Пришлось напрячь Юми:

— А в этом сейфе человек поместится?

— Если полки выкинуть, то в принципе да… Дверь закрыта?

— Закрыта и заблокирована, — Виктор потыкал пальцем в панель доступа. — Требует капитана.

— Значит никого там нет, — сказала Юми. — Он не закроется с человеком внутри.

— Понял, — ответил Виктор и пошел в сторону шахты. — Вольфрам, иду к тебе. Они все в рубке.

— Сколько?

— Жили по одному в каюте. Значит тот из шахты и еще один.

— А стрелял ты в кого? — удивился Вольфрам.

— Потом расскажу, сам в шоке.

Виктор спустился в шахту и завис напротив Вольфрама, над дверью рубки головой вниз.

— Я готов.

— Открываю, — ответил Вольфрам, протянул руку и вдавил кнопку на панели.

Дверь медленно уехала в стену. Виктор отлетел к противоположной стенке шахты и аккуратно осмотрел помещение насколько позволяли углы. При этом старался находиться выше верхнего края двери. Вольфрам проделал то же самое снизу и сообщил по радио:

— Никого не видно.

Планировка рубки отличалась от «Кицунэ». Большого экрана на дальней стене не было, там стоял капитанский пульт. И еще четыре пульта попарно, вдоль стен. За ними не спрячешься. Есть место над дверью, между её верхним краем и потолком. Но мало, и Вольфрам снизу его просматривает. Значит, слева и справа от двери, в углах помещения. Из шахты не видно.

Виктор жестом показал: «лево, право, пистолет».

— Могу их достать, если надо, — предложил Вольфрам.

Опять он говорил в радиоканал, не шевеля губами. На этот раз точно.

Виктор постучал по тыльной стороне левого запястья, будто указывая на часы. Правая рука была занята пистолетом, пришлось стволом показывать.

— Понял, ждём, — ответил Вольфрам.

Расклад у пиратов был на самом деле паршивый. Они летели убивать лёгкую дичь. В итоге эта дичь их побила без особых проблем, а теперь берет на абордаж. Половину экипажа уже убили, и есть мнение, что без собственных потерь.

«Они думают, что это засада» — мысленно рассуждал Виктор. — «Кто-то сильно прошареный. Вряд ли конкуренты — те скорее попробуют перекупить отбитых ребят с рельсотроном. Значит, охотники за головами. А охотникам добыча нужна живой, просто так убивать не будут. Но сдадут федералам, а те упекут в тюрьму. За тот же самый рельсотрон. Значит…».

— Эй, народ! — донеслось из рубки. — Мы типа сдаёмся, только не убивайте!

Вольфрам демонстративно зевнул, прикрыв род ладонью. Он вытащил нижние руки, и конечностей хватало чтобы одновременно с этим держаться за лестницу и целиться в дверной проём.

— Мой кореш ранен, — продолжал голос из рубки. — Вы ему скафандр пробили, дышит еле-еле. Нужно помочь. Мы сдаёмся!

— Я пойду, ты прикрывай, — сказал Вольфрам по радио. — Они могут не знать, сколько нас.

Он снова спрятал нижние руки под комбинезон, сформировав более-менее достоверное брюшко, подлетел поближе к нижнему краю двери и крикнул вслух:

— Выходи на центр, руки в гору! Оружие в шахту брось!

Раздался звук магнитных подошв. Виктор не мог видеть пирата, но тот явно сделал как велено. Через несколько секунд в шахту медленно влетели два пистолета. Разряженные, с затворами на задержках.

— Всё, шеф, мы сдаёмся!

— Очень на это надеюсь, — ответил Вольфрам.

Он оттолкнулся от лестницы, взлетел на уровень двери и вошел в рубку, так плавно и чисто, как будто приехал на лифте. Виктор услышал шаги, а затем голоса:

— Где второй?

— Вон он, в углу.

— Жив еще?

— Минуту назад дышал, надо посмотреть, — засомневался пират. — Вы когда очередью в шахту лупанули, его задело…

— Хочешь чтоб он выжил — будь паинькой, — ответил Вольфрам. — Если шевелился, то шанс есть.

Снова раздались шаги. Кто-то пошел в угол рубки смотреть раненого. Виктор мысленно усмехнулся — более тупой развод было сложно представить. Через пару секунд пират заорал:

— А вот теперь — руки в гору, падла! Попался! Не оборачивайся, отбрось пистолет в сторону, будь паинькой! Вот, всё, даже юбка не помялась.

«Не только у меня есть запасной пистолет» — тихонько усмехнулся Виктор.

— Он один? — спросил второй голос. Похоже, «раненый» очень кстати «очухался».

— Ты сам мне скажи, сколько их было.

— Да я с шахты не видел нихрена! Ладно. С этим что? Глянь какой борзый, без скафандра полез…

— Я разберусь. Шахту глянь хотя бы, умник!

Раздался стук магнитных подошв — пират двинулся к дверям.

— Три, — сообщил Вольфрам по радиоканалу. — Два… один.

Пират разразился удивлённой тирадой на чистейшем матерном — Виктор даже половину слов не узнал — затем грохнул одиночный выстрел и раздался глухой удар чего-то тяжелого об переборку.

Второй пират уже на пороге шахты резко развернулся… и Виктор приземлился ему верхом на плечи, зажал шлем ногами и постучал рукояткой пистолета по забралу. Пират от удивления замер.

— Ну привет, мой хороший, — ласково сказал Виктор. — Как тут принято говорить, руки в гору. И пистолетик мне отдай, вот так, будь паинькой. А теперь слегка пригнись, и вперед.

Зрелище было немного сюрреалистическое. Посреди рубки болтался первый пират. Вольфрам неожиданно достал из-за пазухи руку с пистолетом и пальнул ему в забрало шлема, а потом схватил за пояс, оторвал магнитные ботинки от пола и приложил головой об потолок. Затем аккуратно примагнитил на место.

Одновременно с этим из шахты выехал Виктор. Натурально верхом на втором пирате. Пришлось заставить его идти гусиным шагом.

Выставили пиратов рядом и бегло обыскали. Нашелся еще один пистолет и несколько огромных ножей. Причем весь холодняк был у «подранка». Виктору он показался неуравновешенным — ёрзал, озирался постоянно. Лицо второго было видно плохо — забрало шлема выдержало пулю, но сильно потрескалось.

«Татуированный — минус», — думал Виктор. — «И похоже, что тип с пистолет-пулеметом — неряха-торопыга с баулом на койке. Остаются двое. Один любит творчество Юми, второй — безалкогольное пиво и резиновых женщин».

— Кто из вас капитан? — спросил он вслух.

Пираты тотчас показали друг на друга. Обоих это разозлило, и они начали жестикулировать и орать. Вольфрам схватил их за шкирки и приложил шлемами друг об друга. Помогло, затихли.

Виктор неспеша прохаживался из стороны в сторону, по три шага, поигрывая пистолетом в руке. Очень хотелось достать авторучку, но увы, не взял с собой.

— Спрашиваю еще раз — кто из вас капитан?

Ответа не последовало. Но и ругани тоже — за спинами пиратов стояло четырехрукое чудовище и очень способствовало миру и взаимопониманию.

— Особые приметы нужны? — спросил Вольфрам.

Он даже не пошевелил губами — говорил сразу в радиоканал. Пираты вообще не поймут, что он разговаривает. Виктор не стал отвечать — и так понятно, что нужны.

— У того, что с подбитым забралом, левая рука — кибернетический протез. От середины предплечья и ниже.

Непонятно как он это узнал. Но проверять нет времени. К тому же…

«Рука как у киборга на плакатах» — вспомнил Виктор. — «И еще этот тип чуть постарше. И переговоры изображал тоже он…»

— Для тех, кого мама головой вниз роняла, уточняю, — сказал он вслух. — Важны не ответы, важна готовность… сотрудничать.

Вольфрам тут же подыграл — положил каждому пирату сзади руку на плечо. Оба вздрогнули.

— Да кто вы вообще такие? — рыкнул пират с битым забралом.

Даже сквозь белое от трещин стекло было видно, что он в бешенстве.

— По классике — хороший полицейский и плохой, — с улыбкой ответил Виктор. — Обычно я — плохой, но у моего друга в последнее время барахлит модуль подчинения… имперцы такую дрянь стали делать, вы не представляете. Так что он иногда косорезит, а мне потом отмывать отсек…

Пират напрягся. Виктор развел руками и продолжил:

— Так что я побуду хорошим полицейским сегодня. Вы же не против?

Глава 21

Блеф, конечно, был жуткий. Большинство кибернетических аугментаций вне закона на всех известных планетах. Особенно чипы в голове. А «модуль подчинения» — вообще страшилка из кино в стиле «Джона Железной Пятки». Даже школьники знают, «что мозг, осознающий себя как личность, выполнять посторонние команды просто не будет», «органическая инициатива не подчинится жесткому управлению» и так далее тому подобное. Абсолютно ненаучный бред, но очень удачное фантастическое допущение для приключенческого кино средней руки.