— Простите, детектив, — он поднял дуло. — Мне понадобится некоторое время, чтобы выстроить связную историю и удостовериться, чтобы мне все поверили. Ну, хотя бы вы не умрёте насовсем, так что на самом деле я вам и не врежу. Двенадцати часов до вашего воскрешения хватит, чтобы убедиться, что все услышали именно то, что мне нужно. Это даст мне время предоставить улики, оправдывающие меня.

Он искренне смотрел на меня, будто правда верил, что мы по-прежнему можем быть друзьями.

— Ничего личного. Правда.

Я не паниковала.

— На вашем месте я бы этого не делала, — я сунула руку в карман и достала диктофон Баффи, который лежал там с тех пор, как она отдала его мне несколько дней назад. Крохотная красная лампочка мигала, ведя запись.

— Я записала наш разговор, и эта штучка подключена к интернету. К этому моменту ваше признание надёжно сохранено в облачном хранилище и ждёт, когда его все прослушают. Вы только что признались всему миру, Макс. Эти полицейские, которых вы вызвали, арестуют не меня, а вас.

Словно по сигналу, в окне кухни засверкали синие мигалки. Ноздри Макса раздувались; впервые с начала всей этой дерьмовой истории он не контролировал ситуацию, и он это знал. Он не имел плана на такой случай и не знал, как реагировать.

У Макса оставался лишь один вариант действий, и его рука напряглась. Мои навыки феникса включились в работу, и я бросилась влево. Пистолет выстрелил, разбив стеклянную дверцу духовки, перед которой я стояла.

Полиция явно услышала выстрел, потому что раздались громкие крики, затем удар по двери. Через считанные секунды они окажутся внутри. У Макса не было времени объяснить, что он делал, не было времени вытереть пистолет или создать улики, чтобы подставить меня. Он развернулся, распахнул заднюю дверь дома и побежал… но он до сих пор был вооружён и опасен.

Избегая осколков стекла вокруг меня, я поднялась с пола. Раздался ещё один глухой удар, пока полиция пыталась выбить входную дверь, но у меня не было времени ждать их.

Я побежала за Максом. На улице было темно, и несмотря на мой беглый осмотр ранее, местность была незнакомой. Будь я чистокровным человеком, у него имелось бы преимущество, но я была фениксом. Единственным фениксом. И я собиралась его поймать.

Я перемахнула через невысокую живую изгородь, покрутила головой влево и вправо как раз вовремя, чтобы мельком увидеть спину Макса, пока он скрывался за углом вдали. Он двигался довольно быстро для человека средних лет, и я невольно гадала, вдруг он готовился к такому.

Я с топотом рванула за ним, разбрызгивая грязную воду из луж и пачкая свои штаны. Я добралась до того же угла и повернулась по кругу. Чёрт. И где он теперь? Я нахмурилась, изучая тихую улицу, пока не заметила лёгкое подрагивание кустарников примерно в двадцати метрах от меня. Он решил спрятаться. Это ему не поможет.

Я мрачно улыбнулась и сосредоточилась на дрожащих листочках. Спустя секунду, когда я не успела сделать и двух шагов в его сторону, громкий голос проревел:

— Полиция! Стоять! Руки за голову!

Да бл*дь. Не сейчас же. Какой-то предприимчивый офицер решил оставить своих коллег разбираться с бардаком в доме Макса и осмотреть улочки поблизости. Умное решение с его стороны, но мне это ни капельки не помогало.

Я знала, что сопротивляться не стоит. Я резко остановилась и подняла руки.

— Я детектив-констебль Эмма Беллами, — сказала я, сохраняя как можно более спокойный тон. — Я преследую подозреваемого, который, по моим подозрениям, прячется в кустах вон там. Он вооружён, — я начала поворачиваться, чтобы взглянуть на офицера.

— Не двигаться! — гаркнул он.

Я поморщилась, но подчинилась. Вместо того чтобы поворачиваться к нему, я сосредоточилась на кустах. Это лишь небольшая задержка; Макс не сбежит.

— Вас отстранили, детектив-констебль Беллами, — сказал офицер. — На ваш арест уже выписан ордер.

Моё сердце ухнуло в пятки. Проклятье — должно быть, результаты анализа ДНК пришли раньше, чем ожидалось.

— Я не сопротивляюсь аресту, — запротестовала я. — Но я говорю вам, что вон в тех кустах в двадцати метрах от нас мужчина с пистолетом. Он уже один раз пытался выстрелить в меня. Вам нужно вызвать вооружённый наряд.

Офицер потянулся к моим рукам, защёлкнул металлические наручники на моих запястьях и похлопал по моему телу, обыскивая. Он тут же нашёл диктофон Баффи.

— Что это?

— Записывающее устройство. Мужчина с пистолетом — это Макс Варгман. Он прячется в кустах, о которых я вам твержу. На этом устройстве записано его признание в нескольких убийствах, — я силилась скрыть раздражение в голосе.

Рация офицера затрещала. Он пробормотал в неё:

— Подозреваемый задержан. Потенциальный стрелок всё ещё на свободе. Запрашиваю немедленное подкрепление в…

Раздался оглушительный хлопок — Макс снова выстрелил. На сей раз он не промазал. Пуля вонзилась в моё плечо с такой силой, что я отлетела на офицера, и мы оба упали на землю. Мгновение спустя я почувствовала невероятную боль.

— Открыт огонь! Открыт огонь! — провизжал офицер подо мной в свою рацию.

Я извивалась в агонии, силясь прояснить разум, мыслить связно.

— Бл*дь! — заорала я. — Бл*дь!

Мой громогласный мат помог, потому что это как-то позволило признать боль и разобраться с ней. Сморгнув непроизвольные слёзы, я стиснула зубы и рванулась вверх, используя инерцию, чтобы подняться на ноги.

Макс стоял передо мной со странно безмятежным выражением и целился мне в голову.

— Застрелить её, — сказал он ровно. — Застрелить его, — он кивнул. — Заполучить диктофон и её тело. Держать её тело в заложниках в обмен на любые записи, которые меня инкриминируют. Хорват согласится.

Он нахмурил лоб.

— Но у меня всё равно будут проблемы. Меня всё равно арестуют даже без записи.

Я уставилась на него, ничего не понимая, а потом сообразила, что он говорит сам с собой. Он прорабатывал проблемы, с которыми столкнулся, и искал верное решение.

— Спрятать её тело. Пока все пытаются её найти, сесть на паром до Франции. Арендовать машину. Уехать в Испанию. Путь бегства оттуда, заготовленный в прошлый раз, до сих пор существует. До сих пор пригоден.

Офицер позади меня пытался встать. Не лучшая идея. Я сделала шаг назад и откровенно пнула его, снова повалив на землю. Он так сам себя погубит.

— Только это и остаётся, — монотонно произнёс Макс. — Другого пути нет. Бам. Бам. БАМ.

Я больше не могла ждать. Я бросилась на него, опустив голову и метя в его бок, чтобы избежать чёртова пистолета, но учитывая ранение в плече и скованные наручниками руки, я не могла это сделать. Макс увернулся, уворачиваясь от столкновения. Он снова поднял пистолет, прицелившись прямо в центр моей груди.

Ох, Горошинка.

— Мне правда жаль, знаете, — тихо сказал он.

Я аккуратно перенесла вес вперёд, наступив на носки, затем махнула ногой и пнула вытянутую руку Макса. Лезвие, скрытое в подошве моего ботинка, уже показалось наружу. Его поместили туда Реджинальд и Беатрис, услужливые сапожники, которые были рады ещё раз прийти мне на помощь, когда я объяснила, что мне нужно.

Лезвие полоснуло плоть Макса, оставив глубокий порез. Шок заставил его отшатнуться. Прежде чем он успел взять себя в руки, я снова пнула и задела его щёку. Он взвыл в агонии и выронил пистолет, чтобы схватиться за кровоточащие раны. Другой ногой я пнула оружие, чтобы то отлетело за пределы его досягаемости.

Макс хрипел и сипел, пока кровь сочилась сквозь его пальцы.

— Почему? — в его глазах проступило болезненное смятение. — Вы всегда умираете. Почему не могли умереть в этот раз?

— Жизнь всегда перевешивает смерть, Макс, — сказала я ему. — Даже когда это касается меня, — я дотронулась до своего живота.

А потом улыбнулась.

Глава 31

Тёплые солнечные лучи отражались от церковного шпиля. Я дотронулась до массивного украшения на моей шее. Солнце отражалось от рубинов в ожерелье Слёзы Крови, которое Лукас дал мне несколько месяцев назад и которое провозглашало миру, кто я. Я не Кассандра, не феникс и не крутой член Отряда Сверхов; я та, что держала в руках сердце Лукаса так же, как он держал моё.