– Я ее продаю, – Саша толкает меня в центр зала, – девочка породистая, с родословной. Миллион. Долларов, естественно.

– Беру, – из толпы появляется ОН – босс мафии, который держит в страхе весь город. Мужчина направляется ко мне ленивой расслабленной походкой, но от его ледяного оценивающего взгляда бросает в дрожь.

Еще утром я была обычной девушкой – учеба, подработка, наглый кот и неудачи в личной жизни. А уже вечером меня привезли сюда, где пытаются выдать за наследницу стального магната.

Но я не она, или..?

***

– Всем мужчинам только одно надо, – назидательно грозила мне пальцем бабуля, – залезут под юбку и фьють, поминай как звали. А ты у нас такая хорошенькая, ой какая хорошенькая, – ее морщинистая ладонь до боли сдавила мою щеку и оттянула, – не убережет тебя боженька. Явится демон по такую красоту… утащит к себе…

– Бабуля, ну что ты такое говоришь. Какой еще демон? – бормочу смущенно.

– Мяу! – Срывается с ее губ в ответ.

– Ба?!

– Мяу!!

Резко сажусь на постели и растираю кулаками глаза. Рядом трется голодный кот.

Вздыхаю.

Что-то часто мне бабуля стала сниться в последнее время. Да еще с этими странными разговорчиками своими. В детстве не наслушалась будто.

Ну какой демон позарится на меня?

Меня вон Леша бросил. Подло и жестко у всех на глазах. Сгреб свои вещи и пересел к одногруппнице. И все из-за того, что я не разрешила ему залезть к себе в трусы прямо на паре.

Права бабка – все мужики козлы!

– И ты тоже! – нагло сгребаю кошака в объятья. Выкинул же кто-то породистого, не пожалел, – тебя перспектива оказаться снова на улице не пугает, а? Пять утра, – засунув протестующего кота под мышку, отправляюсь на кухню. Включаю телик для фона.

– А для совсем ранних пташек у нас специальный выпуск новостей… – бодро затараторила ведущая на всю кухню, – только что из-под стражи освободили Марко Рицци. Итальянского бизнесмена уже давно подозревают в связях с мафиозными структурами. И вот вчера был произведен арест.

– Видимо, неудачный, раз его отпустили, – я усмехнулась.

Насыпала коту корм. Бросила на сковородку пару яиц, сосиски, достала из холодильника последний залежалый помидор. Вечером надо обязательно сходить в магазин.

– Рицци был задержан в кабинете своего офиса на тридцать пятом этаже Москва-сити, где у него выкуплен целый этаж, – в голосе ведущей проскользнули томные нотки, заставившие мой взгляд оторваться от сковородки и метнуться к экрану телевизора.

Зависла, моргнула. Если кто и похож на демона, так этот Рицци. Высоченный, смуглый, крепкий. Взгляд вызывающий, ухмылка наглая. Стопроцентный плохой парень.

– Господин Рицци, Марко!!! – выкрикивали чайками журналисты со всех сторон. Каждый пытался привлечь внимание именно к себе. – Это правда, что компания «Tiziano» теперь ваша? Вы имеете какое-либо отношение к гибели ее владельца?

– Так он вам и сказал, – я прикусила губу, продолжая осторожно наблюдать за мужчиной.

Марко со мной оказался солидарен. Он скептически приподнял бровь, разглядывая журналистов, как толпу идиотов. С наслаждением затянулся зажатой между зубами сигаретой. Выпустил струю белого дыма. Рицци явно чувствовал себя хозяином положения и потешался над окружившими его журналистами и представителями закона, смирено стоящими в стороне.

– Поговаривают, что у Энтони Тизиано есть тайный наследник, – тонкий фальцет молоденькой журналистки прорезался через какофонию толпы и долетел до Марко. Его лицо дрогнуло, на секунду демонстрируя жесткий оскал хищника. Это заявление явно пришлось ему не по вкусу.

Ух ты, надо же на какие страсти я попала с утра благодаря Паштету.

Скандалы, интриги, расследования.

Любопытство проснулось во мне, подобно утренней пташке, и я замерла, ожидая продолжения.

– Вы видели завещание? – голос девушки дрогнул, а сама она стушевалась. Нервно переступила с ноги на ногу.

Все вокруг резко замолчали, жадно рассматривая Рицци. Ждали ответа. Даже затворы камер стали щелкать реже. Марко прожег журналистку долгим оценивающим взглядом. Лениво затянулся своей сигаретой, возвращая себе самообладание:

– Расскажу наедине, хочешь? – голос Рицци оказался глубоким, царапающим. С бархатной хрипотцой. Мафиози плотоядно усмехнулся, заставляя девушку покраснеть и потупить взгляд.

Уууфффф, вот это харизма.

Бронебойная просто.

– Так это правда? – перетянул на себя внимание более наглый и матерый журналист. Он сделал знак оператору, который направил камеру прямо на Рицци, и изображение перескочило на нее.

– Любите вы сказки, – Марко вальяжно направился в толпу журналистов. Те тут же расступились, образовывая вокруг него пустой круг.

– Но если наследник есть, – гнул свою линию журналист, – компания перейдет ему?

– Ну если есть, – Марко щелкнул пальцами, заставляя оператора с камерой подойти к нему ближе. Изображение на телевизоре стало крупнее, показывая теперь исключительно лицо Рицци. Холеное, наглое, с опасным блеском карих глаз. – Пусть появится. Думаю, нам будет, о чем поговорить.

Камера отъехала, и Марко демонстративно вытянул ладонь с зажженной сигаретой и сделал характерное для выстрела движение прямо в камеру.

Все охнули, а у меня прямо сердце оборвалось. Не хотела бы я оказаться этим наследником.

Он труп!

– Кошмар! – я задохнулась, продолжая словно под гипнозом смотреть на Рицци. Его взгляд прожигал, убеждая, что он смотрит именно на меня. Мне в душу. Марко склонил голову на бок, затянулся сигаретой. А потом вдруг насмешливо подмигнул, заставляя меня покраснеть.

– Ай!!! Черт! – резкая боль вернула меня в реальность, где я на кухне, а не у местной тюрьмы рядом с Рицци. Яйца на сковородке шипели, масло стреляло. Горячие капли жгли кожу, вызывая адскую боль.

Дурочка, лучше бы за едой смотрела, а не пускала слюни на преступника в телике. Подмигнул он мне, ага… Он всей стране подмигнул, которая рискнула проснуться в такую рань.

Я сунула руку под ледяную воду, пытаясь облегчить боль. Теперь этот Рицци у меня из головы не выйдет, пока ожоги не сойдут. С досадой пофукала на воспаленную кожу. Поругала себя за невнимательность, а Марко прокляла. Не должен преступник иметь такую привлекательную внешность. Они обязаны быть бритоголовыми, смурными и с перебитыми носами на тупом лице, чтобы порядочные граждане сразу боялись, а не столбенели под пронизывающим до мурашек взглядом из телика.

Пронизывающим и опасным.

Проглотив завтрак, привела себя в порядок и натянула джинсовый комбинезон. К нему потрепанные кеды. На плечо закинула рюкзачок из экокожи. Да, да, я люблю животных, поэтому не покупаю одежду из кожи и меха, а также пользуюсь косметикой, которую на беззащитных братьях наших меньших тестируют.

Я оценила свой простой образ в зеркале. Если бы не темные круги под глазами, я вполне могла бы сойти за симпатичную.

– Спасибо тебе, Паштет, не скучай, – недовольно повернулась к нему.

Кошак даже голову не поднял. Развалился на подоконнике, где пригрело солнышко, и спал.

«В неведении благо», – подумала я злорадно, предвкушая сегодняшний сюрприз для кота.

Закрыла квартиру, спустилась на три этажа ниже и нажала на кнопку звонка. Мне не открыли, тогда я сделала это своим ключом. Заглянула внутрь, убедилась, что голым никто не шастает, скользнула в квартиру. Пара тихих шагов в сторону зала, и я замерла за плечом своего друга, которого давно считаю братом, и откашлялась. Реакции не последовало:

– И что она натворила? – оттянула массивный наушник от уха Дениса, привлекая к себе внимание.

– Соня! – рявкнул тот. – У меня так инфаркт когда-нибудь будет.

– А я звонила, но ты же не слышишь, – пожимаю плечами, лениво оглядывая чисто мужской интерьер комнаты. Плотные жалюзи на окнах, черный кожаный диван, ламинат без ковра. В центре огромный стол с несколькими мониторами для работы. На столешнице куча грязных кофейных кружек. Денису явно не помешала бы женская рука.