После слов Энгельса Маркс громко расхохотался.

Фридрих подхватил его заразительный смех. Так они хохотали минуты три, после чего Маркс сделал серьезную мину и произнес:

– Дорогой Фридрих, именно ты и не можешь себе этого позволить. Все дело в том, что у меня нет таких денег, как у тебя, дабы помогать тебе в таком вопросе. Ты же помнишь, когда я испытывал материальные трудности, у меня умерло несколько детей.

– Конечно, Карл, конечно!

Однако минута веселья удалась, и Маркс продолжал:

– Мой отец – урожденный еврей Мордыхай, я же – убежденный антисемит, притом неверующий. В семье, где я родился, дети умирали, не дожив до среднего возраста. Вот я и подумал: может, ты дашь возможность моему внебрачному чаду дожить до преклонных лет?!

– Конечно, Карл, конечно! Однако мне кажется, что ты затеял данный разговор не случайно?

– Именно так, Фридрих, затеял. Ты же знаешь, что евреи в Европе подвергаются гонениям, существуют запреты на определенные рабочие места. Вследствие этого многие из них имеют проблемы со здоровьем, в еврейских семьях большое количество смертей. Сегодня в Лондоне мы с тобой учредили 1 Интернационал. Как ты думаешь, что он даст евреям?

– Конкретно о евреях в связи с деятельностью 1 Интернационала я ничего не думал. Это же международное движение, и оно может принести свободу самым разным народам. Если, конечно, им повезет, – шутливо подмигнул Энгельс.

Васино время. Россия.

Завершая обучение на юридическом и одновременно философском факультетах университета, Василий вдруг вспомнил, что когда-то Маркс для более спокойного существования и безмятежной работы взял свою фамилию.

Вы, наверное, подумали…

И правильно подумали. Вася незамедлительно обратился к маме, и та сразу начала прикидывать варианты.

«Удивительно!» – покрутил головой Вася.

– Вот смотри, – энергично приступила к делу мама, – Василий Васильевич Васильев! А? Как тебе? Ни единого намека на принадлежность к сионизму.

Обмозговав ситуацию, Василий Васильевич в раздумье глянул на маму Сару:

– Хм… Действительно! А почему ты нарекла меня именно так? Есть же имена и покруче. Например, Иван Иванович Иванов.

– Да, сынок, круче, но понимаешь…, был уже такой прецедент. Вот, скажем, стоишь ты в советское время в очереди за пивом, а сзади тебя встает Иван Иванович Иванов! Что получается? А то, что в одной очереди два Ивановых с типично еврейскими чертами и нашим специфическим сленгом. Это же получается железный повод схлопотать в морду! И это тогда, когда вы еще даже не успели хлебнуть пивка! Такое изложил мне когда-то старый жид. А теперь представь, что будет, если вместе с пивом вы махнете еще и водки?!

Так-то, сынок. Вот чем хороши мы, Васильевы? Да тем, что нас еще надо поискать!

– Ну ты, мать, даешь! – с восхищением вымолвил последователь марксизма и вышел из дверей полиции чистой воды русским парнем, подавшимся в Москву за счастьем с новой фамилией.

Продолжение разговора Маркса с Энгельсом.

Маркс:

– Я знаю, что в генах моего народа присутствует куча болезней, и на то есть весомые причины. Нас подвергают гонениям, всячески ущемляют и преследуют. И на это тоже есть причины. Но как же всему этому можно помочь?

– Вопрос, конечно, интересный, – глубокомысленно начал Энгельс, – я бы даже сказал, это вопрос века. Вот смотри, Карл, мы с тобой проповедуем свободу, равенство, братство, общую собственность на средства производства. Проповедуем интернационализм. Ты сам сделал вывод, что при таком раскладе еврей ты, немец или француз – никакой роли не играет. Выходит, любой еврей сможет занимать любую должность, бесплатно лечиться, а главное, пользоваться всеми благами, созданными другими народами. А может, бери выше, и управлять ими!

Мало того, – с воодушевлением продолжил мыслитель, – в любом развитом государстве есть выбор, и при наличии денег, чем всегда славится еврейский народ, можно совершенно спокойно начать управлять этим самым любым государством, – заключил он.

Сказал Энгельс – поняли и другие. Коммунисты-евреи роем бросились оформлять коммунистические движения в разных странах. К ним примкнули уговоренные Энгельсом – для обеспечения полноты жизни идейных вдохновителей.

А дальше Василий Васильевич Васильев начал осваивать все возможности международного сионистского движения. И как юрист-философ Василий четко осознал, что деятельность пронизанных сионизмом демократической партии США, ФРС, в том числе спецслужб, ГОСДЕПа повлекла за собой захват власти и природных ресурсов в других государствах.

Это вам уже не «Клуб четырех коней»!

Наши дни, которые у каждого свои.

Время отчетливо показало казус, что и заставило Маркса, Энгельса и Васю встретиться за одним столом в ресторане «ЗОЛОТОЙ ОСТАП И.». Кто такой этот Остап, заседающие не предполагали, но слово «золотой» обозначило им весомость заведения.

Заказывал и, соответственно, платить собирался Энгельс.

Кто из них кто, Вася разобрался сразу. В соответствии с терминологией марксизма можно сказать, что компашка получилась интернациональная.

Принесли заказ, разлили мозельского.

Маркс торжественно произнес тост за свободу, равенство и братство. Энгельс – за 1 Интернационал, а Вася…

Вася встал, поднял бокал и рубанул коротко:

– Поскольку я за столом единственный чисто русский, хочу выпить за счастье русского народа.

После сказанного Вася влил в себя целый бокал.

Пока Вася гнал свою философию, бородатые знаменитости смотрели на него с удивлением. Затем Энгельс, извинившись перед Марксом, встал и покинул ресторацию.

Вася не просек кульбита Энгельса и, будучи в сильном расстройстве, просто посмотрел в глаза Марксу.

– Понимаете, – вежливо пояснил Маркс, – вы, господин Васильев, соврали, назвавшись русским, а Фридрих всегда чувствует вранье и не выносит его. Какой же вы, мил человек, русский? Вы, батенька, извините меня, из наших, то есть еврей, но так как в вас Васильевых целых три, то что-то у вас явно нечисто.

Вася молча опустился на стул, налил до краев мозельского и залпом проглотил его, после чего громко рыгнул.

Маркс при этом зажмурился, а потом открыл глаза и молча покачал головой.

Услышав резкий звук, изданный Васей, к столу подбежал сам Остап, он же актер… Не увидев ничего особенного, поздоровался с гостями и, кивнув в сторону Маркса, заметил:

– Ох, как вы на Карла Маркса похожи!

– Да? – ухмыльнулся Маркс. – Не думал, уж точно, а просто знаю.

Васю же на тот момент начали терзать умозаключения на предмет расплаты за обед. Однако Вася не знал, что именно такой же вопрос мучил и Маркса. Правда, в придачу философ думал еще и о том, что Фридрих сволочь, потому как взял и подставил его, внезапно исчезнув.

Вместе с тем разговор клеился, да еще как!

– А что это за мужчина от вас ушел? – полюбопытствовал Остап и пояснил: – Видите ли, я и сам артист, а потому заметил, что ваш приятель очень уж на Энгельса смахивает. Надо же, века проходят, а мы все за старое. Кому теперь нужны эти старперы? Я бы вам, если что, порекомендовал перевоплотиться в меня, и тогда все заслуги Маркса и Энгельса окажутся у вас в кармане! Я талант! – с гордостью закончил он и выпятил грудь.

– Это на что вы, милостивый господин, намекаете? – вспылил Маркс.

И тут из глубины окружающего стол пространства все услышали чуть картавящий голос:

– Как это на что, милостивый государь?! Он намекает на воровство и даже на грабеж. Этот субъект – любитель денежных знаков любой ценой.

Присутствующие удивились услышанному, а потом вдруг застыли с раскрытыми ртами, когда их взорам предстал шагающий к столу Ильич.

Первым очухался Остап.

– Вот это я понимаю, вот это спектакль! Однако где же в нем моя роль?

– А свою роль вы уже играете, – слегка грассируя, молвил Ильич и лукаво прищурился. – Вы уже играете роль афериста и мошенника, и зачем вы деньги за стол взяли с Энгельса? Революция вам этого, батенька, не простит! Распорядитесь на мой счет, пожалуйста, и по поводу расстегая тоже соизвольте.