— Антиквариат, — ответил Виктор.

— Точнее! Как вы там в своих отчетах пишете?

— Предметы… Эм… «Предметы материальной культуры нечеловеческого происхождения».

— Вот именно, — Дон улыбнулся и выдохнул кольцо дыма. — А они все откуда берутся?

— Только в одной системе есть, — вспомнил Виктор. — Там колонисты руины какие-то нашли.

— Ну хоть школьную программу ты помнишь.

Дон затушил сигарету в пепельнице, но следующую закуривать не стал.

— Поэтому товар редкий? — спросил Виктор.

— Ты думаешь, но ленишься, — ответил Дон.

И снова ударил кулаком по столу, на этот раз посильнее. Амбалы стали угрюмо коситься на Виктора.

— В той системе война была, — продолжил Дон. — Атомная. И сейчас там никто не живёт. Всего один прыжок отсюда, мог бы и знать. Но там висит флот федералов. Охраняет все, что осталось, в том числе и «нечеловеческие» артефакты.

— Ни себе, ни людям?

— Именно. Поэтому такая редкость, поэтому такая цена.

Виктор не первый год служил в полиции, и в общих чертах представлял себе схему. Всё продаётся и всё покупается. А Дон, если верить слухам, очень щедр с теми, кто на него работает. И с теми, кто всё покрывает. Но что-то в этой картине не складывалось. Откуда у «конкурентов» дешевый товар, и сразу много?

— Кто-то из федерального флота придумал себе подработку? — подумал вслух Виктор. — Кто-то высокопоставленный. Служебное положение, труд подчинённых…

Хотел еще добавить «отсутствие посредников», но сдержался. А Дон всё равно уже смотрел неодобрительно:

— Упускаешь, упускаешь детали. Думаешь, я не знал бы, если бы федералы начали работать сами? Да у них там все стучат на всех, вопрос цены. И клиентура вся у меня.

Он всё-таки достал портсигар и закурил новую сигарету. Потом глянул на Виктора и спросил:

— Вот скажи, зачем я на тебя время трачу? Я старый, уже экономить надо… Ты же не понимаешь очевидного!

Виктор думал совсем о другом. Например, удастся ли сигануть с пирса без тазика. Получалось, что не очень. Или поймают, или расстреляют в воде.

— Федералы, — продолжал Дон, — работают как раньше, через меня и только со мной. Откуда берется новый товар в таких количествах — не знаем ни я, ни они. И ты тоже не знаешь. К тому же, за тобой должок…

Амбалы подхватили Виктора под руки, чтобы не сбежал из тазика.

— Бестолковый ты человек, — вздохнул Дон. — Ни денег, ни уважения. Только жалкие потуги на вежливость, да пустая бравада. Но можно извлечь пользу, можно. Или добавляем в таз цемента, и ты идешь ко дну наглядым пособием…

Амбалы как-то нервно переглянулись, но хватку не ослабили. Двое держали, а третий уже возился с мешком.

— … или… — продолжил Дон.

— Или? — удивился Виктор. Его уже устроил бы любой вариант, лишь бы без тазика с цементом.

— Если нашел один склад — найдешь ли второй? — хитро улыбнулся Дон.

— Не знаю, — рефлекторно ответил Виктор и тут же мысленно отругал себя последними словами. Соглашаться надо, соглашаться!

— Только без полиции, — добавил Дон. — От них много шуму. Сам со всем разберусь.

— И мы в расчете?

— Если впредь никуда не полезешь сломя голову — то да. Но времени тебе — месяц.

— Месяц… — задумался Виктор.

Времени маловато. Но всё лучше, чем дурацкий тазик. Хоть какая-то надежда.

— Ровно месяц, — повторил Дон. — Тридцать дней между тобой и цементом в этом тазу. И не думай сбежать — у меня везде глаза и уши. А попробуешь — до цемента дело может не дойти. Не побегу же я за тобой сам, стар уже для такого. Придётся людей отправлять. А у них обычно ни намёка на культуру общения.

* * *

Виктора отпустили очень деликатно — надели мешок на голову, загрузили в машину, а потом отвезли и поставили туда же, откуда забрали. Ногами точно в то же место. Мешок сдёрнули с головы, и когда проморгался — рядом уже никого не было. Сразу видно — культурные люди, воспитанные.

Виктор обшарил карманы джинсов и куртки — ничего не пропало. Проверил кобуру под мышкой — оружие на месте. Он только сейчас понял, что пистолет забирали перед разговором, а потом вернули обратно. Дон своих амбалов дрессировал как надо.

Уже рассвело, низкое солнце пробивалось между домами, рассекая улицу полосами света. Можно было идти на работу, тем более до участка два шага. Но Виктор не торопился. Время теперь даже не деньги, а куда дороже, но иногда надо просто остановиться и спокойно подумать. Увы, чем больше он думал — тем страшнее становилось.

В участке Виктор постарался придать себе бодрый и рабочий вид. Проклятый опенспейс, зал узкий и длинный, а стол как раз посередине — пока добрался, пришлось целой толпе народу руку пожать. Паникующий мозг уже прикидывал, к кому из коллег можно обратиться за помощью. Были там и нормальные ребята — пива вместе выпили немеряно, и денег до получки занять можно. Но кто из них ради него, Виктора, под пули полезет? Получалось, что никто.

А были и стукачи. Их не могло не быть. Пару человек Виктор давно подозревал. Но кто на самом деле человек Дона?

Виктор грохнулся в своё кресло, и не глядя, привычным движением выудил кружку из нижнего ящика стола. Утро в участке всегда начиналось с болтовни у кофемашины, но сейчас кофе не хотелось — адреналин всё-таки добрался до мозга. После минутного раздумья кружка отправилась обратно в ящик. А Виктор нехотя потащился в противоположную от кофемашины сторону — на ковёр к Шефу.

Ковёр у Шефа действительно был. И стол хороший, и дорогущее удобное кресло. Но главным предметом всеобщей зависти были стены — перегородки из полупрозрачного стекла отделяли кабинет начальства от простых смертных в опенспейсе.

Виктор всё никак не мог привыкнуть, что Шеф лысый. Многие годы весь участок наблюдал борьбу с неизбежным при помощи расчески и лака для волос. Но вот пару месяцев назад Шеф всё-таки сдался и решил проблему радикально — побрился налысо. Единственной растительностью на голове остались усы. Некоторых детективов, не исключая Виктора, это смешило. И осложняло общение с начальством.

— Явился, — проворчал шеф. — А я уж хотел за тобой посылать.

Ворчал он на всех и всегда. А вот сесть не предложил — и это плохой знак.

— Шеф, тут такое дело… — начал Виктор.

— Да в курсе уже! — рявкнул начальник. — Есть… источники.

«А вот это уже точно плохой знак» — подумал Виктор.

— У кофеварки вашей дурацкой никому не разболтал? — продолжил Шеф.

— Да нет.

— Хоть на это ума хватило. Кто из этих бездельников кому стучит — даже я не знаю. Так то язык за зубами держи. И кофе пей у себя за столом. Эта дурмашина просто притягивает болтунов. Как на пенсию соберусь — прикажу убрать с глаз долой, хоть что-то полезное после меня останется.

Был, конечно, вариант, что у начальства есть информатор в окружении Дона. Но чем больше Виктор об этому думал, тем меньше верилось. Шеф, тем временем, пошарил в столе, достал пачку сигарет, вынул одну и засунул в рот, не поджигая. Он всегда так делал, одной сигареты хватало где-то на неделю.

— Так что мы будем делать? — осторожно спросил Виктор.

— Мы? — нахмурился Шеф. — А сам задницу вытереть не можешь? Ты вот мне скажи, для начала — какого рожна ты туда вообще полез?

— Куда?

— Да на склад на этот проклятый!

— Столько контрабанды в одном месте глупо было упускать, — ответил Виктор.

Получилось как-то вяло. Он уже знал, что скажет Шеф, и был даже в чем-то с ним согласен.

— Много, — это да, — проворчал Шеф и перекинул сигарету из одного угла рта в другой. — Криминалисты до сих пор всё описывают и раскладывают. Очень много всего. И оно стоит хороших денег на черном рынке. А значит что?

— Что?..

— Что ворочают этим серьезные ребята, дурья твоя башка! — рявкнул шеф.

Сигарета выпала у него изо рта и улетела под стол. Шеф достал новую, закусил фильтр, протёр носовым платком вспотевшую лысину и продолжил:

— Вот скажи мне, Виктор, зачем ты туда полез? Выслужиться хотел? Да за тобой столько косяков, что не поможет. Премию? Живешь один, баба от тебя свалила — куда деньги девать будешь? Одни проблемы себе нажил с этим складом.