…Обсуждался седьмой вопрос повестки дня. Следующим на очереди был восьмой, Ивана Васильевича, который хотя и держал перед глазами текст доклада, уже в пятнадцатый раз бубнил про себя доклад, каждый раз находя все новые и новые, более весомые и убедительные, аргументы.

Несмотря на очередной общемировой финансовый кризис, который, как водится, в значительной степени отражался на нашей стране, Председатель Правительства был в отличном настроении. Еремин прекрасно    за два года изучил своего непосредственного начальника и теперь это мог легко определить – по уголкам рта, которые тот опускал во время уточняющих реплик – этакая гримаса солидности, как будто обозначающая напряженную мысль, а на самом деле – имеющая целью скрыть, «запереть мышцами лица» довольную улыбку, просящуюся прорваться наружу. Приподнятое настроение Премьера Ивану Васильевичу – только на руку!

– Следующий вопрос повестки дня, – объявил Премьер-министр, – выделение средств из внебюджетного фонда на поддержку малого и среднего бизнеса.    Докладывает Первый заместитель… Иван Василич, прошу вас.

Премьер поверх очков с обычным интересом смотрел на своего первого заместителя. Иван Васильевич солидно кивнул, поднялся. Премьер в очередной раз отметил про себя, что уж чего-чего, а солидности и умения качественно преподносить информацию Василичу не занимать. Любой мало-мальски значимый вопрос, а иногда и абсолютно незначимый, приобретал в глазах окружающих серьезный вес, когда им занимался Еремин!      Вопрос обрастал серьезными аргументами и фактами, логически обоснованными причинно-следственными связями и резюме, против которых глупо было бы что-либо возражать… Василич мог говорить кратко, мог говорить развернуто, но всегда убедительно, красиво, весомо и впечатляюще. Это было искусством, которым Еремин владел в совершенстве и которое так ценил Председатель Правительства.

То, что    его первый зам недавно женился на весьма респектабельной и вполне привлекательной элегантной даме, генеральной директорше какой-то мебельной компании, кажется, «Эванс плюс», серьезно прибавляло ему веса, делая Ивана Васильевича продвинутым не только в профессии, но и в личной жизни. Это ясно говорило о том, что крупный чиновник не ушел с головой в профессию, оторвавшись от жизни, как это иногда бывает с некоторыми людьми его ранга, а живет подобно простым смертным, сообразно с реально существующими вещами – вот, нашел себе подругу жизни, успешную и весьма симпатичную женщину.

И в этот раз Премьер поймал себя на том, что    концентрировал свое внимание даже не на содержании доклада, как он старался делать всегда, а на форме и логике подачи Ереминым материала, выводов по ним, – можно сказать, любовался риторическим мастерством своего первого зама. В тот момент, когда Премьер усилием воли заставил себя обратиться к содержанию доклада, он уже заканчивался, так что понимать было уже нечего. До главы Правительства дошло, что содержание доклада он безответственно прослушал.

– Спасибо, Иван Василич, – Премьер, сняв очки, оглядел присутствующих, пытаясь на основе их реакции «родить» решение по рассматриваемому вопросу. Опыт показывал, что даже и в этом случае оно будет не менее верным, чем если принято на основании содержания анализируемой информации.

По каменным физиономиям заседающих было ясно, что они хотя и не в восторге, но возражений по существу не    последует. Тем не менее, соблюсти формальности никогда не помешает. Премьер изрек, вновь одевая очки и обводя присутствующих проницательным    взглядом:

– Какие есть соображения? Прошу высказываться.

Председатель Правительства не удивился, увидев рассеянно поднятую руку с казенной шариковой авторучкой. Это был министр экономики и социального развития. Геннадий Федорович Соскобов никогда не пользовался модными среди коллег элитными дорогими авторучками, хотя, конечно, этот шик мог себе позволить. Однако позволить – это не значит пользоваться такой возможностью. Он не увлекался модничаньем, коллекционируя дорогие часы, ручки и тому подобное. Геннадий Федорович был выходцем из простой семьи, достаток в ней появился далеко не сразу, и поэтому Соскобов считал неправильным тратить деньги на вещи, без которых прекрасно можно обойтись. Такого принципа он всегда старался придерживаться, хотя иногда и не получалось.    Положение    обязывало-таки покупать всякую дорогую дрянь, чтобы выглядеть сообразно занимаемому положению, чтобы не отличаться от большинства.

Геннадий Федорович выступал всегда, когда дело касалось экономики страны, высказывал свое мнение, которое, как правило, совпадало с генеральной линией. А поскольку подавляющее большинство вопросов касается экономики напрямую, а все остальные – косвенно, то слово Соскобов просил слова по привычке, традиционно. Все уже привыкли к этому и относились терпимо, тем более что министр никогда не злоупотреблял временем коллег. Премьер, указав на него ладонью, предложил:

– Пожалуйста, Геннадий Федорович, прошу вас!

– Спасибо… Иван Васильевич, безусловно, прав в отношении необходимости поддержки малого и среднего бизнеса. Это действительно – требование времени, к тому же ряд мероприятий уже спланирован Правительством. Прав, за исключением, с моей точки зрения, одного обстоятельства. В условиях проявляющихся кризисных явлений в мировой экономике я считал бы целесообразным имеющиеся внебюджетные средства сосредоточить на завершении строительства социальных и инфраструктурных объектов. Есть опасность, что в будущем году бюджет на эти цели придется урезать. Таковы тенденции нашей экономики. А для поддержки    таких, в    настоящих условиях малозначащих отраслей промышленности, мне кажется, Ивану Васильевичу нужно было бы более тщательно подойти к поиску и обоснованию источников финансирования…

Геннадий Федорович говорил монотонно и политкорректно, но было ясно, что он категорически против необоснованного выделения каких бы то ни было средств для поддержки конкретных направлений, пусть они и самые перспективные. Рынок сам должен себя регулировать, считал Соскобов. Премьер в вопросах здравого смысла безоговорочно доверял Геннадию Федоровичу, более того, делал ставку в социальном развитии страны на его личную концепцию, поскольку интуитивно считал ее наиболее верной. Поэтому дальнейшие разговоры относительно источников финансирования проекта Еремина были для него практически бессмысленными. Преждевременными. На это нужны большие деньги, которых в настоящий момент в бюджете нет. Если бы они появились сверх бюджета, другое дело.

Решение напрашивалось. Придержав в себе на время симпатию к своему первому заму, председательствующий бесстрастно произнес:

– Иван Василич, не могу не согласиться с Геннадием Федоровичем. Я вас прошу проработать финансовый аспект предложенных действий по оздоровлению малого и среднего бизнеса. Другими словами, нужно как следует поискать источник финансирования. Внебюдженые средства оставим в резерве. Месяц на проработку достаточно будет? – Председатель Правительства вопросительно поднял брови, глядя поверх очков в глаза Еремину.

Тот невозмутимо кивнул, хотя внутри начинало подниматься бесполезные в этой ситуации злость и возмущение… Проект, что называется, «зарезан», а «проработка финансового вопроса» – это лишь для проформы. Ну что же, сам виноват, не смог вовремя найти подходы к этому педанту Соскобову, черт бы его побрал! Что называется, не доработал! Чеши теперь репу, что делать, откуда бабки брать на, казалось бы, стоящее во всех отношениях дело.

За полтора года до убийства Инны Яковлевны Золотарюк

Ивану Васильевичу Еремину очень нравились выгоды, которые ему предоставляла государственная служба в интересах отечества. Еще надо умудриться освоить то, что полагается ему и его семье на законных основаниях!

Одно из существенных преимуществ «слуг народа» по сравнению с представителями самого народа, заключается в здравоохранении. Когда ты «трудишься» в номенклатуре, меньше риска заболеть чем-нибудь неизлечимым. Система профилактики и раннего предупреждения опасных болезней здесь на высшем уровне. К тому же вся мировая медицина вне зависимости от ее стоимости стоит на страже драгоценного здоровья российского крупного чиновника и иже с ним. В «закромах страны» предусмотрены на это соответствующие расходы – как на профилактику, так и на то, если, не дай бог, кто-нибудь «из своих», из родных, заболеет!