– Вот и соблюдай! – прикрикнула она напоследок и хлопнула дверью.

Выйдя на улицу, Лена сощурила глаза от яркого света и засунула руки в карманы, где сразу же нащупала визитку Лидии Михалны. Мысленно выругавшись, она достала телефон.

– Неудивительно, что ваш муж так быстро сдался, – заключила Лидия Михална, выслушав рассказ Лены.

Они прятались от холода в одном из многочисленных кафе Москвы и пили горячий кофе.

– Что вы имеете в виду?

– Я специально не стала говорить вам сразу. Вы и так меня за сумасшедшую приняли. Но теперь скажите честно – ведь, кажется, что Настя способна подчинять себе людей, так?

– Что-то вроде того, – вынуждено согласилась Лена. – Люди делают то, что ей нужно, когда она не просит.

Старушка энергично кивнула и продолжила излагать:

– Но не все реагируют одинаково. Кто-то сопротивляется, как вы, а кто-то сдаётся сразу. Вопрос в том, чем одни отличаются от других? Почему, скажем, я по прежнему могу действовать самостоятельно, и вы тоже можете. А вот директриса или муж ваш – они превращаются в её марионеток по первому же зову. Что вы противопоставили ей?

– Ничего особенного, – сказала Лена. – Я просто помолилась.

– Что-что вы сделали?

– Помолилась, ясно?! Я попросила Господа Бога о помощи.... И он мне помог.

– Это очень странно…, – недоуменно пробубнила психологиня.

– Чего тут странного? Сколько молюсь, всегда помогает. В этом весь смысл.

– Может быть, – сказала Лидия Михална. – Но когда девочка смотрела мне в глаза, единственным, за что держалась я, была рациональная картина мира, в которой эмоции – всего лишь рычаги для запуска поведения. Я понимала, что со мной происходит и только поэтому смогла отделаться от неё. Готова поклясться, что мне помогло именно это. Я думаю, Насте проще всего манипулировать теми, кто не имеет внутреннего стержня, что ли. И я видела, как директриса проиграла ей в первом же раунде. И неудивительно – она вообще ни во что не верила, – говоря всё это Лидия Михална и впрямь приобрела некое сходство с Мисс Марпл.

– Господь – мой стержень, – сказала Лена и поцеловала отцовский крестик.

– Вероятно, так и есть, – рассудила Лидия Михална. – Но по-настоящему важно не это.

– А что?

– Что это за фонд, которым заведовала ваша сестра? Вы знаете? Зачем эти люди приходят к Насте? Каковы их цели?

– А хочу ли я всё это знать? Может, меньше знаешь – крепче спишь?

– Тогда почему вы мне позвонили?! – казалось, Лидия Михална не на шутку завелась. – Не потому ли, что происходит какая-то чертовщина? Вы сами видели то, чему нет нормального объяснения. Я, может, и не учёный, но провела немало лет в кругу образованных людей и, всё-таки, работаю в профильном учреждении… Так вот, я, так сказать, положа руку на Большую Советскую Энциклопедию, утверждаю, что мы стали свидетелями исключительного явления, которое, если не уничтожит мир, то обязательно перевернёт его вверх дном! Это беспрецедентно!

"Опять её несёт".

– У вас гигантомания, – заключила Лена.

– Подумайте секунду, прошу, – игнорируя очередную колкость, сказала Лидия Михална. – Даже если мы отбросим спекуляции на тему механизма её способностей. Представьте на секунду, что вы с рождения телепат. У вас ещё нет своих мыслей, а вы уже слышите чужие. Любые мысли – чёрные, светлые, самые сокровенные и откровенно пустые. То же самое с эмоциями и любым другим опытом. В кого вы превратитесь в одиннадцать лет? И почему они скрывают это удивительное открытие? Не потому ли, что делают из девочки монстра, которым хотят управлять? Вы, раз у вас появилась такая возможность, должны, нет, вы обязаны ей как-то помочь, как-то поучаствовать…

– Знаете, что? – сказала Лена. – Пусть даже происходит какая-то сверхъестественная хрень, но вы абсолютно безумны. Одно другого совершенно не исключает.

– Безумны именно они! Они используют маленькую девочку для того, чтобы…

– Чтобы что? – перебила Лена. – Они наблюдают. Оно и понятно. А что с ней делать, если так подумать? Запрятать в подвал? Или выставить напоказ в цирк? Или уничтожить, как аномалию? Или что? Или запустить её в обычную школу и посмотреть, как быстро у однокашек поедет крыша? Быть может Господь послал её нам как дар.

– Или же как испытание…

– Знаете что я вам скажу, Лидия Михална?

– Что же?

– Я вот слушаю вас, и… Есть что-то ценное в ваших пассажах, но, боюсь, что вы и сами опасны, особенно для Насти. Поэтому попрошу к моему дому больше не подходить.

– Но вы же сами мне позвонили!

– Да, так и было. И если начнётся криминал или ещё что, выходящее за рамки, конец света, например, то я вам снова позвоню – в самую первую очередь, будьте уверены. Сможете ли вы помочь в таком случае, я, правда, не знаю. Вряд ли. Но по крайней мере вы сможете сказать своё "я же говорила". А до тех пор – до свидания!

Лена уже вставала из-за стола, когда услышала:

– Я пойду к журналистам и в полицию, если вы не расскажете мне, кто за всем этим стоит.

– Вы угрожаете мне полицией? Это абсурд! И с чего мне бояться журналистов?

– Очень просто. Лично на вас мне абсолютно плевать, я это уже говорила, – голос психологини, и без того трескучий, стал ещё жёстче. – Но я пойду против тех, кто платит за банкет. Рухнут они – и вы лишитесь всего. Не думаю, что у вас получится оформить опекунство на себя, когда в прессе напишут, что вы в этой истории с незаконными экспериментами над детьми являетесь прямым выгодоприобретателем. Квартира, крупные ежемесячные выплаты, машина. Вы – спица в колесе и пойдёте под откос вместе с остальными. Что ж, совершенно не жаль. Однако я могу повременить с сенсационными обвинениями, если вы узнаете, кто за этим стоит, и какова их цель. И скажете потом мне, конечно. Если так подумать, это в ваших же интересах.

Лена вдохнула и выдохнула через нос.

– В моих интересах, чтобы ничего этого не было…

– Вы вовлечены в какую-то поистине странную историю; неужели не возникает желания прояснить как всё устроено? – искренне удивлялась Лидия Михална.

– Ладно, я, – ответила Лена. – Но зачем вам всё это?

Психологиня откинулась на спинку стула и сказала:

– Я просто хочу быть уверена, что подобными делами заняты компетентные органы, а не изолированная группа сумасшедших.

– Вы абсолютно ненормальная.

– Я знаю.

– И с чего я должна начать? – серьёзно спросила Лена.

– Не знаю. Покопайтесь в вещах сестры. Залезьте в её компьютер, посмотрите в скрытых папках.

– Но я не умею!

– Тогда принесите его мне, – предложила Лидия Михална.

– Кого? Компьютер? И как я эту бандуру понесу? Тем более, незаметно!

– Я имею ввиду ноутбук или планшет, наверняка что-нибудь такое было?

– Я не видела никакого ноутбука.

– Вы давно переехали? Везде смотрели?

– Я поищу, – пообещала Лена.

Лена прошлась про магазинам и бегло набрала корзину, которую в обычный день формировала бы битый час. Она сочла это достаточным алиби, и, волоча две здоровенные сумки с едой, наконец пришла домой.

Она потянула дверь на себя и сделала шаг через порог. Там живой и здоровый, только сильно постаревший, буднично стоял в проходной комнате…

Её отец.

Букин встретил жену и, забирая пакеты, сообщил:

– Сказал, что пришёл по поводу Насти; в списках его нет. Представился Арсением.

– Хорошо, – словно в тумане отвечала Лена – Сделай-ка нам чайку, дорогой.

– Это можно, – обрадовался муж. Он любил заваривать всем чай.

Пока Букин суетился на кухне, раскладывая продукты по полкам, Лена бросилась на отца с криком:

– Двадцать лет!

– Двадцать два, – поправил отец. – Но всё это не зря, моя пуговка, я клянусь тебе.

"Моя пуговка?!" Эти слова сбили ей дыхание и обездвижили. Что-то очень интимное было в этом обращении. Отец действительно называл её так, но это совершенно выпало из её памяти. И теперь вместе с этими словами на Лену обрушилась волна воспоминаний из детства, таких, которые не пробудила даже смерть родной сестры.