Я перечитал табличку два раза и поднял недоумевающий взгляд.

– Чеширский, рад тебя видеть. Что это за хрень? И почему «Бегемот»? Ты непохож на бегемота.

Кот пошевелил усами, потом ответил недовольно:

– Попрошу не выражаться, или будете оштрафованы за неуважение к суду. Что вы имеете против бегемотов?

В мире нави главное – поменьше удивляться и не искать ни в чем особого смысла, иначе недолго и с ума сойти.

– Ну… – я пожал плечами, – неповоротливые они. И толстые.

Кот в возмущении запрыгнул на стол всеми четырьмя лапами, из-под мантии выскочил дрожащий от негодования пушистый хвост.

– Заявление это показывает, – завопил он громко, – что подсудимый не знаком ни с одним бегемотом! Ибо свирепы они и дики! Хоть движения их тяжелы, но поступь легка, а бег – неостановим! В жилах их течет огонь, а сами они – ртуть и свинец! Горе несчастному, навлекшему на себя псов их ярости! …Кхм.

Кот сел обратно, поправил сбившуюся набок шапочку и продолжил другим, спокойным и негромким голосом:

– Справка. Коренные жители Африки считают самыми опасными дикими животными не львов и не крокодилов, а именно бегемотов. Прошу занести в протокол. Благодарю за внимание. Господину подсудимому же рекомендую побольше читать классиков, дабы не выглядеть глупо в общественных местах.

Я фыркнул:

– Локи, к чему этот цирк? Ты не можешь хоть раз толком сказать то, что хочешь сказать?

Кот с размаху треснул по столу деревянным молотком.

– Не позволю превращать суд в фарс! – заорал он, в конце пустив шикарного петуха. Прокашлялся и продолжил: – Слушается дело подсудимого. Подсудимый, встаньте.

– Я и так стою.

– Кхм. Хорошо. Слово обвинителю.

Кот замолчал, смерил меня мрачным взглядом. Поднял лапу, выпустил когти и принялся их разглядывать.

– Подсудимый обвиняется в том, – сказал он тягуче, – что, будучи в мире снов, а конкретно – в Колодце, именуемом Черным, забрал не принадлежащую ему человеческую жизнь. В количестве одной штуки. Сам подсудимый настолько нагл, что даже не отрицает факта преступления, утверждает, что пошел на него с умыслом, и, более того, посмел лично явиться на заседание суда. Поэтому требую у суда, – кот повысил голос, – чтобы подсудимый вернул в мир снов человеческую жизнь. В количестве одной штуки.

– Чеш… – начал я, но кот предостерегающе зашипел, и я замолчал.

– Подсудимый, мы предоставим вам слово в соответствии с распорядком и регламентом. Сейчас слово предоставляется защитнику.

Кот достал откуда-то из-под стола очки, нацепил их на нос и повел усами.

– Да, преступление имело место, не буду этого отрицать. Но хочу осветить некоторые факты сего непростого дела с иной стороны, нежели их предоставил господин обвинитель. В частности, мой уважаемый оппонент ставит в вину моему подзащитному то, что последний не отрицает факта преступления и добровольно явился на суд. Но, господин судья, это же нонсенс. Более того – это полная ерунда!

Быстро снял очки и заорал:

– Я протестую, защитник пользуется экспрессивной лексикой, дискредитируя обвинение без предоставления фактов!

– Протест принят. Защитник, придерживайтесь фактов, – голосом потише. После этого очки снова заняли место на носу.

– Хм. Да, господин судья. Так вот, ранее приведенный факт указывает на что? Он указывает на честность моего подзащитного. Мой подзащитный не пытается скрыть преступление, нет, он честен и правдив, он открыто смотрит в лицо истине. Кроме того, очевидно, что мой подзащитный раскаивается в совершенном – иначе бы он не явился добровольно на слушание дела. Но! Он явился и готов понести справедливое наказание за свой проступок. Уважаемый господин судья, да если бы все преступники были таковы, как мой подзащитный, то совершенно пропала бы надобность в исполнительной власти как таковой, что было бы великим благом для всех и каждого!

Кот снова смахнул очки, приподнялся и рявкнул:

– Я протестую! Защитник применяет спорные и недоказуемые постулаты!

– Протест отклонен. Защитник, продолжайте.

– Спасибо, ваша честь. Я полагаю, подобные начинания следует всячески поддерживать. Поэтому предлагаю заменить наказание для моего подзащитного на принудительные работы по ловле мышей, рыбы и заготовке сыра. Dixi! – Кот встопорщил усы и с гордым видом откинулся на спинку стула. Снял очки.

– Кхм, хорошо. Подсудимый, ваше слово.

Я хмыкнул. Кажется, я понял правила игры. Ну ладно, повеселимся.

– Спасибо, ваша честь. Да, я признаю, что совершил проступок. («Преступление», – проворчал кот.) Но мой защитник немного исказил мое отношение к этому проступку («Преступлению!») – я вовсе не раскаиваюсь. (Кот надел очки и сокрушенно схватился за голову.) Более того, если бы меня вернули в прошлое на день, я бы, не сомневаясь и не раздумывая, сделал то же самое. Потому что я люблю ту… того человека, которого спас, и готов, ради его спасения, пойти даже на преступление. (Кот закрыл лапами морду.) Что же до наказания… я знал, на что шел, и я готов к нему. У меня все, спасибо за внимание.

Кот посмотрел на меня с укоризной, покачал головой. Потом снял очки и постучал молотком по столу:

– Кхм. Внимание, всем встать – суд удаляется на совещание, – после чего исчез вместе с мантией и шапочкой. Молоток с коротким стуком упал на стол.

– Ну и на хрена все это было? – спросил я у воздуха. Воздух остался безмолвен. Впрочем, недолго.

– Встать, суд идет! – прозвучало в пустоте, и я поморщился, поскольку только что собирался присесть на стул. За столом опять появился кот в мантии. Постучал молоточком:

– Тишина в зале. Суд рассмотрел все представленные материалы и вынес решение.

Замолчал и посмотрел по сторонам, словно кого-то выискивая. Кисточка закачалась перед его носом, кот махнул лапой, сдернув шляпу с головы; коротко зашипев, поймал ее и нахлобучил обратно, кисточкой назад.

– Подсудимому вменяется в обязанность передать в мир снов одну человеческую жизнь, – торжественно заявил кот, потом быстро надел очки и замотал головой с горестным выражением лица, то есть морды. Снял очки и, снова торжественно, продолжил: