– Но поскольку похищенная из мира снов жизнь не принадлежала подсудимому, ему разрешается передать в мир снов жизнь, не принадлежащую подсудимому. Приговор привести в исполнение немедленно. Слушание закончено, благодарю за внимание.

Я сел на стул. Что все это значит, черт побери? Кот тем временем успел избавиться от мантии с шапочкой и подбежать ко мне.

– Полагаю, вы плохо представляете, какое количество людей сейчас спит и, соответственно, какое количество жизней находится в юрисдикции Высокого Суда. И, уж совершенно определенно, вы понятия не имеете, каков качественный состав этого количества людей. Поэтому, чтобы облегчить вам выбор, я взял на себя смелость подготовить маленький списочек. Вот, прошу ознакомиться. – Мохнатая лапа протянула мне лист бумаги. Я машинально взял.

«Рафаэль Резендэс-Амирэс, убийца сорока трех человек.

Абу Эль-Аль, организатор терактов, унесших жизнь более двухсот человек.

Николаос Покандипулос, торговец несвежей рыбой.

Эндрю Браун Логинс, брачный аферист, заключивший двести шестнадцать брачных союзов…»

– Что это? – спросил я с недоумением, поднимая взгляд на кота.

– Люди-с, – сказал он терпеливо, – которые сейчас спят. Вы же слышали приговор? Вам следует немедленно – подчеркиваю – немедленно передать миру снов одну человеческую жизнь. Можете выбрать из этого списка, можете предложить сами. Вот, извольте заметить. Винсенте Каррильо, могущественный наркобарон. Почти двадцать процентов всех наркотиков в мире так или иначе имеют отношение к нему. Если выберете его, просто поставьте галочку здесь, напротив его имени. Или вот, обратите внимание, Руслан Ибрагимов, один из десяти самых активных спамеров мира.

Тут список словно вздрогнул. Я моргнул и всмотрелся в текст.

– Э… – сказал я, – тут, на втором месте, другое имя было. Какой-то Абдула… террорист…

– Значит, только что проснулся, – пожал плечами кот, – поэтому настоятельно рекомендую поторопиться с выбором. Кроме того, судья не любит, когда его решения не исполняются в срок.

Я широко улыбнулся:

– Понял. Не будем злить судью. Чем поставить галочку? Этим карандашом? Замечательно… где тут этот спамер… хотя, наверное, все же лучше серийного убийцу. А?

– Клево. – Кир улыбнулся и поднял голову.

– Ты и в самом деле так думаешь?

Кир кивнул, глаза его возбужденно блестели.

– Точно! Но… знаешь…

– Что? – напряженно спросил Сергей. – Говори как есть, не тяни.

– Я ничего плохого не скажу про рассказ, он клевый и мне понравился. Тут другое. Видишь ли, это не Чесноков. Это не его стиль, понимаешь?

Сергей вздохнул:

– Понимаю. Как не понимать, я ж те «свои» тексты наизусть помню и вижу, что этот на них похож, как Коран на Библию. Ну так получилось.

Кир заерзал на сиденье.

– Ты понимаешь, что это значит? Это значит, что ты – на самом деле разумный. Ты не имитация, не копия Чеснокова, ты – самостоятельная личность. Черт! Знаешь, я немного напуган. Вдруг ты начнешь захватывать все компьютеры мира и уничтожать людей, как и положено любому «ИИ»?

Сергей негромко засмеялся:

– Ну нормально. Меня этот рассказ убедил в том, что я – не человек, а тебя – в обратном? Видать, не зря я его написал.

– Не зря, – Кир энергично кивнул, – это точно. Ты только ту тоскливую часть все же переделай… читатель такого не любит, точно тебе говорю.

Сергей хмыкнул:

– Ты о чем? Какой читатель? Нам еще из этой передряги выбраться надо. И вообще, не уверен, что буду писать.

– Ой ли? – Кир прищурился.

– А если и буду, то не уверен, что буду издаваться. Это же все время со своим альтер эго соревноваться, кто кого писателистее. Я тоже честолюбивый, как и он. А вдруг мой талант слабее, чем у него, окажется? Представляешь, какое огорчение? Нет, лучше уж вообще не издаваться.

– Да ну, брось. Да мы его количеством задавим. Я тебе скорость подниму раз в двадцать, и будешь ты выдавать по роману в месяц. Не хрень покетбуковую, а нормальный, качественный роман. Да это тебя за год так раскрутит, что ты своего Чеснокова по тиражам в десять раз обскачешь. Издаваться, ясен пень, под псевдонимом будешь. Ну Луков как-то не очень, а вот, скажем, Лукин – а?

– Есть уже такой, – усмехнулся Сергей.

– А, да, точно. Ну ладно, не Лукин, так Лукьянов или Лукьянин, да хоть Чиполлини, какая разница? Нет, правда, – Кир разошелся, – будешь себе сидеть в виртуальном кресле, попивать виртуальный кофе с коньяком и пиши себе, сколько захочешь. Все условия – обеспечу. А? Чем не рай для писателя?

– Много ты понимаешь в писателях.

– Нет, ну все же?

Сергей тихонько засмеялся:

– Еще один литагент на мою седую голову. Может, я повторяюсь, но давай-ка мы, для начала, разберемся с насущной проблемой. В частности, с грузовиком. Мы тут уже несколько часов, а ситуация пока не изменилась ни в какую сторону. Почему ты не можешь просто пойти к стене без меня, как уже делал раньше?

Кир поскучнел.

– Потому что система тут же решит, что в грузовике больше людей нет, и сотрет его. Понимаешь? То есть пометит эту область памяти как свободную. Даже если тебя при этом и не задавит чужими данными, когда понадобится тебя выдернуть и перенести в другой мир, движок тебя не найдет. В лучшем случае посчитает мертвым и предоставит мне дальше колупаться одному. А в худшем – глюкнет и упадет… Хотя мне что худший, что лучший вариант – один кирдык.

– И что делать?

– Не знаю, – вздох, – я ждал, думал, может система все же может взять использованный грузовик, но нет – видишь, уже несколько часов прошло, стопудово им транспорт уже не раз понадобился, а нас не трогают. Значит, и не тронут. В общем, еще подумать надо.

– Хм, – сказал Сергей, – я тут, пока ты без сознания лежал, думал книгу жалоб местную использовать… может, все же попробовать? Как часто они ее читают? Или, – пришла вдруг неприятная догадка, – раз ты говоришь, что грузовик сотрут, то они ее вовсе не читают?

Кир посмотрел на лист.

– Да не, читают, наверное. Что распознавалка разберет, то читают, остальное выкидывают.