливы, и делали там отхожее место по-маленькому, чтобы придать мясу еще более сильный запах аммиака, уж не знаю зачем. Через пару месяцев гнилое обоссанное мясо подвешивали на крюки, оставляя дозревать на свежем воздухе еще два-четыре месяца. В общей сложности акула тухнет около полугода. За это время куски мяса покрываются корочкой, которую необходимо обрезать, чтобы осталась одна внутренняя часть желтоватого цвета, ею и подчуют дорогих гостей и туристов.

Дедушка Ульфхильдюр, собственноручно сняв акулий окорок с крюка, настрогал кусочки сантиметра полтора и торжественно протянул мне. Его внук услужливо поднес рюмку бренневина – местной водки из картофеля с добавкой тмина под названием «Черная смерть». Это было сочетание выпивки и закуски, проверенное временем.

Ну что вам сказать, выглядит, как сало, приятного кремового цвета. На вкус как жирная солено-вяленая рыба. Запах… запах мочи все-таки присутствует. Но если с водкой, то проглотить можно. Говорят, это мясо заменяет и все витамины, и афродизиаки.

Вот и внук-викинг (имени его, увы, так и не запомнила) после дегустации стал посматривать на меня несколько чаще, чем следовало. От греха подальше я решила споить его водкой, которую привезла с собой, а там будь что будет.

Спаивать скандинавов – это, скажу я вам, старинная русская забава. Пить они любят, но не умеют. Говорят, фермент, расщепляющий алкоголь, в организме этих народов до сих пор отсутствует. Хотя мог бы уже и появиться, сухой закон отменили у них в 1989 году. При этом водку они предпочитают запивать пивом. А я думала, только в России водка без пива – деньги на ветер. Пьянеют моментально, и тут начинаются чудеса. Если русских мужиков в этом состоянии тянет на подвиги, им не страшны акулы и океан по колено, то викинги превращаются в сущих ангелов. Вот и мой юный друг после третьей рюмки признался, что верит в эльфов, рассказал мне прекрасную сказку про акул и крепко уснул сном младенца. Я укрыла его теплым вязаным пледом и вдруг почувствовала, как соскучилась по своим родным и близким. Рано утром я улетела домой.

А рассказанная внуком-викингом сказка была такой:

Одна девушка вымыла свои волосы мочой и растянула их сушиться на веревке рядом с тряпьем. Ветер подхватил тряпье и бросил его в море. Так появилась скалугсуак – гренландская полярная акула.

Когда девушка сказала своему отцу, что хочет выйти замуж, он убил ее жениха и хотел выбросить дочь в море, но она уцепилась за борт лодки руками. Тогда он отрезал ей пальцы. Девушка, которую звали Седна, ушла на дно, где стала богиней, а каждый из ее отрезанных пальцев превратился в какое-нибудь морское животное. Акуле было поручено отомстить за Седну, и однажды, когда отец девушки рыбачил, она опрокинула лодку и съела его.

Когда рыбак умирает подобным образом, исландцы говорят, что акулу послала Седна.

Мой итальянский друг Джузеппе по профессии тортуфайло. Вот уже 15 лет он зарабатывает себе на жизнь тем, что ходит в лес собирать грибы. Грибочки не простые, а белые трюфели. Это такие невзрачные грязные комочки, которые растут под землей и пахнут так, что даже омлет, присыпанный трюфельной стружкой, превращается в блюдо высокой кухни. По статистике, 80% людей без ума от аромата трюфеля, остальные делятся на тех, кто к нему равнодушен, и кто считает этот аромат, мягко выражаясь, отталкивающим. Стыдно признаться, но я отношусь ко второй категории. И только, чтобы не обижать дядюшку Джузеппе, я вынуждена изображать блаженство, когда он угощает меня своей стряпней, обильно сдобренной трюфелями.

Трюфелей в природе около сотни видов – белые, розовые, черные, фиолетовые, с мраморными разводами и затейливыми узорами. Описывать их вкус – дело неблагодарное. В нем и земляника, и вино, и шоколад, и Италия, и осень, и запах листвы.

Удивительные грибы преображают мясные и рыбные блюда, дичь, салаты, соусы и даже десерты. Главное максимально сохранить грибной аромат. Именно поэтому трюфеля добавляют к блюду в последнюю очередь и часто в сыром виде. Их нарезают тончайшими стружками, используя специальное лезвие. По виду оно немного напоминает станок для бритья, поэтому среди поваров бытует термин «брить трюфели». Счет идет на граммы продукта.

Благодаря грибам дядюшка Джузеппе обеспечил безбедное будущее не только себе, но и ближайшим родственникам. Но он никогда не смог бы отыскать столько трюфелей без своей верной помощницы Моники. Она у него просто красавица: розово-черный окрас (видимо, мамаша согрешила с диким кабаном) грустные глаза с поволокой, пушистые белые реснички и хвостик с кисточкой. В остальном свинья как свинья. Джузеппе назвал ее в честь актрисы Моники Беллуччи.

– Мою прошлую свинью тоже звали Моника, – рассказывает мне Джузеппе. – Но ее я назвал в честь Моники Левински. Помнишь такую? Ну та, что у Билла Клинтона… Так вот, Левински с Беллуччи не сравнить. Левински так раскабанела, что я с ней уже не справлялся, не мог ее от трюфеля оттащить, она его съедала раньше, чем я успевал добежать. А Беллуччи другое дело – скромница. Найдет гриб и смотрит на меня своими грустными глазами. Мол, Джузеппе, можно съесть или лучше тебе оставить? Ах ты, моя красавица…

Джузеппе треплет свою любимицу за ухо, чешет ей пузико, и Моника брякается на бочок, как подкошенная, зажмуриваясь от блаженства.

– А куда делась Левински?

– Убили, – вздыхает мой друг, и лицо его становится злым и решительным. – Всё эти проклятые Бонази.

О вражде семейства Джузеппе Контадино и Фабио Бонази знает вся округа. А ведь когда-то они были друзья – не разлей вода. Вместе росли, вместе гоняли мяч и кадрили девчонок. Джузеппе даже успел погулять на свадьбе друга. В какой-то момент отец Джузеппе – опытный грибник – решил приобщить к доходному делу сына. Джузеппе по доброте душевной втянул в семейный бизнес и друга Фабио, а тот оказался парень не промах, быстренько смекнул, что к чему, заприметил все тайные грибные места, и однажды Джузеппе встретил Фабио, выходящим из дубравы с корзиной трюфелей. Так грибы сделали друзей врагами. Вражда то затихала, то вспыхивала вновь – с драками, карабинерами и даже стрельбой. Моника Левински пала жертвой этой вражды. Ее попросту отравили. Это была экономическая диверсия. Ведь такая свинья стоит целое состояние.