Глобальное потепление так или иначе затрагивает население планеты, поднимает проблему на уровень всего человечества. Решить ее без сотрудничества всех со всеми не представляется возможным. Вместе с тем весь предыдущий опыт послевоенного позитивного взаимодействия в современных условиях забыт. Формирование нового мирового порядка после относительного равновесия в биполярный период сопровождается беспрецедентным ростом международной конкуренции. Соединенные Штаты, пережив в 1990-е годы эйфорию от победы в холодной войне и испытав все прелести «однополярности», ни за что не желают смириться с появлением иных центров силы, «полицентричностью» нового мирового порядка. Следует отметить, что в последние полтора десятилетия кроме демократических и авторитарных стран, американское руководство начало делить страны на те, которые «ответственно относятся к климатической повестке, и те, которые ее игнорируют», заслуживая общественного осуждения. При этом Вашингтон предпочитает не вспоминать общеизвестный факт, что США виновны в выпуске в атмосферу Земли около одной трети общего объема парниковых газов за период с 1850 г. Никакие упреки в адрес самой Америки оказываются недопустимы, и признать собственные экологические ошибки она не считает нужным. Будучи одной из главных стран-загрязнителей атмосферы Земли, США объявили о необходимости мирового климатического консенсуса и продемонстрировали свою готовность к лидерству и в этом вопросе международной повестки. Они стали задавать стандарты климатических обязательств для всех стран и жестко контролировать их соблюдение. Главными виновниками глобального изменения климата названы страны, формирующие новые центры силы, прежде всего Китай и Россия.

В соответствии с отработанными сценариями поднят информационный шум вокруг изменения климата. Апокалиптические сценарии голливудских блокбастеров воздействуют на широкую зрительскую аудиторию. Щедро оплачиваются продвигающие антропогенную теорию доклады ученых, воздействующие на политические, деловые элиты и экспертное сообщество.

Важно! Фактически сложился новый политический тренд, когда отказ от перехода к «зеленой экономике» выглядит вызывающим демаршем и немедленно осуждается общественностью.

В условиях искусственно нагнетаемой паники по поводу глобального потепления не акции антиглобалистов, а массовые экологические движения, способные спровоцировать уличные протесты, превратились в новый вызов для мировых элит. Все страны, включая Китай, Индию, Россию, в таких условиях оказались вынуждены демонстрировать усилия по развитию технологий «зеленого перехода», оставляя за собой только право на собственные темпы и отказываясь от его форсирования. Если США и ЕС «запланировали» декарбонизацию к 2050 г., то Россия и КНР – к 2060 г., Индия – к 2070 г. Обвинения в наращивании выбросов парниковых газов, выдвинутые против стран, экспортирующих и использующих углеводородную энергию, направлены на сдерживание их развития. Это объясняет ту настойчивость, с которой западные страны во главе с США продвигают «зеленый переход» и связанную с ним декарбонизацию. Борьба идет не за климат, а за мировые ресурсы.

Важно! Мировые глобалистские элиты и крупные корпорации с энтузиазмом подхватили «зеленую» повестку, увидев в ней свежий популистский лозунг, отражающий чаяния большинства населения стран мира и прекрасное поле для информационного манипулирования. Политики на Западе после пандемии, казалось, стали одержимы климатической повесткой и проектом безуглеродного будущего, тем более, что «зеленый проект» обещал солидную доходность.

Для ограничения потепления до 1,5 °C, как это запланировано климатическими соглашениями, необходимы триллионы долларов. Все климатические соглашения предусматривают существенные изменения финансовых потоков. Действия по борьбе с глобальным потеплением крайне выгодны. Группы интересов на этом ожидают прибыль в размере 26 трлн долл., а в совокупности для достижения ЦУР потребуется порядка 30 трлн долл. Глобальные инвестиции в «зеленый» энергопереход достигли 755 млрд долл., увеличившись в три раза за последние десять лет.

Фактически сложился новый политический тренд, когда отказ от перехода к «зеленой экономике» выглядит вызывающим демаршем и немедленно осуждается общественностью.

Глобальное изменение климата превратилось в признанную международную проблему, Россия принимала участие в международных климатических конференциях, подписывала соответствующие соглашения, был издан ряд документов, определяющих политику Российской Федерации в экологической сфере. Так, в 2009 г. была принята Климатическая доктрина Российской Федерации, которая затрагивала экологические, экономические и социальные аспекты устойчивого развития Российской Федерации. В 2012 г. Президент России утвердил «Основы государственной политики в области экологического развития Российской Федерации на период до 2030 года». Постановлениями Правительства были утверждены Государственная программа Российской Федерации «Охрана окружающей среды» и в 2019 г. пятилетний национальный проект «Экология», в котором впервые социально-экономические и экологические задачи были приведены в соответствие с принятыми в 2015 г. мировым сообществом целями устойчивого развития. Вопросы глобального изменения климата были соотнесены с вопросами безопасного поступательного развития страны и учтены при корректировке Стратегии национальной безопасности Российской Федерации.

Развитие «зеленой экономики» в РФ идет медленно по сравнению с другими государствами. Экономика нашей страны зависима от сырьевых ресурсов и их экспорта, а ее структура выстраивалась десятилетиями. В то же время Россия обладает уникальными стартовыми возможностями получения «чистой» энергии, являясь мировым лидером в гидроэнергетике (20 % всей электроэнергии страны), владея единственной в мире приливной электростанцией и пятью геотермальными, имея солнечные энергетические установки, а также небольшое число ветровых электростанций.

ГИК имеет для России, в отличие от ряда других стран, не только негативные, но и позитивные последствия. С одной стороны, поскольку Россия является высокоширотной северной страной, потепление идет более быстро; вечная мерзлота, составляющая 65 % территории страны, оттаивая, разрушает экосистему Арктического региона, экономическую инфраструктуру приморских областей, создает угрозу газопроводам и нефтяным вышкам, портовым сооружениям при «размягчении» береговой линии, а также заболачивает земли, высвобождает залежи парникового газа метана. С другой стороны, безусловно позитивным является расширение Северного морского пути – наиболее короткого и дешевого маршрута для грузов из Юго-Восточной Азии и Китая в Европу, снижение потребности в ледокольном сопровождении, увеличение вдвое (на пять млн кв. км) площадей для посевного земледелия в Сибири.

В долгосрочной перспективе до 2100 г. ущерб от деградации многолетней мерзлоты из-за глобальных изменений климата может составить до 1,1–1,2 % мирового ВВП, а для России до 2030 г. годовой ущерб от изменений климата в Арктике экспертами оценивается примерно в 200 млрд руб., или около 2,5 % валового регионального продукта российской арктической зоны. Руководство страны вынуждено было уделить специальное внимание привлечению частных инвестиций в «зеленую экономику». В России с 2019 г. на Московской бирже работает платформа поддержки экологических проектов «Сектор устойчивого развития», где на 7,5 млрд руб. и 500 млн евро выпущены «зеленые» облигации. Экспертный совет по рынку долгосрочных инвестиций при Банке России в 2021 г. выступил с концепцией развития «зеленых» финансовых инструментов и проектов ответственного инвестирования.