Вашингтон смотрел на меня в полном ужасе.

– Почему? Почему бы нам просто не начать?

– Потому что они из ФБР, – сказал ему Мейб, проходя мимо.

Прежде чем я успел уйти, Сэм Кейдж остановил цирк, вытащил меня в коридор и потащил в свой кабинет, где к нам присоединились Крис Беккер, заместитель по надзору, начальник Яна, тот, что был прямо под Кейджем, и мы с Яном.

– Ты же не думал, что я отпущу тебя одного, верно, Редекер? – сказал Кейдж.

Кейдж, как и мой предыдущий босс в Вегасе, не разрешал своим помощникам действовать в одиночку в любое время. Другие разрешали, и я это понимал, но мне еще не приходилось работать на одного из них.

– Так это Пацци, – спросил Кейдж, – или вы с Каллаханом снова стали напарниками?

– Это я, сэр, – сказал Боди и побежал по коридору, чтобы присоединиться к нам.

Когда я взглянул на него, взгляд у меня был ледяной.

Я прочистил горло.

– Мы хотели обсудить это изменение с заместителем директора Дойлом, но...

– После сегодняшнего провала, – сказал Кейдж, скрестив руки и пристально посмотрев на Беккера, а затем на Боди, – я согласен, чтобы вы с Редекером возобновили сотрудничество, а Пацци и Яманэ - свое.

– Отлично, – сказал Беккер, и я сразу понял, что именно Беккер принял решение об изменениях. – И я отправляю Фуллертона в отпуск до тех пор, пока мы не выясним, не было ли непроверенным какое-либо другое оборудование, находящееся на его попечении.

Поскольку я никогда не хотел, чтобы у кого-то были неприятности из-за того, что я сделал, я сказал.

– О, я уверен, с наушником произошла всего лишь одна ошибка, и...

– Тебя могли убить, – категорично заявил Беккер. – Если бы твой постоянный напарник не смог поддержать тебя, даже не зная точно, где ты находишься, наш босс, вероятно, вел бы ужасный разговор с твоей сестрой, а не стоял бы сейчас рядом с тобой.

Я взглянул на Кейджа, который изогнул бровь, затем на Беккера, который покачал головой. Они оба выглядели не слишком впечатленными моими попытками оправдать Адама Фуллертона. И, конечно, они оба знали о моей младшей сестре, которая завладела ранчо моей покойной тети и превратила его в заповедник для животных. На секунду мне стало больно при мысли о том, как Лиза получит звонок обо мне на кухне своего фермерского дома, где вокруг нее муж и мальчики. Она бы сломалась, потеряв меня, а я никогда не хотел причинять ей такую боль.

– Да, сэр, – согласился я с Беккером.

– Так что да, человек, отвечающий за контроль над оборудованием, от которого зависит безопасность всех наших людей, действительно будет расследован на предмет халатности.

Его темные глаза, которые, как я никогда раньше не замечал, казалось, могли заглянуть мне в душу, были устремлены на меня. Похоже, он ожидал ответа.

– Да, сэр, – повторил я.

– И Каллахан, который сегодня спас тебе жизнь, будет восстановлен в должности твоего напарника.

Спас мне жизнь - это было слишком сильно сказано.

– Вот и все, – проворчал Кейдж и покинул нас, направившись обратно по коридору с Беккером по правую руку.

– Ну и ну, это было весело, – проворчал я, глядя на Яна.

– Ничего не говори, – сказал он мне. – Серьезно. Когда Кейдж что-то говорит, просто соглашайся. Твоя жизнь станет намного спокойнее.

Как только Ян ушел, Боди сильно ударил меня в живот.

– Твою мать, – прохрипел я, слегка согнувшись, потому что было очень больно.

– Ты никогда никуда не ходишь без меня, – твердо заявил он, убедившись, что мы оба поняли друг друга.

– Ну да, – сказал я со вздохом, – я подумал, может, тебе стоит остаться с Яманэ на случай, если ты не вернешься.

– Что?

В его защиту скажу, что я не все сказал на уровне слуха. Все, что было после вздоха, я прошептал под нос.

– Ничего.

– Откуда?

К сожалению, у этого человека были уши как у летучей мыши.

– Джед?

Я резко выдохнул.

– Я просто подумал, что ты можешь не вернуться после свадьбы, и если бы это было так, то не было бы смысла переключаться обратно, когда все было так близко к тому, чтобы произойти.

Его брови, скорее пепельные, чем светло-русые, как и остальные волосы, медленно нахмурились. Интересным было то, что его ресницы были золотыми. У него было много красивых оттенков, которые всегда привлекали солнце.

– Ты что, совсем охренел? – заорал он.

Не совсем то, что я ожидал.

– Ты всегда думаешь, что по какой-то дурацкой причине, поскольку я изучал искусство в колледже, я не могу вкладывать в работу столько же, сколько ты.

– Я…

– Можно подумать, что через пять лет ты поймешь, что быть маршалом - это мое призвание и что я ни за что не откажусь от этого, что бы там ни говорили!

У меня возникло ощущение, что речь идет уже не только обо мне.

– Мне нужна твоя поддержка, понимаешь? Мне нужно, чтобы мой напарник прикрывал меня во всем, – твердо сказал он. – Во. Всем.

Я усмехнулся, не удержавшись, и, если судить по его удивленному вздоху, я застал его врасплох.

– Я понял, – успокоил я его. – Я больше не буду сомневаться в твоей решимости, и пока ты не скажешь мне, что хочешь уйти, я буду верить, что ты хочешь остаться.

Его взгляд встретился с моим, но он молчал.

– Хорошо?

– Да, Джед, – ответил он, его голос был хриплым от волнения.

Не понимая, почему на меня так смотрят и почему его голос вдруг стал низким и хриплым, я быстро похлопал его по щеке, а затем направился по коридору. Мы вместе пробежались до лифта.

Несколько минут спустя, направляясь к внедорожникам на парковке, Вашингтон улыбнулся Боди.

– Я все думал, где же ты, черт возьми, был.

– Что значит, ты думал, где он? – ворчал я, придерживая заднюю дверь Chevrolet Suburban, чтобы он мог забраться внутрь вслед за моим напарником.

– Ну, – сказал он, усевшись рядом с Боди, – он всегда с тобой, а когда его нет, я всегда думаю: «О-о, как же мы будем жить без него, который говорит тебе, куда идти?».

Я взглянул на Боди, который смотрел в окно со своей стороны, уделяя все свое внимание цементной стене.

Вашингтон пожал плечами.

– Я имею в виду, что ты крут и все такое, ЗМС Редекер, но ЗМС Каллахан, он - мозг операции, я прав?

Я никому не сказал ни слова, пока ехал до убежища в Ла-Грейндж. Боди, шлепнувший меня по плечу, ничего не сделал с моим настроением.

****

Вашингтон ожидал увидеть свою семью, но его мать, сестра и собака Грета были в Скоки. Его охватила паника, и я позвонил Лопес и Чо, которые были там с теми, кого он любил, и как только он поговорил с ними по телефону, ему стало гораздо лучше. Это имело смысл. Когда мама говорит тебе, что все будет хорошо, ты веришь.

Затем он позвонил Раше, которая, судя по всему, пыталась дозвониться до него с утра воскресенья. Я сказал ему включить громкую связь, и когда она ответила, то была в бешенстве.

– Где ты был? Я схожу с ума и...

– Почему ты сходишь с ума? – спросил он голосом, которого я никогда от него не слышал, - спокойным и уверенным, и я был искренне удивлен, что с ней он так изменился, как никогда не был со мной. Мне стало интересно, не играл ли он для нее такую роль, не был ли он тем парнем, который не давал ей сорваться с катушек. – Что случилось?

– Мой отец заходил вчера и сказал, что едет - представь себе - в Россию, чтобы навестить друзей.

Крауз медленно повернулся ко мне.

– Россия? – спросил его Вашингтон. – Какого хрена?

– ФБР ведет расследование, и у него есть человек внутри, ну, знаешь, Палмер, Палмери, Померой, что-то в этом роде, и вот они с мамой вылетели первым самолетом в Москву. Он обчистил сейф, она забрала все свои драгоценности... Не думаю, что они вернутся.

Крауз уже разговаривал по телефону в другом конце комнаты, вероятно, со своим боссом. Поскольку я его не слышал, я не мог сказать наверняка.

– Когда это было?

– Вчера утром.

– Они просто бросили тебя?

Вот и все. Она сломалась и зарыдала.