Просыпаюсь среди ночи от сильного желания пить. Раньше перед тем, как идти по темной квартире, я включала ночник, но в последнее время мне вроде удалось побороть страх. Квартира небольшая, света уличных фонарей, проникающего сквозь занавески, достаточно, чтобы не напороться на мебель, да и столько раз проделанный путь уже знаю на ощупь. Могу, наверное, с закрытыми глазами пройти и ни на что не наткнуться. Я босиком захожу на кухню, делаю несколько быстрых жадных глотков прохладной воды, которая сейчас кажется мне почти сладкой из-за сильной жажды, и возвращаюсь в комнату. По пути я замечаю свет в дверном глазке. Вообще, он закрывается, но, видимо, я забыла опустить шторку, когда следила за соседями в последний раз. Я на несколько секунд замираю в нерешительности: стоит ли вернуться к двери и прикрыть глазок или пусть себе светит?

Спать мне это никак не мешает. Зато, наоборот, видно, что общий коридор наполнен теплым желтым светом. Он успокаивает. Кажется, что там продолжается день, темные тени уползают в свои углы, и ночь, наполняющая квартиру, не так пугает. Я уже собираюсь идти в комнату, как вдруг свет за окуляром глазка резко гаснет. Теперь на меня смотрит черное стекло.

Это случается слишком резко и неожиданно, и я вздрагиваю. Я раньше нередко замечала странное совпадение: когда бездумно смотришь вечером на чье-то светящееся окно, оно внезапно гаснет, словно хозяева почувствовали, что ты подглядываешь, и поспешили спрятаться за тьмой. Особенно странно, если после этого ты переводишь глаза на любое другое окно, и через пару минут гаснет и оно. Словно твой взгляд ощутим на расстоянии. Ты их не видишь, а они тебя видят. Понятно, что это простая случайность, но мне каждый раз немножко не по себе делается.

Так и тут… Стоило мне посмотреть на яркий свет в глазке, как он тут же погас. Значит, в коридоре теперь полная тьма. Там же нет окон, и общая дверь – глухая, неостекленная. А в чем вообще дело, электричество вырубили?

Я поднимаю глаза на роутер, висящий под потолком, и вижу, как веселым зеленым светом перемигиваются крошечные лампочки. Странно. В квартире электричество есть. А почему же тогда за дверью полный мрак?

Страх тоненькой ледяной змейкой ползет по позвоночнику. Босые ноги зябнут на голом полу, я непроизвольно поджимаю пальцы. Не знаю, почему меня пугает темнота в общем коридоре. В квартире отсутствие света ночью ощущается естественно, нормально. Это в порядке вещей. А вот за дверью вызывает необъяснимый, почти мистический страх. Может быть, потому что обычно там всегда светло, и я к этому привыкла. А может, потому что общий коридор – нежилое помещение, и без света в нем жутко и мертво. Как в пустом, недостроенном доме ночью, или – еще хуже – в заброшенном.

Темнота за дверью настолько черная и густая, что мне кажется, будто она шевелится. И хоть я вижу лишь слепой глазок и понимаю, что, скорее всего, просто разыгралось воображение, меня не покидает ощущение, что передо мной распростерся весь коридор – угольно-черный, наполненный клубящимися тенями.

Зачем я вообще встала и посмотрела туда? Лежала бы себе под теплым уютным одеялом, не знала бы про темноту за дверью, смотрела бы уже десятый сон… Но свет погас прямо при мне, ведь там вначале было светло.

В голову приходит странная идея. Она пугает, но может сработать. Нужно просто приоткрыть дверь и выглянуть. Убедиться, что все в порядке. Страх сразу рассеется, когда я увижу, что бояться нет причин. Просто пока дверь закрыта, можно фантазировать всякие страсти.

Стоит только зажечь свет в прихожей, приоткрыть дверь и осветить общий коридор, и все надуманные страхи попрячутся. Потому что я увижу обычный тамбур, родной предбанник на четыре квартиры, который пересекаю иногда по несколько раз за день.

От этих мыслей становится чуть легче, но я еще не успеваю дотянуться до выключателя, как в глазке на секунду мигает свет и снова пропадает, и за крошечным стеклышком опять воцаряется темнота. Но за эти мгновения я успеваю понять, что глазок темный не потому, что в тамбуре погас свет. А потому, что кто-то смотрит в него с той стороны. Все это время, пока я, дрожа от страха и озноба, стою в прихожей и размышляю об отключении электричества, кто-то смотрит в глазок.

Я почти не чувствую окоченевшие ступни. Больно сжимается сердце. Я знаю, что лупа глазка сделана так, чтобы снаружи нельзя было разглядеть квартиру. Но почему-то мне кажется, что стоящий за дверью прекрасно меня видит. Секунды три я размышляю, стоит ли все же включить свет или так меня станет еще лучше видно. Но темнота в квартире давит на плечи, и я решаюсь нажать на выключатель. При свете все станет яснее. А еще это может отпугнуть непрошенного гостя, когда он поймет, что я догадалась о его присутствии. Я тихонько жму на большой квадрат, чуть утопленный в стену.

Никакой реакции. В квартире та же гнетущая темень. А может, даже более кромешная. Я бросаю взгляд наверх – по роутеру больше не бегают зеленые огоньки. Света нет. И за дверью тоже чернота, потому что чей-то любопытный глаз вплотную прильнул к окуляру.

«Это всего лишь ночной вор», – думаю я. Нужно просто подать голос, чтобы он понял, что за дверью не спят. Я открываю рот, чтобы закричать, но не могу выдавить ни звука. Страх перехватил горло, и мне трудно дышать. Что я могу еще сделать? Дрожащей рукой я пробую, заперта ли дверь. Хотя я точно ее запирала перед сном. У меня вообще в этом плане пунктик, я по нескольку раз все проверяю. И плиту перед уходом из дома, и дверь перед тем, как ложиться спать. Я берусь за вертушку замка, в уверенности, что он заблокирован, но он вдруг поворачивается.

Ужас ледяной рукой сдавливает сердце, дыхание сбивается. Как?! Все это время, пока мы тут играли в гляделки с темнотой, дверь была открыта? Меня мгновенно бросает в жар, холодный пот течет по спине, зубы начинают выбивать нервную дробь. «Все, теперь заперто», – как мантру, мысленно повторяю я, провернув замок до упора, но вдруг слышу внутри железной двери странный щелчок. Замок прокручивается. Я верчу его снова и снова, и он все с тем же неприятным скрипом продолжает проскальзывать. Два оборота. Три оборота. Замок сломан. Дверь не заперта. Вверху есть еще одна замочная скважина, для нее имеется специальный ключ, но я им не пользуюсь. Установщик обещал, что нижний очень надежный. И с наружной стороны его взломать просто нереально, потому что там вообще нет замочной скважины. Вот только для этого он должен быть заперт изнутри.

Я буквально кожей ощущаю: стоящий за дверью догадался, что она открыта. Я хватаюсь за дверную ручку и чувствую, как с той стороны кто-то пробует несильно надавить на нее. Это последнее, что защищает меня от вторжения извне, и я изо всех сил держусь за ручку, не давая ей опуститься. Нажим невидимой руки становится все сильнее, и мне с каждой секундой труднее сопротивляться. Я уже двумя руками тяну ручку вверх, и вдруг жуткий скрежет вонзается мне в уши: то ли конструкция оказалась слишком хлипкой, то ли я перестаралась и сломала ее. Дверная ручка с треском встает вертикально, и в тот же миг, резко выехав из паза, оказывается у меня в руках. С той стороны кто-то уверенным жестом приоткрывает дверь и впускает в узкую щель темноту. В тамбуре снова непроглядная тьма, которая будто затекает в прихожую. Я, не чувствуя ног, отступаю в глубину квартиры крошечными шажками, а дверь все открывается, расширяя проем, и черная темень втекает в него и клубится, пряча внутри себя незваного гостя. Я не вижу его, но чувствую: от него, пульсируя, исходит чужеродная энергия, вызывающая мистический страх. Это не человек. Я хватаюсь ледяными пальцами за горло, вцепляюсь ногтями, пытаясь его разорвать, чтобы хоть как-то выпустить наружу последний крик…

* * *

Я проснулась от несильного, но очень неприятного электрического разряда, пронзившего тело, и какое-то время корчилась на узкой, неудобной больничной кровати. Электроды находились на висках, запястьях, на груди и щиколотках. Когда в тебя тычут электрошокером, хорошего мало. А тут – ты весь в таких мини-электрошокерах. Чтобы наверняка проснуться.